— Кто-то убил ее, — сказал он, доставая из кармана снимок мальчика из морга. Пухленькая женщина взглянула на снимок и кивнула.
— Его фотография была в газетах, верно?
— Вы знаете его?
— Нет, правда нет. — Она помолчала, потом спросила: — А что вы собираетесь делать с моей сестрой, вышвырнуть ее под зад через границу или что?
— Это зависит от вас, — сказал Уиллоус.
Женщина из Портленда щелчком отправила сигарету в мусорный ящик.
— Поговори с ним, Ширли, — сказала она, — и давай Бог отсюда ноги.
— Я видела их, — сказала пухленькая женщина, обращаясь к Паркер.
— Что, обоих? Наоми и мальчика?
— Да. Они ведь жили вместе. Прошел даже слух, что они собираются пожениться. — Она криво улыбнулась. — Знаю, знаю, что им было немного больше десяти.
— Подождите минутку, — сказал Уиллоус, — мне показалось, что парень был достаточно беспутный.
— Только потому, что делал свой маленький бизнес? Не будь так наивен, красавчик. Он только и думал, как бы заработать, и в этом вся его вина.
— Бетс, жми на газ, — сказала та, что приехала из Портленда.
— Как звали парня? — спросила Паркер.
Пухленькая отрицательно качнула головой.
— А может, вы знаете кого-нибудь, кто был знаком с ним? — упорствовала Паркер.
— Я не общаюсь с юнцами. Почему бы вам не поговорить с ребятами его возраста?
— Неплохая идея, — одобрил Уиллоус. Он протянул женщине свою визитную карточку. На ней было напечатано его имя, номера телефонов — офиса и домашний. Домашний номер был замазан и под ним — номер его новой квартиры.
— Если услышите что-нибудь, дайте мне знать, хорошо?
— Конечно, — сказала женщина из Портленда, уже поворачиваясь, чтобы уйти.
— А почему у вас нет карточки? — спросила пухленькая у Паркер.
— Моя карточка у него, — улыбнулась Паркер. — Это важнее.
Женщина засмеялась. Ее передние зубы были в губной помаде. И Паркер почему-то пришла в голову мысль о вампирах.
— Доброго вам вечера, — сказала она, обращаясь к пухленькой.
Женщина приложила пальцы к губам, словно послала воздушный поцелуй, и поспешила за своей подругой, стуча каблучками.
— Думаю, ты ей понравилась, — сказал Уиллоус.
— И готов поэтому обвинить ее? — спросила Паркер.
Они остановились, глядя в глаза друг другу. Уиллоус моргнул первым.
В два часа ночи решили сделать перерыв и пошли к ближайшему круглосуточному ресторану, чтобы размять уставшие ноги и перекусить немного. Уиллоус принес большой бокал двухпроцентного молока, наполнив второй бокал водой и колотым льдом. Паркер заказала гамбургер и чайник чая. Она взяла несколько приборов из пластмассового ящика для самообслуживания, и они, выбрав стол около окна, сели.
Ресторан был с воздушным кондиционированием. Уиллоус чувствовал, как его вспотевшая спина охлаждается. Два часа ночи, а все еще около семидесяти пяти. Он пил маленькими глотками, запивая молоко ледяной водой, потом вытер лоб бумажной салфеткой и бросил ее на стол. Паркер все это время попивала свой чай.
— Такое впечатление, что никто не знает наших ребят, — сказала Паркер. — Все слышали о мальчике для развлечений, но никто с ним не общался.
Уиллоус неопределенно кивнул, ему не хотелось говорить об этом. Его легкие были забиты выхлопными газами. Он чувствовал себя усталым и грязным. Ему необходим был душ, пара рюмок «Катти Сарк» и сон. Но вместо этого он пил молоко.
— Как крокет? — спросил он. — Ты хорошо провела время?
— Я случайно попала на турнир.
По системе обслуживания вызвали номер Паркер. Она поднялась из-за стола и пошла получить свой заказ. Оставшись один, Уиллоус обратил внимание на парня в пуловере с вырезом и бабочкой-галстуком в горошек, который развлекал свою подружку, постукивая костяшками пальцев по столу. Уиллоус зевнул и опять подумал, что ему нужно было бы лечь, вытянуться и погрузиться в глубокий, без сновидений сон.
Паркер вернулась к столу, неся поднос с огромным гамбургером и порцией французского жаркого, вторым чайником чая и тарелкой. Показывая на пустую тарелку, она спросила:
— Хочешь немного жаркого?
— Благодарю. Думаю, что обойдусь молоком.
— Когда в последний раз ты прилично ел? — спросила Паркер. — Будь добр, положи немного углеводов в свой желудок.
— Ты говоришь совсем как моя бабушка.
Паркер улыбнулась, разрезала пополам гамбургер и часть жаркого положила на пустую тарелку.
— Только не говори, что я выгляжу как твоя бабушка.
Жаркое было горячим, хрустящим и вкусным. Чтобы продлить удовольствие, он ел его маленькими кусочками.
Паркер подала ему еще бутылку кетчупа.
— Ты похудел, — сказала она. — Тебе следовало бы начать заботиться о себе.
— Хорошо, — согласился Уиллоус. Он вонзил зубы в гамбургер и жевал его с притворным энтузиазмом.
Когда тарелка Паркер опустела, она откинулась на спинку стула, налила себе еще чашку чая, спросила:
— Эдди Оруэлл говорил тебе о турнире?
Уиллоус затронул тему турнира только потому, что пытался избежать разговора о расследовании. Чувствовал, если начнут говорить о деле, один из них немедленно скажет, что они пока что никуда не продвинулись и зря потеряли массу времени.
— Нет, — ответил он на вопрос Паркер. — Эдди ничего не говорил мне о турнире. Да, честно говоря, я его и не видел уже около недели.
— А мне он рассказывал о нем, — сказала Паркер. — Да, кстати, когда он переставал рассказывать о водопроводе, то говорил только о своей подружке Джудит Ландстром. Ты когда-нибудь встречался с ней?
— Однажды.
— Что она собой представляет?
— Натуральная блондинка. Но она не из тех девушек, у которых можно спросить дорогу в библиотеку.
— Эдди сделал ей предложение. Она ответила, что подумает. Ещ она сказала ему, что он второй мужчина, который предложил ей руку и сердце.
Уиллоус съел еще немного французского жаркого. Ему вдруг захотелось поговорить о женитьбе Эдди, и Паркер, будто угадав его желание, продолжала:
— На прошлой неделе Джудит вручила одному парню парковочную квитанцию. В пятницу парень напросился еще на одну. Он включил счетчик и ждал в кустах, когда она подойдет и оставит квитанцию на ветровом стекле. Сказал, что она мила и что он хотел бы пригласить ее на ленч.
— Эдди расстроился, узнав об этом?
— Его почему-то обеспокоило, что парень, взяв квитанцию, сложил из нее слоника. А из первой — которую она. дала ему раньше — сделал бумажного дракона.
— Оригами, — сказал Уиллоус.
— Верно, оригами. — Паркер наклонилась через стол, пристально и выжидательно глядя на Уиллоуса. — Откуда ты знаешь?
— Я ничего не знаю, — ответил он. — А в чем, собственно, дело?
— В ту ночь, когда я нашла тело в фургоне, — сказала Паркер, — мимо проехала машина, черный автомобиль с широкими задними лампами, маленьким спойлером и мощным выхлопом. Помню, я тогда спросила Эдди: «А не мог ли это быть «транс-ам»? Он ответил утвердительно.
Уиллоус уже знал это. Но Паркер наверняка решила, что существовала некая связь между бумажными животными и странными сгибами на окровавленной стодолларовой банкноте, которую они нашли. Это была ненадежная улика, но других пока не существовало.
— Это твоя идея или Эдди?
— Эдди, — ответила Паркер. — Он заинтересовался случаем потому, что находился поблизости, когда я нашла тело. Думаю, что он знает и еще кое-что.
— Джудит не говорила Эдди, как выглядел тот парень?
— Нет. Да Эдди, видимо, и не спрашивал.
— Почему бы нам не позвонить ей и не задать такой вопрос?
Паркер посмотрела на часы. Было без двадцати три.
— У тебя есть ее номер? — спросил Уиллоус.
— Конечно, нет.
— Тогда позвони Эдди.
— Не хочу. Лучше сделай это ты.
Уиллоус встал и поискал в карманах четверть доллара. Платный телефон стоял неподалеку. Пока Уиллоус прислушивался к гудкам, настойчиво набирая телефон Оруэлла, он снова остановил взгляд на парне с галстуком-бабочкой в горошек. Парень уронил монету и нагнулся под столом, чтобы найти ее. Уиллоус заметил, что при этом он заглянул под юбку подружки. Ощущая себя старым и одиноким, Уиллоус взглянул в окно на пустынные ярко освещенные улицы. И ему снова не захотелось возвращаться сегодня в свою квартиру. Пойти к Клер? Однажды он попытался сделать это. Но ни тогда, ни сейчас эта идея не казалась ему привлекательной.
Уолтер, торговец краденым, держал свою ветхую лавочку на Лоувер-Лонсдейл — двухэтажное строение, с осыпающейся серой штукатуркой и ложным фронтоном времен двадцатых годов. Юниор говорил, что сам Уолтер обитает на верхнем этаже, превращенном в трехспальную квартиру.
Проверив окна, Мэнни увидел, что они окружены проводами. Входная дверь была на стальных болтах.
