– Учти, я ничего не понесу, – предупредил его Гуров. – Мне руку перегружать нельзя.
– Ничего! Мужики до аэропорта довезут.
– А как в Якутске пересаживаться будем? Ты собираешься из себя осьминога изображать? – не унимался Лев Иванович.
– В несколько приемов перенесу, – отмахивался от него Стас.
Тут, легки на помине, появились и мужики, причем тоже не с пустыми руками – они принесли две большущие коробки.
– Это еще что? – чуть не заорал Лев Иванович, плюхаясь на кровать.
– Гостинцы, – объяснил Виталий. – Мед наш дикий, самый полезный, кстати, икра, копченые мясо с рыбкой и еще всякая всячина. Дело-то к Новому году движется, вот все это вам на стол и пойдет. А еще там фотоальбомы, что мы в Финляндии заказывали, с видами нашей тайги – деловым партнерам дарим, так они от восторга заходятся.
– Ну, и как мы все это потащим? – обреченно спросил Гуров.
– Так вас на моем вертолете до Якутска подбросят, а там на самолет посадят, – сказал Матвей.
– А в Москве вас Колька встретит и по домам развезет, – добавил Романов.
И Гуров вздохнул с облегчением, причем, как он заметил, Стас – тоже.
В аэропорт попрощаться с ними съехались все. Крячко приглашал приезжать летом к нему на дачу, Гуров был более сдержан, но, впрочем, никто и не ожидал от него бурного проявления чувств. Но вот наконец все было загружено, и вертолет поднялся в воздух.
– Да! Красиво жить не запретишь! – вздохнув, сказал Стас, осматривая изнутри вертолет Матвея, оформленный, как кабинет, где был даже диван, чтобы вздремнуть во время долгого перелета, и биотуалет с умывальником.
– Вот остался бы в Новоленске генералом, и у тебя со временем был бы такой же или чуть поскромнее, – заметил Гуров.
– Да куда ж ты без меня? Пропадешь ведь! – принялся валять дурака Крячко. – И куда я без тебя? И вообще, куда мы друг без друга? Это ведь все равно что хлопнуть в ладоши одной рукой. Уж придется нам с тобой вместе век доживать. Как связал нас когда-то черт одной веревочкой, так теперь уже и не развяжешь!
А Гуров слушал его и думал, что в каждой шутке есть доля шутки.
В Якутске экипаж вертолета сноровисто перетаскал все узлы и коробки в аэропорт, где они были благополучно сданы в багаж, а в Москве уже люди радостно встретившего их Николая Степановича Савельева разместили все вещи по багажникам.
– Ну, как вам Сибирь? – воодушевленно спросил Савельев.
– Потрясающе! – совершенно искренне ответил Лев Иванович.
– Эх, знали бы вы, как я по ней скучаю! – вздохнул Николай Степанович. – И с каким бы удовольствием я туда вернулся! Но тут ведь уже родители, семья… А они туда ни за что не поедут!
В машине разговаривали в основном Стас и Савельев, а Гуров смотрел в окно. Какой же замусоренной, слякотной и неухоженной выглядела столь любимая им столица! Какой там был спертый и загазованный воздух! Низко нависшие тучи грозили дождем! И это в декабре! Жалкие остатки снега кое-где под деревьями выглядели клочьями грязной пены. Да и лица у людей были, несмотря на приближающийся праздник, напряженными, а движения суетливыми. Как же быстро, оказывается, он сумел от всего этого отвыкнуть! И как же Москва проигрывала по сравнению с Сибирью! Да она ни в какое сравнение с ней не шла! Посмотрев на Крячко, Лев Иванович понял, что его друг думает о том же.
И вот наконец Гуров оказался дома! Он специально не стал предупреждать жену о своем возвращении, чтобы сделать ей сюрприз. Судя по времени, Маша была в театре, так что Лев Иванович переоделся и стал разбирать вещи. Повесил упакованный в специальную картонную коробку костюм в платяной шкаф в спальне, побросал грязное белье в стиральную машину, убрал полушубок с валенками на антресоли, а обувь в ящик в прихожей. Последней он взялся за коробку с гостинцами, открыв которую невольно ахнул, потому что мужики постарались вовсю – чего там только не было! Убрав все в холодильник, он сел в кресло с фотоальбомом и стал рассматривать фотографии. Да, прав был Ерофей, тайга прекрасна в любое время года. От этого приятного занятия его оторвал звук поворачивавшегося в замке ключа, и он поспешил в прихожую, чтобы встретить жену.
– Лева! – радостно закричала она, увидев его.
А вот он при виде ее застыл столбом! На Марии была норковая шуба до пола, рукава и капюшон которой были оторочены соболем!
– Лева! Ты чего? – удивилась она, отбрасывая капюшон назад, и он увидел у нее в ушах и на руке бриллианты.
– Та-а-ак! История повторяется! Я отказался от денег, так они тебе шубу и цацки-ляльки всучили! В прошлый раз был джип, теперь – это!
– Что значит «всучили»? – тут же взвилась Маша. – Это подарок на Новый год!
– И откуда он взялся? – ехидно спросил Гуров. – С неба упал?
– Николай привез, – сердито ответила Мария – она тоже была хорошо знакома с Савельевым.
– Вот ведь паразит! Вез нас из аэропорта и даже звуком об этом не заикнулся! – возмутился Гуров.
– Потому что все знают, какой ты бешеный! – сказала она и ехидно спросила: – Интересно, а Стас своей жене тоже будет скандал устраивать?
– Как, и ей тоже подарили? – удивился Гуров.
– Представь себе! Ну, чего встал? Давай! Выбрасывай шубы на помойку на радость местным бомжам! Только тогда уже и свой плащ выбрасывай!
– Какие шубы? Какой плащ? – остолбенел Гуров.
Он отодвинул ту дверцу шкафа-купе, за которой были вещи жены, там висела еще одна шуба, на этот раз из нерпы с отделкой из голубой норки, а рядом с ней – черный лайковый мужской плащ с меховой подстежкой и отстегивающимся меховым, как он теперь уже знал, медвежьим воротником, а на полке лежала новая шапка из такого же, как у Виталия, меха. Отвернув полу плаща, он увидел такой же фирменный знак, как и на своем костюме: по краям небольшого черного прямоугольника были золотом вышиты какие-то узоры, а в центре крупными буквами красовалось слово «ЛЕША». «Ну, правильно! Леша ведь и по меху, и по коже работает». Зачем-то взяв шапку, Гуров обессиленно опустился на пуфик и вздохнул.
– Между прочим, это вольная норка, – объяснила ему жена, стоявшая по-прежнему в шубе.
– Что значит «вольная»? – безразличным тоном поинтересовался он.
– То есть та, которая не клеточного разведения, а сама по себе бегала, и ее охотники подстрелили. Поэтому у нее мех и длиннее, и гуще, – со знанием дела объяснила Мария.
– Да, на полтора миллиона это тянет, – хмуро заметил Лев Иванович, а потом заявил: – Знаешь, а я, наверное, вернусь на пару дней в Новоленск и перестреляю этих паразитов, к чертовой матери. Опять они меня на вороных объехали!
На самом деле тот факт, что жена Стаса тоже не осталась без подарков, несколько примирил его с ситуацией. И не знал тогда Гуров, что она получила просто обычную норковую шубу и больше ничего, а вот бриллианты Марии были настоящими голубыми якутами чистейшей воды, иначе действительно отправился бы в Сибирь. Все это выяснилось уже потом, когда исправить ничего было нельзя, а кулаками, которыми машут после драки, обычно бьют себя по голове.
– Если тебе так будет спокойнее, я могу все это совсем не носить. Или даже продать. – Мария хлюпнула носом, но зная, что в общении с мужем на такие скользкие темы важно вовремя остановиться, а то можно и заиграться, грустно спросила, переводя разговор на другое: – А чем это так вкусно пахнет?
– Мужики гостинцы прислали, – тусклым голосом проговорил Гуров.
– Ой, как интересно! – оживилась она и бросилась на кухню, но шубой предпочла не рисковать и снимать ее в прихожей не стала.
А Гуров, вздохнув, пошел вслед за ней.
Новый год Лев Иванович с женой отмечали в доме Болотина, где собрались не самые последние и бедные в стране люди. Мария произвела фурор своими бриллиантами, а Гуров – своим костюмом. Мужчины, которые порой бывают не менее любопытны, чем женщины, сначала долго разглядывали его, а потом, не выдержав, подошли, и один из них спросил:
– Костюм от Лагерфельда? – Гуров на это только отрицательно покачал головой, и тот обрадованно воскликнул: – Я же говорил, что это Версаче! А ты мне: Лагерфельд, Лагерфельд!
– Нет, это не Версаче, – мысленно посмеиваясь, ответил Лев Иванович. – Я его в России на заказ шил.
– Этого не может быть! – решительно заявил один из мужчин, и Гуров, отогнув полу пиджака, показал им этикетку.
– Леша, – задумчиво протянул другой. – Я в Москве и Питере всех мастеров знаю, потому что уже всех перебрал – у меня же фигура нестандартная. Более-менее прилично сделать могут, но у тебя уровень экстра-класса! Что же это за Леша? Где он работает?
– Этот мастер шьет для очень, – выделил Лев Иванович, – узкого круга людей и со стороны никого не берет. Я к нему попал чисто случайно и только на один раз – это меня один человек так за помощь отблагодарил.
– То есть его координаты ты дать не можешь? – разочарованно спросил мужчина с нестандартной фигурой и вздохнул.
– Поймите правильно, я обещал, – извиняющимся тоном ответил Гуров.
