– Нет, а зачем? Все так хорошо… было, – Людмила снова зашмыгала носом и стала терзать платочек.
Гуров вздохнул. Если судить по простоватому лицу секретарши, она не хитрила. Трения между компаньонами в фирме если и были, то не носили такого откровенного характера, чтобы о них судачили по углам кабинетов и в курилках.
В девяноста случаях из ста заказное убийство одного из компаньонов финансируется другим компаньоном. В случае с Николаевым версия экономических разборок внутри «Интернешнл фуд корпорейшн» была первой на очереди. Пока. И хотя ничто еще ее не подтвердило, были только неясные намеки, сообщенные необъективной секретаршей, Гуров не собирался отказываться от версии конфликта между компаньонами.
Будущее должно было показать жизнеспособность этой версии.
– В какой больнице лежит Парамонов?
– В госпитале ГУВД, в хирургическом отделении. Кажется, на восьмом этаже, а номер палаты я не помню. Но можно же позвонить и спросить. Это на улице Народного Ополчения.
Гуров кивнул. Людмила подумала, что на этом разговор и закончится. Она даже улыбнулась, явно собираясь проговорить радостное «до свидания», но Гуров покачал головой.
– Вам скучно со мною, Люда?
– Не-ет. – Людмила удивленно взглянула на Гурова. – А почему вы спросили?
– Мне показалось, мое общество начало вас напрягать. Но если все нормально, то придется вам еще немного потерпеть, Людмила.
– Ну что же поделаешь!
Девушка постаралась изобразить на лице искренний интерес к разговору, но получилось у нее это плохо. Было заметно, что Людмиле разговор неприятен и чем-то ее пугает. Гуров пока не понял, чем именно, и оставил себе эту загадку на сладкое. Пока же нужно было выяснить основное.
– А теперь, Люда, – сыщик подался вперед и наклонился ближе к секретарше, – теперь напрягитесь и постарайтесь вспомнить что-нибудь необычное, что, возможно, произошло с вашим шефом в последние дни.
Людмила изобразила на своем личике тяжкое раздумье. Затем, быстро утомившись, она потрясла головой:
– Все было, как обычно. Ничего не помню. Я имею в виду, странного ничего не помню.
– Так дело не пойдет, – не согласился Гуров. – Ну, если вы так говорите, тогда опишите мне, пожалуйста, самый обычный, рутинный день шефа, – попросил он. – Может быть, совместно мы что-нибудь да нароем.
– Вряд ли, – упрямо произнесла Людмила, – но раз вы настаиваете…
Она сделала паузу, надеясь, что Гуров скажет, что, мол, не настаивает, но, сообразив, что ситуация вовсе не та, к каким она привыкла на своей работе, смирилась.
– В общем, так, – начала она и прервала себя: – Вы точно не хотите чаю или кофе? А то сидим как-то странно…
Кофеварки в кабинете не было, и Гуров снова отказался от предложения, чтобы не терять контакта с начавшей разговаривать по-человечески Людмилой.
– Значит, вы спрашивали об обычном дне. Обычно Сергей Сергеевич приезжал сюда часам к одиннадцати. Саша, его шофер, проходил вместе с ним и оставался в приемной. Он отлучался только на обед в два часа и уезжал вместе с Сергеем Сергеевичем, если тому было нужно куда-то ехать.
– Я так понимаю, что все время, пока Николаев находился в кабинете, охранник сидел напротив вас? – уточнил Гуров.
– Ну, не обязательно напротив, – возразила Людмила. – Он на диване любил сидеть рядом с дверью. Если заходил кто-то, не знакомый с нашими порядками, он Сашу сразу и не замечал. Проходил ко мне и только потом, если оглядывался, видел Сашу. Саша обычно журналы читал. Или кроссворды отгадывал… Он мне всегда подсказывал сложные слова… – Людмила вдруг засмущалась и поправилась: – Ну, я имею в виду, когда у меня выпадала свободная минутка. Обычно очень редко. Очень! – Она даже покраснела, почувствовав, что проболталась о такой досадной мелочи.
– Я верю, – усмехнулся Гуров и продолжил расспросы: – Посетители обычно созванивались с вами или с Николаевым заранее?
– Да, а вы откуда знаете? – Людмила приоткрыла рот, но тут же сама нашла объяснение: – Ах да, вы же в милиции работаете.
– Вот именно.
– Ну да, заранее. Правда, бывало и по-другому, но это нечасто. Случайные люди редко заходили сюда. Обычно все вопросы решались с менеджерами. Если менеджеры не могли что-то на своем уровне разрулить, то они приходили сюда, и тут уже было так, как скажет Сергей Сергеевич. Как он решал, так и было.
– Кто из посторонних заранее договаривался с вами на эту неделю?
– Неделя была довольно спокойной. – Людмила встала, очевидно, по привычке, потом тихо ойкнула и снова села. – У меня в журнале записано. А журнал в столе остался, – пояснила она. – Мне принести? Я на память не скажу.
– Мы потом посмотрим точнее.
Гуров не хотел отпускать от себя Людмилу даже в приемную. Она разговорилась, и этот момент нужно было использовать максимально полно. Еще неизвестно, о чем грустном ей вспомнится в приемной, и придется снова ждать, когда она успокоится и перестанет терзать платочки.
– Пока скажите, про кого помните, – попросил Гуров.
– Я помню, что приезжали несколько человек из провинции. Из Волгограда и из Самары… Потом был еще один деятель из мэрии. Кажется, он работает в финансовом отделе, – начала перечислять Людмила, и Гуров сразу же остановил ее на этом любопытном моменте.
– Фамилию деятеля помните? – спросил он, раскрывая свою записную книжку.
– Она у меня записана, – Людмила кивнула в сторону приемной. – Зачем же запоминать? Он в первый раз пришел. Что-то там было про городскую программу поддержки беспризорников. Или искоренения беспризорников, я не помню точно.
Людмила поерзала в кресле и с нетерпением посмотрела на Гурова.
* * *
Крячко доехал до самой деревни и, найдя в ней опорный пункт милиции, остановил свой «Мерседес». Ему нужна была дополнительная, пусть и самая мелкая информация об убийстве Николаева, и хоть местный участковый вряд ли мог предоставить ему то, что надо, переговорить с ним было необходимо. Участковый наверняка уже не один раз беседовал с управлением по этому поводу, но увидеться с ним было нужно. Во-первых, Крячко собирался работать на чужой территории, а во-вторых, только участковый мог подсказать, к каким людям можно обратиться, чтобы попытаться скачать с них что-то полезное для расследования.
Хоть убийство произошло в пролеске в нескольких километрах от поселка и рядом не было ни жилья, ни каких-либо других людных мест, но все-таки это не пустыня. Крячко по своему опыту знал, что всегда есть люди, которые что-то видели или слышали, нужно только их отыскать. Частенько бывало так, что человек носил в себе информацию, не подозревая о ее ценности. И вот это было самой большой проблемой – найти такого человека, понять, что он знает, и взять у него то, что нужно.
Опорный пункт милиции располагался на первом этаже длинного оштукатуренного кирпичного дома, облупившегося во многих местах. Свежеокрашенными были решетки на окнах и входная дверь.
Синяя металлическая дверь пункта была раскрыта, и за нею был виден коридор, ярко освещенный желтым светом, идущим от мутных лампочек, запачканных побелкой и паутиной.
Крячко прошел в коридор. Пахло свежей побелкой и масляной краской. Стараясь не задевать за подозрительно блестящие стены. Стас двинулся вперед в поисках местного руководства.
В середине коридора два пацаненка лет тринадцати, не больше, сопя от старания, мазали кисточкой стены, выкрашивая их в тот же ядовито-синий цвет, в какой была уже покрашена входная дверь.
Двери кабинетов были распахнуты, и, пройдя мимо двух или трех пустых, Крячко подумал, что проблемы начались раньше, чем хотелось, – участковых не было.
Он уже собрался обратиться за помощью к юным художникам, но тут расслышал, что из-за последней раскрытой двери раздавался мерный стук пишущей машинки.
В этом кабинете в одиночестве сидел худой сорокалетний мужчина с реденькими волосиками на голове, аккуратно, впрочем, зализанными.
Мужчина медленно и упорно стучал пальцами по клавишам пишущей машинки, постоянно заглядывая в рукописный текст, лежащий слева от него.
– Вы ко мне? – тихо спросил он у Стаса, не прекращая работы. – Проходите, садитесь, я слушаю вас внимательно.
Крячко вошел, осмотрел голые стены, блестящие от свежей краски, и сел рядом с мужчиной на стул.
Стул качнулся, но не сломался. Несколько минут прошло в молчании.
– А компьютеров у вас нет? – наконец-то заинтересованно спросил Крячко, разглядывая машинку. – Это «Ундервуд»? Раритет, антиквариат, памятник ушедших эпох? А компьютер в сейфе спрятан?
– Какие еще компьютеры! – Мужчина, не повышая голоса и не отвлекаясь, продолжал настойчиво щелкать клавишами. – Что у вас произошло? Рассказывайте, я вас слушаю внимательно.
– Не у меня произошло, а у вас. – Крячко вынул удостоверение и показал его мужчине.
Тот отвлекся сперва только на секунду, потом, заметив, что показывают ему что-то серьезное, убрал руки с клавиш машинки и взял удостоверение.
