Ознакомительная версия.
— Только что поступила информация: в вашей машине убийца оставил отпечатки пальцев, которые нам известны, — чеканно произнес Мирошников. — Значит, в ближайшее время мы его найдем. И если окажется, что вы вводите нас в заблуждение…
— Я не давал никому машину! — с жаром повторил Гафуров. — Там охрана стоит! Спросите у них! Я бы должен был выйти с ним вместе, с убийцей, и сказать им, что разрешаю взять свою машину!
Мирошников и Жигулин переглянулись. В том, что говорил Гафуров, был резон. Охранники, которых уже расспросили, действительно не помнят, чтобы в этот день кто-то из владельцев разрешал сесть за руль своей машины постороннему.
— Хотите сказать, вы этого человека никогда не видели? — спросил Мирошников, протянув Гафурову фоторобот убийцы.
Тот округлил глаза и раскрыл рот.
— Почему не видел! Видел как вас! — воскликнул он. — Он там же, в ресторане, сидел с симпатичной девушкой… Точно, похож. Он, он!
Гафуров выкрикивал слова с видимым облегчением, полагая, что это и есть та самая помощь следствию, на которую ему только что прозрачно намекали.
— Потише, мы не глухие, — поморщился Виктор Петрович.
— Точно! — продолжал кричать Гафуров. — Он еще уходил куда-то, а когда я разговаривал с его девушкой, вернулся!
— Вы помните, когда он ушел и сколько времени отсутствовал? — спросил Мирошников.
— Не помню, — развел тот руками. — Я на часы не смотрел. Спросите других, может, они заметили.
Вскоре благодаря показаниям этой компании картина несколько прояснилась. Убийца сидел с очаровательной девушкой, после пяти вечера поспешно ушел, предварительно с кем-то переговорив по мобильному. Одна из девушек слышала, как спутница убийцы называла его Олегом.
Свидетелей отпустили, взяв у Гафурова подписку о невыезде. Фоторобот спутницы убийцы сканировали и разослали по компьютерной сети ГУВД.
— Похоже, этому Олегу кто-то позвонил из банка и сообщил о том, куда собирается ехать Смушкевич, — предположил Жигулин. — Остается узнать, кто именно позвонил. Если у вас нет возражений, я приглашу сотрудников Коминвестбанка, которые сидят возле моего кабинета.
— Вы знали, что они мне потребуются? — удивился Мирошников.
— Нет, сегодня я их вызвал по делу об убийстве Абрамяна, — ответил Жигулин. — Возможно, среди них есть те, кто слышал, кому из коллег Смушкевич сказал о цели, времени и маршруте своей поездки. Например, его секретарша, Елена Петрова. Можно пригласить?
— Ну конечно! С нее и начнем!
Секретарша Смушкевича вошла, смущенно улыбаясь, села на указанный стул, подогнув под него и немного вбок свои длинные красивые ноги. Следователи старательно избегали смотреть на них.
— Скажите, Елена Федоровна… — начал Мирошников, — вы всегда знаете, куда собирается уезжать ваш шеф?
— Да, конечно. Это входит в мои обязанности. Александр Ефимович был в этом отношении всегда точен и аккуратен.
— Уточните, вызов Смушкевичу из Центрального банка пришел только по факсу? — спросил Мирошников. — И дополнительных звонков уже не было?
— Да. Я уже говорила.
— Кто-нибудь кроме вас мог увидеть этот факс? — вступил Жигулин.
— Исключено, — помотала секретарша головой. — Я из приемной никуда не выходила, никто к моему столу не приближался. Все были на совещании, я подошла к Смушкевичу и вручила ему бланк факса.
— Кому Смушкевич мог сказать, куда собирается ехать? — спросил Жигулин.
— Этого я не знаю. Кому посчитал нужным, тому и сказал. Спросите у других.
— Мы-то спросим, — сказал Жигулин. — Но раз уж вы здесь, может, припомните, кому при вас он говорил о предстоящей поездке? С кем он разговаривал? Может, ему кто-то звонил?
— Да, незадолго до его отъезда дважды звонил один его хороший знакомый, Павел Семенович Соломин. Наверно, вы слышали, он депутат Думы…
— Соломин? — привстал Жигулин. — Павел Семенович? Вы не могли ошибиться?
— Конечно, не могла. Я голос Павла Семеновича хорошо знаю. Он часто звонил. И в тот вечер звонил два раза. Первый раз Александр Ефимович был очень занят — как раз с вами — и не мог подойти к телефону.
— А во второй? — все еще не веря услышанному, спросил Виктор Петрович. — О чем они говорили?
— Знаете, я вспомнила… Я сказала Павлу Семеновичу, что Смушкевич спешит, должен сейчас уехать. Александр Ефимович, по-моему, был недоволен, что Соломин его задерживает. И разговаривал с ним как-то сухо и холодно, не как всегда, и все время смотрел на часы.
— Еще что-нибудь необычное было в их разговоре? — спросил Жигулин. — Припомните, мы вас не торопим.
— Было, — ответила секретарша, подумав. — Смушкевич на этот раз почему-то был с Павлом Семеновичем на «вы», понимаете? Хотя до сих пор они всегда были на «ты».
— Ну да, за это убить мало, — вполголоса произнес Жигулин.
— Я что-то не так сказала? — спросила она.
— Наоборот. Возможно, вы только что сказали самое главное… — Он поднялся с места. — Продолжайте, Валерий Павлович, я отойду к себе.
И поспешно вышел, сопровождаемый взглядом Мирошникова. В Следственном управлении все давно привыкли к тому, что Жигулину на какое-то время требовалось побыть одному, когда в голову приходила какая-то идея, и он мог сбежать даже с совещания у главного, хотя это и не походило на бегство.
— Меня нет, — бросил он Зое, встретив ее в коридоре.
— Я вас искала…
— Потом, потом… Меня никто не спрашивал?
— Нет, никто… Что-то случилось? У вас такой вид…
— Ничего. Все в порядке.
Он вошел к себе, сел в кресло, по привычке откинул голову, закрыл глаза.
Итак, неужто народный депутат — та самая третья сила в этой истории?
Как утверждает секретарша Смушкевича, у них был жесткий разговор. Смушкевич перешел на «вы». А депутат, оказывается, был вхож в этот банк, раз его голос там узнают. Но это еще не факт, еще не факт…
Возможно, есть и другие мотивы убийства, и если да, то у кого?
Еще раз. Смушкевича вызвали из Центрального банка по факсу. Кто-то об этом узнал и сразу навел на него убийцу… Кто еще мог знать кроме секретаря? Депутат Соломин. Возможно, кто-то еще, кто прослушивает Соломина. Может быть такое? Да запросто. Но тогда получается, что этот человек сидел, пил чай и дожидался этой информации, чтобы сразу дать отмашку убийце? Бред.
Ладно, попробуем с другой стороны. Для этого следует прикинуть, каков должен быть тот, кого использовали в качестве киллера. Прежде всего, это рисковый ухарь, рассчитывающий на фарт. Способен к импровизации. Как это было в случае с убийством Смушкевича.
Кстати, только киллер такого класса и мог убить Абрамовича. Подобные убийцы всегда были штучным товаром — раз-два, и обчелся. Уже просматривается логика, ибо обе жертвы из одного банка. Есть, правда, еще и гибель Костырева, но для нашего потенциального убийцы это была грубая работа.
Прохлаждался, значит, этот талантливый киллер с девушкой в ресторане, все честь по чести. И тут депутат Соломин, или тот, кто прослушивает его телефоны, ему свистнул… Убивец немедля взял под козырек, бросил барышню, обещав вернуться, хотя бы для алиби, сел в первый попавшийся автомобиль с охраняемой стоянки… Все правильно, для охранников он гость, который только что вышел из ресторана, спокойно подошел к машине, открыл дверцу, включил мотор, и все это сделал не торопясь, ничего не взламывая. Конечно, это не вызвало никаких подозрений.
Правда, в «опеле» стоит электронный замок. Чтобы его вскрыть, нужна особая аппаратура, определяющая код. О чем это говорит? Лишь о том, что такая аппаратура у него есть. Значит, птица высокого полета. Нет, только такой, или равный ему, мог убить Абрамяна…
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел Денис:
— Здрасте! А вот и я!
Денис сразу же, не откладывая в долгий ящик, выложил на стол Жигулину свою добычу, привезенную из Барнаула: зеркальце и видеокассету в целлофановом пакете.
— Только не делайте недовольное лицо и пальцы веером! — напористо сказал он. — Отправляйте немедленно на экспертизу! Мое шестое, нет, восьмое чувство подсказывает: это он, Антон Горелов, убил Артема Абрамяна! И еще с десяток человек.
— И он же, поплатившись жизнью, освободил твою двоюродную сестру, — усмехнулся Жигулин. — Согласись, что-то не очень-то вяжется.
— Ну и что! — запальчиво воскликнул Денис. — Значит, в нем осталось нечто человеческое. И если бы вы видели мою кузину, вы бы поняли: он вполне мог влюбиться в Иру. Или вы не верите в любовь с первого взгляда?.. Отправляйте и не тяните! Уверен, эти пальчики совпадут с теми, что были в «рафике».
Жигулин не успел ответить, как на этот раз в кабинет, и тоже без стука, с неожиданной для него стремительностью вошел Мирошников.
— Виктор Петрович, в порядке информации: эта девушка, что была в тот вечер с убийцей и чей фоторобот мы запустили в сеть МВД, найдена задушенной в тот же вечер в лифте собственного дома. Вам это ни о чем не говорит?
Ознакомительная версия.
