— Значит, тот волк где-то здесь, вокруг бродит. И эта девка… Прав был Игорь. Помнишь, он рассказывал.
Внезапно Лена схватила его за руку и увлекла за собой. Когда их закрыла какая-то машина, Лена тихо сказала:
— Смотри и слушай. Сейчас сцена будет.
Виталий ничего не успел заметить и так же тихо спросил:
— Да кто там?
— Птицын её всюду искал и вот нашёл. Не выглядывай.
Чьи-то голоса между тем приближались. Наконец Виталий стал различать их. И в первую очередь, конечно, знакомый голос Птицына, задыхающийся, возмущённый, с какими-то слезливыми интонациями:
— Опять к этому Лёшке бегала, опять! К этому бандиту! А я ведь тебя просил… Я тебя умолял…
— Ай, перестань, ради бога! — раздражённо перебил его женский голос. — Надоело! Ведь сам же хотел договориться. Сам. Он нам за час всё, что надо, вспашет.
— Ну да. Сам… Но ты пойми… Неприлично тебе самой якшаться с этой… пакостью… — мямлил плачущим голосом Птицын. — Я же тебя…
Голоса стали удаляться.
— Значит, Лёшка там, на тракторе, — угрожающе проговорил Лосев. — Ладно. Надо, Леночка, вот что сделать… — Голос его стал отрывист и решителен, Виталий, как всегда, инициативы не упускал. — Я сейчас пойду к этому Лёшке. Покорешимся, — он хитро подмигнул. — А ты отыщи Валю. Он вон туда пошёл с каким-то седым длинным человеком. И направь его следом за мной. В контакт ему вступать со мной не надо, пусть издали наблюдает. Ну а дальше исходя из обстановки. А ты отправляйся в деревню, к машине. Подгоните её к той берёзе и ждите.
Они незаметно, скрытые машинами, разошлись в разные стороны, и уже потом только Виталий вышел как ни в чём не бывало на дорогу и зашагал к лесу. Миновав ворота и пройдя по дороге вдоль густой стены тёмных елей, Виталий стал прислушиваться и вскоре уловил далёкий, как гудение шмеля, звук работающего мотора. Звук этот постепенно усиливался, набираясь какой-то сердитой и упрямой мощи. Теперь он урчал по-разному, то натужно, с усилием, прерывисто, то свободно и ровно. Трактор трудился, и ему приходилось порой нелегко.
Виталий сразу узнал одинокую стройную берёзку возле дороги. В этом месте он свернул и углубился в лесок. Всё это время он думал о том, как же встретиться, как повести разговор с этим неведомым Лёшкой. Он вот продолжает работать, он не побежал относить тот свёрток. Почему? Выходит, дело не срочное. Или встреча с Генкой назначена на какой-то час, который ещё не настал?
Встреча с Генкой должна состояться и у Виталия, непременно должна, раз подвалил такой случай. Жаль, конечно, что нет времени навести необходимые справки о нём, нет времени подготовиться к встрече. Справку, кстати, можно было бы теперь получить почти мгновенно, зная настоящую фамилию. У этого Генки, конечно, должна быть судимость, возможно, и не одна. Это Виталий чувствовал по многим признакам. Да, за Генкой Завальниным должен быть длинный «хвост». Это не щенок вроде Серкова, как тот ни нагл, ни отчаян, Завальнин волк матёрый, его ни на минуту нельзя оставить на свободе. Он пойдёт на всё, и на новое убийство, тоже, если почует опасность, реальную опасность. Сейчас он её не чует. И этим надо воспользоваться. А привести к нему может этот Лёшка, если, конечно, Виталий правильно себя поведёт. Но как именно себя вести, невозможно решить заранее, надо посмотреть на этого Лёшку и постараться мгновенно разобраться в нём. Ошибки тут быть не должно. И потому надо прежде всего унять волнение.
Наверное, не всякий на месте Лосева решился бы в таких условиях на это сложное задержание. И дело было не только в возможной опасности, хотя и об этом забывать было нельзя. Противник был серьёзный, Виталий его знал. Но главное заключалось в риске сорвать эту неподготовленную, не спланированную заранее операцию и упустить Завальнина. Тогда уже снова выйти на его след будет куда труднее. Страшно было подумать даже, что мог натворить этот бандит, почувствовав реальную опасность. Виталий понимал, какая ответственность лежит сейчас на нём, и это мешало сосредоточиться, мешало соображать. И всё-таки надо было сейчас, немедленно придумать что-то.
Виталий вышел из леска и теперь стоял на краю вспаханного поля. В стороне с урчанием возился трактор, зарываясь, казалось, чуть не наполовину в землю, как рассерженный навозный жук. Виталий неторопливо, скользя по комьям вывороченной жирной земли, направился в его сторону, то и дело оступаясь и взмахивая руками. Тракторист сразу же заметил его и остановил машину, звук мотора стал сразу ровным и лёгким.
Когда Виталий подошёл, тракторист приоткрыл дверцу кабины и вопросительно, настороженно посмотрел на него. Это был здоровенный парень в грязной рубахе, расстёгнутой на мощной груди, но широкое лицо его было испитым и отёчным, с приплюснутым, как у боксёра, носом и узкими недобрыми глазами.
— Тебе чего? — спросил он.
— Ты, что ли, Лёшка? — досадливо спросил в свою очередь Лосев.
— Ну я, допустим.
— Да Ларка послала, понимаешь. Кое-чего Генке передать надо.
— Уже передала.
— Не. Кое-чего от своего драгоценного пять минут назад узнала. И ещё… От меня тоже. Только что прибухал сюда.
— А ты кто такой? — Лёшка подозрительно посмотрел на Лосева.
— Я? Тебе не всё равно? Ну, Длинный.
Лёшка недобро усмехнулся.
— Это я и сам вижу, что длинный. Ты давай не темни.
— А я тебя не знаю, ты меня не знаешь, понял, сявка? — грубо ответил Лосев. — Мне Генка нужен. Так что отведи. За нами не пропадёт. Сам знаешь, палёным вокруг него пахнет, вот-вот сгорит. И вокруг мусор.
— Это точно, — неохотно согласился Лёшка. — Всюду.
«Его надо чем-то сильно заинтересовать или запугать, — подумал Лосев. — Чтобы сам меня к Генке поволок». И всё никак не мог придумать что-то подходящее.
— Выходит, услужить нам не хочешь? — с угрозой заключил он. — И монеты тебе не требуются, так я понимаю?
— За Генкой никогда не заржавеет, — убеждённо проворчал Лёшка.
Было видно, что подозрения не покинули его и никуда идти он не собирался.
— Это точно, не заржавеет, — согласился Виталий. — Особенно если я его упредить успею. Ему отсюда немедля надо топать, — он посмотрел на часы, потом перевёл взгляд на Лёшку и недобро усмехнулся. — Да и ты сам, между прочим…
Лосев всё ещё нащупывал какие-то дорожки к этому парню.
— Чего я-то? — лениво и снисходительно осведомился Лешка.
— Почище станешь. А то всякие разговоры, понимаешь, идут, — Виталий кивнул в сторону посёлка, заодно быстро оглядев недалёкую и пустую опушку леса. — Сильно ты себя подводишь.
Голос его стал вдруг уверенным и напористым.
— Это как? — слегка смешавшись, спросил Лёшка.
— Увидишь. Всё при Генке скажу. Но ты учти, тебя уже давно как Генкиного дружка знают. А за ним, между прочим, мокрое дело. Сечёшь?
— Я-то тут при чём? — Лёшка терялся всё больше, и чувствовалось, как медленно закрадывался в него страх.
— Эх, темнота, — сочувственно вздохнул Виталий. — Ничего не сечёшь. Ну ты хоть от этого быстрей избавляйся, — он кивнул на кабину, где лежал принесённый Ларисой свёрток. — Мой тебе совет, фрайерок. Отходи в сторону. Это до твоей башки доходит или тоже нет?
— Ну, — тупо откликнулся Лёшка.
— Ну и вот. Что глядишь-то? Между прочим, маятник качается и стрелочки бегут. Так что давай быстро ножками топай. А то мне в Москву пора мотать. А Генке — к чёртовой матери.
Лёшка явно был сбит с толку и ничего не мог сообразить, такое количество непонятной, но явно опасной информации обрушил на него этот незнакомый длинный парень. Одно было Лёшке ясно: надо действовать, немедля, а как, пусть решает сам Генка. И он, растерянно забегав глазами, нерешительно сказал:
— Ладно. Потопали…
Он повернулся к трактору и, пошарив в кабине, достал довольно большой свёрток, обёрнутый в чистую тряпку. Виталий заметил с одной стороны пуговицы и петли и догадался: наволочка. И в тот же миг он заметил какую-то тень на опушке леса. Впрочем, это могло и показаться.
Через минуту Виталий уже шагал по полю вслед за Лёшкой к видневшемуся вдали длинному, без окон, старому бревенчатому сараю. Кивнув на него, Виталий спросил:
— Чего там?
— А! — махнул рукой Лешка. — Мастерские были. Теперь вроде склад.
Виталий недовольным тоном осведомился:
— Народу много?
— Да никого там нет. Разбирать скоро будут.
Они торопливо шли по свежевспаханному полю, скользя и перепрыгивая через глубокие борозды. Виталий, на секунду задержавшись, аккуратно подвернул светлые щегольские брюки и, вздохнув, посмотрел на безнадёжно перепачканные ботинки. Лёшка, оглянувшись, усмехнулся. Но Виталий, вздыхая, успел бросить быстрый взгляд назад, где на опушке леса мелькнула чья-то тень. Сейчас он заметил её уже возле трактора. «Валька», — подумал Виталий обрадованно, хотя что-то в этой неясной фигуре показалось ему странным. Но всматриваться времени не было.
