– Где это я? – механически произнес Чеков и вдруг понял, что он не один в машине.
Все тот же водитель резко обернулся на голос, озабоченно сказал:
– Ты очухался, что ли? – И, толкнув дверцу, выкрикнул в темноту: – Он очухался!
«Ну вот и все, – обреченно подумал Чеков. – Приехали. А ведь ты знал, что Решетников, гад, тебя подставит. Обидно».
На самом деле он и от Решетникова ожидал совсем другого, но сути дела это не меняло. Он менял одну западню на другую, пока наконец не оказался в полном тупике. У кого он в руках? Почти всех ребят Костюкова Чеков знал, но пока никого из них не видел. Страх все нарастал в его душе. Чеков догадывался, в чем дело, но боялся себе в этом признаться.
И все же у него хватило силы воли, чтобы выскочить из машины и броситься бежать куда глаза глядят. Его шатало из стороны в сторону, скользкая трава под ногами заставляла спотыкаться на каждом шагу, в темноте он никак не мог сориентироваться. Он просто хотел убежать как можно дальше от «БМВ» и от той страшной машины, вокруг которой суетились таинственные тени.
Но было поздно. Его без труда догнали, подножкой сбили на землю. Чеков тут же вскочил и получил сильнейший удар в живот. Дыхание у него прервалось, он скрючился и повалился на чьи-то руки. Его поволокли обратно.
– Давай его к шефу! – вполголоса сказал кто-то над его головой. – Надо кончать.
Его дотащили до места и уронили на траву. Слепящий луч фонаря ударил Чекову в лицо. Он еще корчился, все никак не мог восстановить дыхание.
– Что это с вами, молодой человек? – услышал он вдруг над собой ровный насмешливый голос. – Почему вы корчитесь на земле, как червяк? Боже, какое жалкое зрелище!
Чеков задрал голову, но ничего не увидел – яркие фонари слепили его.
– И эта мразь пыталась угрожать мне. Мне! – с некоторым изумлением произнес тот же голос, обращаясь к людям, которые стояли вокруг.
Кто-то засмеялся.
– Это не смешно, Виктор! – строго сказал голос. – Посмотрел бы я на тебя, если бы в один прекрасный день твоей жене преподнесли грязную фотографию, на которой присутствовала твоя физиономия! Это совсем не смешно, уверяю тебя. И мне не весело, когда я смотрю на это гнусное существо, которое покусилось на спокойствие и благополучие моей семьи. Наоборот, меня охватывает такое чувство, будто я ступил в кучу дерьма. В огромную, зловонную, смердящую кучу! И я спрашиваю себя, заслужил ли я это?
– Ну что вы, шеф! – подобострастно сказал кто-то. – Все вас уважают, и никто даже...
– Помолчите! – оборвал «шеф». – И поднимите эту мразь! Я хочу посмотреть ему в глаза.
Чекова грубо подхватили под мышки и поставили на ноги. Он пошатывался и отворачивал лицо от беспощадных электрических лучей.
– Смотри на меня! – приказал «шеф». – Посветите кто-нибудь. Пусть он видит, с кем имеет дело.
Свет упал на его лицо, и Чеков увидел, что перед ним аптекарь. Собственно, он давно уже это понял и теперь только получил подтверждение своим догадкам.
– Надеюсь, ты меня узнал? – продолжал аптекарь. – Дорого бы ты, наверное, сейчас дал, чтобы не знать меня никогда! Но сделанного не воротишь. Скажи мне только одно: какой идиот надоумил тебя подсунуть мне эту грязную фальшивку?
Чеков промолчал, но сейчас же кто-то жестоко ударил его сзади по почкам.
– Отвечай, когда тебя спрашивают!
Чеков вскрикнул, покачнулся и с трудом выговорил:
– Никто. Никто меня не надоумил. Я сам...
– Слышали? Он сам! – с восторгом произнес аптекарь. – Он сам все придумал! Да ты у нас генератор идей, мальчик! Мозг! А ты хотя бы знаешь, кто я такой?
Чеков с ужасом и отвращением смотрел в лицо человека, у которого в руках была сейчас его жизнь, и удивлялся, как мог так фатально ошибиться. Сейчас, при свете фонарей, лицо этого человека выглядело демоническим.
– Ты не знаешь! – торжествующе воскликнул аптекарь. – Ты просто кретин. Ты идиот. Тебя нужно держать в лечебнице и никого к тебе не пускать. Ну скажи, как тебе пришло в твою пустую голову состряпать эту порнуху?
– Мне позарез нужны были бабки, – угрюмо сказал Чеков. – Когда нужны бабки, особенно не выбираешь.
– Кому ты задолжал, тупица? Костюкову? – недобро засмеялся аптекарь. – Испугался Костюкова и решил отыграться на мне!
Теперь уже все вокруг рассмеялись, и аптекарь не остановил этот смех. Кажется, он находил забавным, что такая мелочь, как Чеков, посмела выступить против такого могущественного человека, как он.
«Действительно смешно, – тоскливо подумал Чеков. – С кем же это я связался? Похоже, какой-то авторитет. Притырился себе потихоньку в аптечке, а я его за лоха принял. Смешнее некуда».
– А знаешь ли ты, слизняк, что твой Костюков первым делом пошел ко мне, когда достал из твоего кармана вот эту пакость?
Аптекарь вытянул вперед руку, и несколько мятых фотографий полетели в лицо Чекову. Он невольно отшатнулся и сразу получил еще один удар в спину.
– Этот барыга Костюков продал мне тебя за десять кусков, – проговорил сквозь зубы аптекарь. – Ну, за удовольствие невелика сумма. Тем более что с тебя должок Костюков уже никогда не получит. Это ему урок – будет внимательнее смотреть, с кем имеет дело. Дальше было еще проще. Зная, кто ты такой, мы предположили, что ты попытаешься продать квартиру. Так оно и вышло. Мы взяли за яйца того симпатичного парнишку, который вился вокруг твоей хаты, и он с удовольствием нам тебя сдал. Видишь, какая ты дрянь, Чеков? Тебя все сдают, и ты никому не нужен. Какой же смысл от твоего пребывания на этой земле?.. Оскорбление, которое ты мне нанес, очень серьезное, потому и наказание тебе будет назначено серьезное. Берите его, ребята! Только поменьше шума...
Чеков не успел даже крикнуть – его обхватили сзади, завернули руки, а в раскрытый рот воткнули шершавую, пахнущую бензином тряпку. Он попытался вырваться, забрыкался, начал биться всем телом, но тут же кто-то саданул его чем-то твердым и острым в печень, и Чеков прекратил сопротивление, обвис на руках своих мучителей, почти потеряв сознание от боли.
Его понесли куда-то, спотыкаясь на неровной тропе. Он ничего не видел, кроме темной травы внизу. Потом зашуршала листва – его протащили через какие-то заросли и наконец бросили на мягкую землю. Все происходило в полном молчании и без единого лучика света. Но вдруг вспыхнул фонарь, и Чеков с ужасом увидел, что со всех сторон его окружают могилы. Черные кресты, гранитные камни со стершимися надписями, металлические оградки.
Из темноты выступил аптекарь и, едко усмехаясь, сказал:
– Мне показалось, что ты любишь кладбища. Вот и меня пытался туда выманить. Что же, я пришел. Только и кладбище другое, и обстоятельства несколько изменились... Вообще, надо отдать тебе должное, слизняк, ты мастер изворачиваться. Ведь мы тебя почти упустили в тот раз. Правда, ради своей свободы тебе пришлось шлепнуть собственного дружка... Но теперь это не имеет никакого значения. Но я бы дорого заплатил, чтобы послушать, что он тебе скажет на том свете, когда вы встретитесь.
Аптекарь довольно засмеялся. Чеков лежал на куче свежевырытой земли, обливаясь потом от страха. Аптекарь заботливо наклонился к нему.
– Сейчас тебя положат в могилу, сынок. Могила чужая, но ты – халявщик, тебе не привыкать. Мои ребята похоронят тебя, приведут могилу в порядок, и никто не догадается, что под этим холмиком лежит такой мерзавец, как ты. С большим удовольствием пообещал бы тебе, что сумею правильно распорядиться твоим имуществом, но не стану этого делать, потому что вокруг твоей хаты вовсю вьются менты. Так что пропадай она пропадом, твоя хата! В отличие от тебя, я не делаю ошибок. Костюкову тоже ничего не достанется. Хватит с него и тех десяти кусков...
Он выпрямился и оглядел окруживших его людей.
– Ну, вроде обо всем позаботились, – сказал он удовлетворенно. – Только не забудьте бросить к нему в яму эти его говенные фотографии. Пусть забавляется!
Он резко повернулся и пошел в темноту. Только еще раз обернулся на ходу и махнул рукой:
– Приступайте!
Крячко ворвался в кабинет с возбужденным и многозначительным видом и с ходу выпалил:
– Лева! Чеков нашелся!
Гуров приподнялся со стула.
– Где?!
Крячко махнул рукой и оглянулся почему-то на дверь.
– Ну, то есть не он сам нашелся, а человек нашелся, который его совсем недавно видел. Девушка одна. Она физиономию Чекова в криминальных новостях увидела. Ну, то сообщение, где «разыскивается такой-то...» День размышляла, а потом все-таки пошла в милицию, а ее оттуда к нам направили.
– Где же она?
– Да вон она, в коридоре сидит с лейтенантом...
– Так давай ее сюда! – сердито воскликнул Гуров.
Крячко мигом выскочил за дверь и вернулся с невысокой, но очень симпатичной и скромной девушкой в коротком черном платье с большими испуганными глазами. Через две минуты оперативники уже знали, что зовут ее Даша, что фамилия ее Третьякова, что работает она в больнице, а живет в районе Серебрянической набережной. И главное, они узнали, что именно Даша всю последнюю неделю обеспечивала Чекову кров и стол.
