– Не могу. Пасут меня.
– Кто? Наши?
– Да какие ваши! Мой собственный, хрен бы его взял. Стучит на меня самому Трофиму.
– Чего ж ты так неосмотрительно? – посочувствовал Виктор Алексеевич. – Людей надо тщательно подбирать, а не абы как.
– Да я только на днях узнал, что он стучит. Так-то он парень хороший, надежный, я ему доверяю. Но то, о чем я хочу с тобой поговорить, должно мимо него пройти. Не приведи господь, Трофим узнает, что я с тобой связался.
– Говорят, крут ваш Трофим? – полюбопытствовал полковник.
– Крут, ох крут, – подтвердил Кабанов. – И, между прочим, у него, как у всякого уважающего себя мафиози, есть люди в твоем ведомстве.
– Понял, не дурак, – быстро ответил Гордеев. – Запиши телефончик, через двадцать пять минут позвонишь, спросишь меня. Тогда и поговорим.
Через двадцать пять минут телефонный звонок Кабанова раздался в огромной коммунальной квартире, где жил Степан Игнатьевич Голубович, бывший учитель и наставник полковника Гордеева, передававший ему свой огромный опыт и любовно отшлифованное мастерство, почти пятьдесят лет проработавший в уголовном розыске и больше десяти лет находящийся на пенсии. На самом деле такие люди, как Голубович, не выходят на пенсию. Они просто не могут и не умеют этого делать. Они рождаются сыщиками и умирают ими, даже если давно уже не числятся в кадрах МВД.
Настя еще не успела уйти с работы, и звонок Гордеева застал ее на месте.
– Никуда не уходи, – бросил он. – Я буду через полчаса.
Это ничего не меняло в ее планах, она и не собиралась уходить еще по меньшей мере часа два. Работы накопилось много, и писанины, и статистики, и она так увлеклась, что страшно удивилась, увидев возникшего в ее кабинете начальника. Ей казалось, что он звонил буквально только что, ну в крайнем случае пару минут назад.
– Неужели полчаса прошло? – удивилась она, поднимая глаза на Виктора Алексеевича.
– Сорок пять минут. Я, как всегда, опоздал. Скажи, Стасенька, можно научиться не опаздывать? Вот сколько лет я тебя знаю, и ты ведь ни разу никуда не опоздала. Как ты это делаешь?
– Выхожу заранее, – пожала плечами Настя.
– Так и я выхожу заранее. Ты что же, думаешь, я из дому выхожу за пять минут до назначенного времени? А все равно никогда у меня не получается прийти во столько, во сколько я задумал. Вот почему так?
– Наверное, вы маршрут рассчитывать не умеете. Чтобы правильно рассчитывать время, надо быть предусмотрительным. Помнить, что автобуса можно прождать минут тридцать-сорок, что поезда метро могут остановиться посреди тоннеля, что у троллейбусной линии оборвутся провода, что вы застрянете у витрин и прилавков, разглядывая товары. Знаете, как мой Лешка дорогу рассчитывает? Сорок минут на электричке, потом восемь остановок на метро – это еще двадцать минут, потом четыре остановки на автобусе – еще минут десять. Итого час десять. Вы бы видели, как искренне он изумлялся, когда вместо часа десяти минут добирался до меня два с половиной часа. Он забывал, что электричка ходит не каждые три минуты, мало того, что ее нужно дождаться, до нее еще нужно дойти. От вагона электрички до поезда метро тоже нужно дойти. Автобуса нужно дождаться. И так далее. Виктор Алексеевич, я могу забивать эфир сколь угодно долго, если вам нужно расслабиться и потрепаться. Вы же, как я понимаю, не для этого просили меня задержаться, правда?
– Правда, деточка, правда. Сорока мне на хвосте новость принесла. Кое-кто в правительственных кругах хочет убрать мужчину и женщину, находящихся в однокомнатной квартире в доме, где находится магазин «Дары океана». Чуешь, чем пахнет?
– Дерьмом! – в сердцах сказала Настя.
– Деточка, ты же девушка, в смысле, молодая женщина, – укоризненно произнес Колобок. – Следи за речью.
– Не буду, – огрызнулась она. – За домом, где находятся Левченко и Платонов, установлено наблюдение, ее теперь ни на шаг не отпустят, тем более что она, как кажется, предпочитает для работы выходные дни. А уральская компания, по-видимому, вместе с нашим другом Русановым, их опасается, уж больно много они знают. И собираются подослать к ним киллера или еще какую бяку устроить. Как же это Дмитрия угораздило с маньячкой связаться? Придет киллер, убьет снайпера, все довольны. Платонова только жалко.
– Что ты несешь? – возмутился Гордеев. – Придет киллер, убьет снайпера… Чушь какая-то! Ты… Стасенька! Ты что? Что с тобой? Деточка… Валидол? Где у тебя? Что тебе дать?
Настя медленно переводила взгляд с начальника на его отражение в темном стекле окна.
– Ничего не надо, Виктор Алексеевич, я в порядке, – сказала она каким-то деревянным голосом.
– Да ты белая как мел.
– Это сосуды. Сосуды плохие, кровь к коже не приливает.
Она помолчала, продолжая рассматривать отражение Гордеева.
– Вы правы. Чушь это. Киллер не придет убивать снайпера.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что это один и тот же человек. Тогда все получается.
– Что получается?
– Все. Все получается. Все сходится. Завтра можно арестовывать Русанова. Лучше, конечно, сегодня, но для его ареста нужно слишком много всяких согласований, не успеют. Виктор Алексеевич, Левченко получила заказ на собственное убийство. Как вы считаете, что она будет делать? Убьет Платонова и попытается скрыться? Или будет придумывать, как спастись обоим?
– Ну, голубушка, это ты мне должна сказать, что будет думать и делать Левченко. Это ты у нас женщина, а не я, – пожал плечами Гордеев.
– Если она такая, каким должен быть снайпер, то она не принимает поспешных решений, не суетится, не мечется. Она выбирает такой вариант, при котором максимальный результат достигается минимальными затратами, то есть единственным выстрелом. Что нужно сделать, чтобы избежать неприятностей, связанных с заказом?
– И что? – полюбопытствовал Гордеев.
– Заказ не выполнять. А для этого заказ нужно аннулировать. А как это сделать? Правильно, убить заказчика.
– Но с чего ты взяла, что заказчик – Русанов?
– Я ни с чего это не взяла. Я-то как раз знаю, да и вы тоже знаете, что заказчик – не он. Он только помощник, пособник. А Кира Владимировна скорее всего будет считать именно так. Она контактировала с ним. У нее есть его телефоны. Она, судя по всему, подловила его на каком-то обмане и поняла, что он работает на другую сторону. Так что в роли заказчика ей наверняка видится он. Если бы она спросила Платонова, он бы объяснил ей, что к чему, но она спросить не может, потому что не сможет сказать, откуда ей вообще известно про то, что его и ее должны убить. Не станет же она признаваться ему в том, что она – наемный убийца. Виктор Алексеевич, мы ничем не рискуем. Она отправится убивать Русанова, и мы ее возьмем. В иной ситуации это делать бессмысленно, нужно, чтобы при ней было оружие, а еще лучше, чтобы она его попыталась применить. Тогда ей не отвертеться.
– А ты подумала о том, что она находится один на один с Платоновым? А если она его убьет?
– Ага, или он ее. Виктор Алексеевич, риск всегда есть. Даже когда по улице идете, можете упасть и ногу сломать. Если Платонов придумал и осуществил эту невероятную авантюру со звонками в ЦАБ, значит, он вычислил свою подругу, понял, что она – тот самый снайпер, и сдал ее нам. Как вы думаете, на основании чего, по каким признакам он ее вычислил? Да ваш Платонов, судя по его поведению, человек с нормальной психикой и хорошо развитым интеллектом, поэтому, если уж он принял решение сдать ее, значит, доказательства бесспорны. Улики килограммовые. Он нашел оружие, Виктор Алексеевич, он нашел этот проклятый девятимиллиметровый револьвер Стечкина. А уж если он его нашел, то я готова спорить с вами на что хотите, но я уверена, что Платонов спилил боек. Любой нормальный сыщик это сделает. А Платонов, как мы с вами уже решили, именно нормальный сыщик. Так что из «стечкина» мадам Левченко больше не выстрелит. Конечно, у нее может оказаться и другое оружие. И Платонов может оказаться не таким, каким я его представляю себе. Риск всегда есть…
Эту ночь они спали вместе. Платонов решил не рисковать, оставляя Киру в другой комнате на всю ночь. Пусть лучше она будет у него перед глазами. По крайней мере он может быть уверен, что, если она захочет встать с постели, он тут же проснется. После завтрака Кира ушла в магазин, а минут через десять раздался звонок в дверь. Платонов неслышно вышел в прихожую и замер, прислушиваясь. Звонок прозвенел еще раз. Потом раздался тихий незнакомый голос:
– Дмитрий, это Каменская. Вы меня слышите?
– Да, – вполголоса ответил он.
– Я сейчас зайду в соседнюю квартиру и позвоню вам. Вы снимете трубку?
– Да, – так же тихо ответил он.
Через несколько минут затренькал телефон.
– Что у вас происходит? – спросила Каменская. – Куда ушла ваша подружка?
