— Благодарю, Джек, — промурлыкала Нэнси.
— Не за что, моя радость, — сказал гость с плотоядным выражением лица.
— Какого дьявола! — неожиданно прорычал Дэвид. — Какого дьявола ты приготовила среди дня целый кувшин джина с тоником?
— Потому что, мой дорогой, — ответила после хорошего глотка Нэнси, — мне было не с кем и нечем заняться. Кроме того, неплохо выпить можно и в одиночку. Я знаю, дражайший мой, как жены становятся алкоголичками, — от скуки.
— Ох, — вздохнул Джек Ричмонд.
— Черт, — отозвался Дэвид.
— Как гольф? — нежно поинтересовалась Нэнси.
— Мы разыграли восемнадцать лунок. Я забил 92.
— Это хорошо, милый?
— Не так плохо для человека, играющего время от времени — коротко ответил он.
— Это очень хорошо, — вставил Джек Ричмонд.
— Должно быть, чрезвычайно утомительно разыграть восемнадцать лунок в такой жаркий день, — заключила Нэнси. — Предполагаю, после этого просто необходимо принять в клубном баре много холодного пива?
— А это как раз важнейшая часть всего мероприятия, — с энтузиазмом заявил Джек. — Иногда может заменить даже гольф.
— Мне бы хотелось знать, — потребовал Дэвид, — почему ты сделала так много? Ты что, собралась устроить оргию или что-то в этом роде?
— Так много — чего, дорогой? — спросила Нэнси.
— Ты знаешь — чего! Джина с тоником!
— О, дорогой, он не пропадет. Он прекрасно сохраняется в холодильнике.
— Еще лучше он сохраняется в бутылке!
— Но я собиралась выпить его с Лилой.
— Благородный жест, — вставил Джек Ричмонд. — Ты не смогла бы сделать Лиле ничего более приятного. Лила — замечательная девушка из джина с тоником. Впрочем, из одного джина, черт с ним, с тоником.
— И с вами, и с гольфом, — отозвалась Нэнси.
— Точно, — счастливо подтвердил Джек.
— Ну и почему же? — спросил Дэвид.
— Почему — что?
— Почему вы с Лилой его не выпили?
— Ее не было дома и, насколько я знаю, еще нет. А вы ее не видели?
— Слава Богу, нет, — ответил Джек.
— Кстати, — сказал Дэвид, — тебя тоже не было дома, когда мы приехали. Где была ты?
— Ездила в центр города, поговорить с Ларри, но не могла его отыскать.
— Старина Ларри тоже исчез? — спросил Джек.
— Вчера, после вечеринки, он уехал.
— Нет!
— Да, — возразила Нэнси. — Я видела, как он уезжал.
— Он опять поссорился с Лилой, — сказал Дэвид.
— Бог с ним, — заявил Джек. — Если он удрал, я его не виню. Хуже то, что он всегда возвращается обратно. Если бы я был на его месте, я бы ушел навсегда.
— Отлично вы порицаете Лилу, — веско заметила Нэнси, — но я не уверена, что виновата только она. Если вас интересует мое мнение, то не слишком ли много вы критикуете ее в последнее время?
Джек сделал большой глоток, потом потряс банку с отсутствующим видом и аккуратно поставил на траву.
— Лила, — сказал он, — алчная, мстительная, хладнокровная сука.
Он сказал это спокойным профессиональным тоном, как доктор, ставящий диагноз. Уже в этом было что-то ужасное. Конечно, Джек выпил слишком много пива.
— Мне бы хотелось знать, нам не придется возвращаться к этому предмету… Меня это волнует потому, что отключен кондиционер, в доме жара. Может, тебе и понятно, почему кто-то выключает кондиционер, когда ненадолго выходит из дому, но лично я не понимаю. У меня такое чувство, будто здесь что-то не так.
— Кондиционер, что ли, выключен? — глубокомысленно спросил Джек.
— Вылетел предохранитель, — предположил Дэвид.
— Не думаю.
— Говоришь, ночью Ларри удрал? — переспросил Джек. — Уверен, Лила смоталась сразу после этого. Пусть катятся к черту, вот мое мнение, и какое нам до этого дело.
— Верно, — подтвердил Дэвид. — Никакого.
— Думаешь? — возразила Нэнси. — Может, вам, ребята, интересно будет знать, я не согласна. Мне кажется, надо зайти и осмотреть дом. Я прямо сейчас и отправлюсь, все равно, пойдете вы или нет.
— Извини, — сказал Джек, — но, по-моему, было бы умнее заниматься собственными делами.
— Вношу второе предложение, — вступил Дэвид, — может, еще пива, Джек?
— Я… — начал Джек.
Тогда Нэнси заявила:
— Я иду. Дэвид, ты идешь или нет? — Она с мрачным видом встала, ожидая ответа.
Дэвид махнул рукой и тоже встал:
— Джек, наливай себе. Мы вернемся через несколько минут.
— Я тоже могу пойти, — поднялся Джек, — как добрый сосед, полагаю, я должен разделить будущие неприятности.
Они перешагнули изгородь. Нэнси первой вошла через заднюю дверь дома Конноров на лестничную площадку, откуда три ступени вели наверх в кухню, а шесть — вниз, в подвал. Нэнси предложила мужчинам осмотреть в подвале предохранитель и подождала их на площадке. Когда они вернулись. Дэвид заявил:
— С предохранителем все в порядке. Кондиционер просто выключен. Лила упорхнула из гнездышка, ну и отлично. Сваливаем отсюда.
Но Нэнси сказала:
— Я собираюсь пойти наверх и заглянуть в комнату Лилы.
Они прошли через комнаты, где можно было испечься, к лестнице, поднялись наверх в пышущий жаром холл и подошли к двери в комнату Лилы.
Дверь была закрыта. Нэнси толкнула ее и увидела, что странное чувство беды оказалось изумительно верным, будто она откуда-то знала, что так и должно быть.
Лила находилась в своей комнате, мертвая. Она лежала на полу около кровати, вероятно, соскользнув, умирая, или упала перед нею. Она была в бледно-розовой полупрозрачной ночной рубашке, из груди торчала рукоятка, видимо, ножа, который, судя по всему, пронзил ее сердце. Вокруг рукоятки по тонкой ткани ночной рубашки расплылось бесформенное пятно.
Нэнси почувствовала себя так, словно кто-то внезапно толкнул ее в живот. Она издала неприятный клокочущий крик, который перешел в хныканье, и рухнула на руки мужа.
— Боже, — хрипло сказал доктор Джек Ричмонд. — Старина Ларри наконец собрался и сделал это. Боже, Лила все-таки довела его.
Если двери кабинетов, примыкающих к центральному помещению полицейского участка, распахнуты, как обычно и бывает в жару, каждый звук, доносящийся оттуда, слышен даже тому, кто предпочел бы заниматься своими делами.
Когда зазвонил телефон и дежурный ответил, лейтенант Аугустус Мастерс, томящийся в персональной с роскошью обставленной парилке, обнаружил, что непроизвольно навострил ухо. Огромный опыт в оценивании нюансов голоса дежурного подсказывал лейтенанту — речь идет о чем-то необычайно серьезном. Вывод немедленно подтвердился: дежурный позвонил начальнику и попросил принять вызов. После чего Мастерс услышал также и голос шефа, доносящийся из кабинета по другую сторону центральной комнаты. При таком расстоянии следовало сконцентрироваться, чтобы подслушать разговор, но Мастерс не стал суетиться.
Зачем? Ведь о сколь-нибудь значительном происшествии он тут же узнает от самого шефа. Начальник полиции, будучи отягощен годами и достигнув почтенного возраста, представлял калеку в любом полицейском мероприятии, а Мастерс был его любимым костылем.
Поняв, что шеф перестал говорить, Мастерс принялся считать про себя, отделяя цифры секундным интервалом. Обычно счет доходил до девяти, но шеф начал сдавать с невиданной быстротой, и в эти дни дошло до четырнадцати секунд. Мастерс произнес «двенадцать», когда вошел шеф и опустился в соседнее кресло. Мастерс только присвистнул. Должно быть, взорвалась бомба.
Один взгляд на изрезанное морщинами лицо кирпичного цвета, и Мастерс понял, со звонком связано нечто не просто значительное, но — катастрофическое. Шеф был в панике. Позор, подумал Мастерс, что местные негодяи не объявили мораторий на преступления и не оставили старика в покое, покамест гробовщики прочно не наложат на него лапы.
— Что? — спросил Мастерс. — Убийство?
Лоб старика, покрытый морщинами и похожий на выжженное солнцем дно давно иссохшего ручья, внезапно побелел как мел.
— Ты откуда знаешь? — выкрикнул он.
— Я — экстрасенс, — представился Мастерс. — Ну и кто же?
Шеф вытер лицо старомодным сушим платком.
— Женщина по имени Коннор. Миссис Лила Коннор. Проживала в Тенистых Акрах. Ее муж Ларри Коннор — бухгалтер. Он исчез, кажется, он ее и убил. — На какое-то время старик выглядел почти счастливым. — Думаю, достаточно открыть и закрыть дело, Гус. Надо лишь уточнить некоторые детали и произвести арест.
— Вы имеете в виду, после того, как мы найдем Коннора?
— Действительно, так. Они заметно выделялись среди всех молодых супружеских пар… Возможно, Гус, это дело, если там найдется нечто любопытное, попадет в газету.
— Да, этому городу не часто случается поиграть с убийством… Хотите, чтобы я взглянул?
— С такими делами, Гус, ты управляешься мастерски. Как бы то ни было, открой и закрой.
— Благодарю, — сухо сказал Мастерс.
