– Обещать не могу, – ответил Лева и развел руками. – Простите, товарищ полковник, тогда от моего плана лучше отказаться. – Он начал убеждать Турилина, приготовился к длинному разговору, но полковник неожиданно сразу согласился.
Приписав столь легкую победу своему красноречию, Лева позвонил Наташе, предупредил, что скоро приедет, и, взяв из сейфа пистолет, вышел на улицу.
Как только за Левой закрылась дверь кабинета, полковник распорядился, чтобы оперативная группа из районного отделения не выпускала Гурова из поля зрения.
Наступила ночь. Лева с Анной уже два часа сидели в сквере. Сопровождавшая их оперативная группа расположилась в машине, из которой пустынные улицы и сквер просматривались отлично.
Старший группы – капитан Свиридов дремал на переднем сиденье, водитель тоже дремал. Молодые лейтенанты Люся Козлова и Виктор Болтянский наблюдали за Гуровым и Аней.
А в сквере Анна в который раз взяла у Левы сигарету, закурила и устало сказала:
– Да не знаю я, где он, ей-богу, не знаю.
– Не лгите, знаете, – Лева тоже мусолил сигарету, но не зажигал ее. – Я считал вас сильной, а вы трусливый, жалкий человечек. Сказали бы честно: знаю, но вам не скажу, и точка. Правду выговорить пороху не хватает?
Задуманная Левой операция началась прекрасно. У Наташи он пробыл лишь несколько минут, договорился, что будет звонить, и ушел. Он боялся, что Анна не захочет с ним встретиться, но девушка согласилась.
Два с лишним часа Лева уговаривал Анну сказать, где находится Кунин. В начале разговора Лева имел психологический перевес, так как с инспектором уголовного розыска девушка разговаривала впервые и терялась. Был момент, когда она уже готова была признаться, и Лева почувствовал это, но, видимо, допустил ошибку, и Анна сдержалась. Затем прошло время, девушка собралась, снова видела в Леве лишь долговязого парня, а не представителя власти, и успокоилась. Он понимал, что с каждой минутой теряет позиции, и уже готов был сдаться, когда вспомнил любимую присказку своего начальника Трофима Ломакина. Никогда не убеждай женщину логикой, часто повторял старый сыщик, для женщины важна не логика, а психика, честолюбие. Лева предпринял последнюю, отчаянную атаку.
– С официантом в ресторане вы наглы и храбры. Официант вам ответить не может. А меня испугались. Нос повесили, бубните одно и то же.
Анна раздавила сигарету ногой, резко подняла голову, посмотрела в глаза.
– Ну, так что ж? – подзадорил Лева. – Все? Кончился порох в пороховницах? – Он встал и поклонился.
Анна кусала губы, молчала. Лева расхохотался ей в лицо.
– Вот так! С официантом проще – он беззащитен. А вот попробуйте со мной быть храброй. Вот, мол, знаю, да не скажу.
– Знаю! – Анна вскочила. – Знаю и не скажу! – Она резко повернулась и пошла по аллее.
Лева крикнул ей вслед:
– И бегом?! – Он не двигался с места, понимал: либо заставит ее остановиться, либо проиграл. – Страшно, аж невмоготу?
Аня остановилась и повернулась.
– Да кто тебя боится? Кто?
– Жанна д'Арк! – Лева вновь рассмеялся, стоял, к девушке не подходил.
Тогда она сделала навстречу к нему несколько шагов, Лева сел на скамейку, достал сигареты.
– Закуривайте и успокойтесь.
– Что вам от меня нужно? Что вы ко мне пристали? – Она устало вздохнула.
– Коля недавно вам позвонил?
– Позвонил, – с вызовом ответила Анна и повторила: – Позвонил. Только вам я ничего не говорила и больше ничего не скажу. Один на один, недоказуемо. Презумпция невиновности, – выпалила она скороговоркой весь запас юридических знаний.
Лева молчал. Он вспомнил огромного следователя прокуратуры и молчал. Сначала Анна смотрела на Леву с вызовом, на-ка, мол, выкуси. Через минуту она отвернулась, а еще позже тихо сказала:
– Ну, я пойду… – И не двинулась с места.
– Один на один вам со своей совестью оставаться сейчас не советую, так как нет у вас никакой презумпции невиновности, – медленно, подражая следователю, скучным голосом говорил Лева. – А есть вина, пока она маленькая, расти та вина будет не по дням, а по часам. Судить вас будут не по кодексу, а по совести. От совести никуда не денешься. Будет Коля сидеть десять лет, все время вас будут судить. Коля вернется, он судить станет. Он вам любовь, а вы ему подлость и трусость. За что же вы его так? Веснушки у него, недотепа он, конечно. Он вас любит, верит, позвонил, помощи искал. А вы?
Анна сидела сгорбившись, при последних словах выпрямилась, спросила:
– А мне? А мне выдать его?
– Липкое словечко подобрали, – Лева заметил, как Анна украдкой взглянула на свою ладонь, где были написаны какие-то цифры. – Выдавать не надо, а позвонить следует, – он взял ее руку, взглянул. – Позвоните: сто пять – тридцать четыре…
Анна выдернула руку. Последние две цифры стерлись, но Лева уверенно сказал:
– Прекратите цирк. Я могу позвонить дежурному по городу, назвать номер, через минуту установят адрес, через пять минут там будет оперативная группа. Вместо явки с повинной – арест. Наказание удваивается.
Анна плакала. Лева закурил. Наконец девушка поднялась, они вышли из сквера, остановились у телефонной будки.
– Что я ему скажу, ну что? – Аня всхлипнула.
– Соедините меня, я поговорю сам, – ответил Лева.
Аня послушно вошла в будку, набирая номер, всхлипывала и бормотала:
– Он не как вы, он хороший, добрый… не убивал он никого… Алло? Коля? Нет? Аня это, Аня. Позовите, пожалуйста, очень, очень прошу, – она разрыдалась, и Лева забрал у нее трубку.
– Анюта? – услышал Лева мужской голос.
– Здравствуй, Николай, говорит инспектор уголовного розыска Гуров, – Лева говорил громко, четко выговаривая слова. – Я мог бы просто арестовать тебя, но решил сначала поговорить.
– Анюта, за что?… – пробормотал Кунин.
– При чем тут Анюта? Я знаю твой телефон, значит, знаю адрес. Зачем тебе арест, Николай? Думай, ты же мужик, черт тебя подери! – Чувствуя растерянность и нерешительность Кунина, Лева говорил жестко, не давая возможности опомниться: – Оденься и выходи на улицу. Сейчас же оденься и выходи на улицу. Ты хочешь, чтобы у людей, которые тебя приютили, были неприятности? Оперативная машина в трех кварталах от вашего дома. Я хочу тебе добра, Николай. Нина Петровна, Михалыч, все хотят тебе только добра. Ты понял меня?
– Все равно вы арестуете меня, – ответил Кунин, – там или здесь? Какая разница?
– Я не арестую тебя, Николай. Даю слово, что я не арестую тебя, – сказал твердо Лева. – Выходи, я тебя встречу, и мы поговорим. Ты понял?
– Хорошо. Только не у дома. Я не хочу, чтобы видели.
Лева облегченно вздохнул. Как определить место встречи, не выдав, что адрес Николая неизвестен? Лева вспомнил первые цифры номера. Сто пять, значит, Пролетарский район.
– Николай, подойди к зданию цирка. Тебе ведь недалеко.
– Рядом, – тяжело выдохнул Николай.
– Знаю, что рядом. Только не валяй дурака, – сказал Лева.
– Чего уж теперь. Через десять минут буду.
Лева повесил трубку и побежал. От того места, где он сейчас находился, до цирка было совсем не рядом. Назначая встречу, он этого не учел.
Аня бежала рядом. Лева забыл про девушку. Она бежала за ним и спрашивала:
– Куда? Куда, где он?
Машина с опергруппой двигалась следом. Капитан Свиридов проснулся, вытер ладонью широкое лицо и сказал:
– Вот дает, коллега.
– Может, подвезти его? – спросил водитель.
– А мы побежим? – Свиридов усмехнулся. – Прости, возраст не тот. – Он увидел частника, который запирал «жигули», и сказал: – Притормози. – Вылез из машины, хлопнул молодого мужчину по плечу. – Здравствуйте, уголовный розыск.
– Здравствуйте, – ответил хозяин «жигулей».
– Помогите нам. – Свиридов указал на Леву и Аню. – Видите, двое бегут. Догоните их и подвезите, куда попросят. И ни гу-гу. Ясно? Тогда я не стану проверять, чем от вас пахнет.
Мужчина испуганно икнул, сел за руль и рванул с места.
Анна начала отставать, когда ее обогнала машина, взвизгнула тормозами, и водитель громко спросил:
– Тренируетесь или куда надо? Подвезу.
Лева молча прыгнул в машину, втащил Анну и, задыхаясь, сказал:
– Цирк.
– Это уж точно, – ответил водитель.
– Повезло, – Анна откинулась на сиденье, – как нам повезло.
– Это уж точно, – повторил водитель, глядя в зеркальце на «волгу», которая шла следом.
Когда они остановились у здания цирка и Лева полез в карман, водитель запротестовал:
– Никогда. Дружеская услуга.
– Большое спасибо, – Лева вышел из машины, помог вылезти Ане, оглянулся.
– Пожалуйста, – водитель резко развернулся и мимо «волги» рванул в обратную сторону.
Лева с Аней только успели отдышаться, когда с противоположной стороны улицы к ним направилась темная фигура. Человек попал в свет уличного фонаря, и Лева узнал Кунина. Конюх двигался медленно, еле ноги волочил. Аня хотела пойти навстречу, Лева ее остановил:
