Ознакомительная версия.
Его ожидали уже на площадке клубной парковки. Сначала показалось, тот парень, который демонстрировал ему цветовые оттенки. Нет, оказался другой. На удивление, они какие-то похожие все.
— Мистер Чилвер уже закончил игру и просил передать, что ожидает вас в баре.
В баре Чилвер весело болтал с двумя девицами, с теми же, что и в прошлый раз. Или тоже с похожими.
Но завидя Блейка, поднялся, пошел ему навстречу и показал на свободный столик.
— Здесь не помешают.
Достал из кармана и расправил веером фотографии размером с четверть листка. Лицевой стороной к себе.
— Я ведь, грешным делом, что подумал, — в его глазах мелькнула смешливость, — зачем мне, будь я… вы понимаете, брать напрокат машину в нашем городе. — Он укоризненно качнул головой. — Неосмотрительно. Можно ведь прокатиться куда-нибудь. Тут есть соседи. Вот я и не стал терять времени на проверки в городе и разослал эти фотографии своим заклятым друзьям. Или закадычным врагам — это одно и то же. Они никогда не отказывают в мелочах.
Чилвер начал одну за другой разворачивает фотографии и класть перед Блейком на стол.
Четыре фото.
— Сняли утром на похоронах?
Чилвер кивнул и внимательно посмотрел на Блейка.
— Интересно, совпадет ли это с вашими подозрениями?
— А вот и проверим. — Блейк еще раз скользнул глазами по четырем снимкам и поднес к одному указательный палец: — Вот.
— Браво!
Улыбка на лице Чилвера появилась лишь на миг.
— Вы найдете камень?
— Уже завтра.
«Чик-чик», — весело подтвердила ложечка.
Блейк сразу позвонил Максу по телефону из холла:
— Приезжай ко мне минут через сорок. Только, знаешь, сегодня по строгой программе. И вот еще что, попроси дактилоскописта об одной услуге…
Утром не было никакого дождя.
Блейк бежал как всегда — по асфальтовой чистой дорожке, мимо привычных глазу особнячков.
А у прокурорского дома начал заключительный спринт. Но успел помахать маленьким сыновьям прокурора, которые ответили ему тоненькими веселыми голосами.
Сегодня особенно нужна спортивная форма.
И хладнокровие.
Они ехали по уже очень знакомой дороге. Макс нервничал, хотя «делал вид».
— Значит, без церемоний?
— Без. И держись свободнее, они в наших руках.
Ворота, площадка тускло-красного гравия, и у дверей их уже ожидает Ширак.
Блейк взглянул на часы — ровно одиннадцать.
Они вылезли все втроем, сержант направился с ними.
Поздоровались со слугой, тот сообщил, что все собрались и ожидают их в зале.
Как в первый раз, троица расположилась в креслах, спиной к не зашторенным сейчас окнам. И впечатление от залы в дневном, проникающем через большие окна свете было уже не торжественным, а каким-то золотисто-веселым.
В середине маленькой группы помещался Лео Гринвей, справа от него — Керэлл, а слева — Джойс Хьют, которая сразу издали сделала им пальчиками «хай!».
Поспешивший вперед Ширак стал подносить кресла и ставить их по другую сторону столика, назначенного разделять своих и чужих.
— Третьего кресла не надо, — повелительно произнес Макс, — оставьте его для себя.
Ширак приостановился и удивленно посмотрел за их спины. Сержант, следуя инструкции, закрыл двери и встал перед ними, закинув руки назад. В этой позе, как-то сама собой, привлекала внимание на его боку кобура.
— Садитесь, Ширак, садитесь, — приказал Макс застывшему с креслом слуге и указал рукой: — Вот, рядом с мисс Хьют.
— Но…
— Никаких «но». Вы здесь для меня такой же подозреваемый, как и все прочие.
Судя по тому, как у слуги дернулась бровь, подобное «равенство» не показалось ему приятным.
Остальные не отреагировали на слово «подозреваемые», хотя Лео уж точно знал, что юридически они по-прежнему только «свидетели».
— Если у кого-то из вас есть оружие, предлагаю немедленно сдать, — буднично и почти скороговоркой произнес Макс. — Ни у кого? Тогда начнем.
Блейк заметил, что Ширак никак не может найти удобное положение в кресле.
Прочие, однако, беспокойства не выказывают.
— Начну с простого. — Макс сначала отметил взглядом сидящего в центре Лео, затем перевел его вправо на Джойс Хьют. — В доме стреляют. В таких случаях даже мы, полицейские, принимаем все меры предосторожности, чтобы не оказаться на мушке у вооруженного человека. А вы мисс, извините за выражение, стремглав несетесь. Не боялись получить от преступника пулю?
Джойс ответила не сразу.
Спокойно, откинувшись на спинку кресла, она обдумала вопрос, оценивая его, несомненно, как «ход противника».
— Вы, безусловно, правы, лейтенант, и в следующий раз я не поддамся естественному человеческому импульсу. Буду действовать осмотрительно. Как полицейские.
Хьют вытянула из нагрудного карманчика очки, надела и посмотрела на Макса через их модные овалы с выражением: «ты у меня где сядешь, там и слезешь».
— А я, — Лео Гринвей с недоумением к себе самому развел руками и застыл так… потом, не решив внутреннюю проблему, проговорил вполне невразумительно: — Возможно, и следовало как-то… да, на предмет осторожности.
— У вас большая близорукость? — неожиданно обратился Блейк к Хьют. — Я заметил, очки вы постоянно не носите.
— Приличная, около минус четырех. А не ношу постоянно, потому что мне нравится цельное мировосприятие. Детали, знаете ли, не главное.
Макс с сомнением качнул головой:
— Не скажите, мэм, смотря, какие детали. — Он опять качнул головой: — Вы говорили, что видели пистолет миссис Линч только один раз. В руках у мистера Гринвея?
— М-да, кажется.
— И никогда не брали его в руки?
— Не брала.
— Здесь нет ошибки в вашем мировосприятии? Я вынужден повторить вопрос: вы точно никогда не брали пистолет в руки?
— Абсолютно точно, лейтенант.
— Очень жаль, мэм.
— Почему?
— Потому что миссис Линч была убита именно из этого оружия.
— И что?
— На щечке пистолета отпечаток вашего большого пальца.
— Вы… не говорите чепухи, лейтенант.
— Это не чепуха, мэм. Это дактилоскопическое заключение.
Женщина вздернула брови и несколько секунд в упор смотрела на лейтенанта.
— Перестаньте. Что за глупенькое «фу-фу»?
Ширак подался вперед в своем кресле, а у Лео Гринвея на секунду появилось выражение, о котором говорят, что «отвисла челюсть». Только Керэлл Адамс, заметил Блейк, сохраняет ко всему равнодушие. Или — уверенное в себе спокойствие?
— Насчет «фу-фу», мэм, вы меня обижаете. — Макс сделал вид, что огорченно вздохнул. — Ну, да ладно. Есть еще одно обстоятельство, которое мы можем хоть сегодня объективно задокументировать следственным экспериментом. Выстрел, мэм, из этого пистолета не слишком громок. Это не кольт и не наган, у которых большие пороховые заряды. В вашей комнате выстрел слышен таким звуком, который можно уловить только напрягая слух. Но! — Макс поднял указательный палец. — Даже мы с мистером Блейком едва бы поняли, что это выстрел. И! — Палец пошел еще выше. — Совершенно невозможно определить, откуда именно этот ничтожный звук исходит.
Глаза Хьют сощурились и остались видны только большие потемневшие зрачки.
— Дьявол! Я слышала этот выстрел — громкий, отчетливый! Вы плетете гадкие сети, лейтенант! Я больше ничего не произнесу без присутствия адвоката.
Макс мирно и успокаивающе покивал:
— Можно и так. Можно, мэм. Тогда сержант наденет на вас наручники, мы отвезем вас в полицейское управление, в камеру предварительного заключения. — Он посмотрел на женщину вполне доброжелательно, как учитель на непонятливого школьника. — Статус адвоката, мэм, это статус прямого обвинения в преступлении. Мы готовы вам предоставить все вместе. Ордер на ваше задержание, — Макс сунул руку во внутренний карман куртки…
— Секунду, лейтенант, — Лео выставил вперед ладонь, — ты, Джойс, помолчи, пожалуйста. Лейтенант просто выясняет факты. Нам надо сотрудничать.
— Святые слова, мистер Гринвей, благодарю вас за понимание. — Макс трогательно, на восточный манер, сложил на груди руки. — Вы ведь тоже слышали выстрел?
— Я? Да-а…
— Который нельзя было услышать. А вы, мисс Адамс, не слышали?
Не сама улыбка, а какое-то внутреннее к ней побуждение скользнуло по лицу девушки.
— Нет, я не слышала.
— Вот ведь история какая, — Макс огорченно вздохнул, — я прямо не знаю… И пистолет этот тоже никогда в руки не брали?
— Зачем?
Тот едва скрыл свою радость.
— Как говорил один из умнейших людей старой Европы: «Нет лучшего ответа, чем правильно поставленный вопрос».
— Кто так говорил?
— Вольтер, мэм. Пистолет лежал сверху платков, закрывая собою стопку. Под ним был виден оранжевый платок. А как вы определили, что внутри стопки нет красного?
Ознакомительная версия.
