Виталина сидела в палате совершенно одна. Письмо от Снежаны в её руке давно намокло от слёз. Она смотрела на совершенно пустую стену и видела там двух маленьких девочек, двух лучших подружек. Сестёр, что всегда хотели быть вместе.
Грустная улыбка проявилась на лице. Не губы, но сердце сказало: ПРОСТИ…
Снежана не плакала. Почти.
Борясь с одиночеством, она сидела на сайте «Миру по нитке», поздравляла коллег, покупательниц и искренне радовалась, получая добрые слова в ответ, узнавая, как её ценили.
Не забыла она и о тех, кто помог и ей, и сестре: позвонила Рукавице и детективу Селивёрстовой.
Так просило сердце.
Рукавица праздновал с семьёй, но не забыл и о сотрудниках. Смешные поздравления в открытках получили все, кто с ним работал.
Отец Ивана задолго до боя курантов осознал — лишать нормальной жизни сына из-за собственной слабости — грех. Он настоял на том, чтобы Ваня составил компанию Александре. Напомнил о личной жизни. Он давно уже догадался о чувствах сына. И о чувствах Александры знал гораздо больше, чем она сама.
Кошка Матильда, принявшая имя Графиня, с удовольствием кружилась на руках своего нового хозяина. Этот праздник запомнился ей его сладким парфюмом, ароматом мандаринов и бесконечным теплом, каким одаривала прежняя хозяйка.
Кошка вновь была счастлива.
После прихода Бриза Александра вспомнила о празднике. Обзвонила знакомых, поздравила Рукавицу, пожелала долгих лет Анюхину. Дала обещание заглянуть к нему на недельке. Он назвал её своей внучкой, она рассмеялась, чувствуя, как в душе разливается тепло.
Родителям позвонила сама, но они не ответили. Вероятно, и она это помнила, слишком громко включили телевизор.
Бриз всё-таки сбегал в магазин и набрал с полок остатков еды. Им повезло, и стол получился почти что праздничным, разве что без традиционных салатов. Зато удалось купить торт. Не бисквитный. Но тоже очень и очень вкусный.
Шутливая беседа — никаких «Огоньков» и тому подобного — плавно переросла в душевный разговор, а там дошло и до откровений. Бриз раскрыл свою душу, поделился страхами. Пуля не осталась в долгу. Они снова стали прежними — друзьями, что чувствуют друг друга. Людьми, чья близость была намного глубже, чем обоим казалось.
Иван немного ревновал Александру к Дмитрию, но чувство было настолько крохотным, что оно никак не мешало искренне радоваться за подругу, когда та, не прогоняя, читала письмо и улыбалась сквозь слёзы.
Он обнимал её, и Саша не сопротивлялась.
Александре было хорошо. Строчки плясали перед глазами, расплывались в неясные символы, и она боялась предстоящей встречи с Димой, но… Бриз был рядом. Бриз… всегда… был рядом. А что может быть ценнее верного друга?
Нет. Как бы у них с Димой что ни сложилось, Александра знала: у неё всегда будет близкий и самый родной человек. Будет её Ваня.
Новый год закончился у всех по-разному: мытьём посуды, принятием лекарств, встречей с друзьями.
Прощанием с прошлым и, напротив, встречей.
Но единым у героев истории было одно. Чувство спокойствия и веры в лучшее. Чувство, что, несмотря ни на что, ты не один. Пусть, не здесь, но где-то тебя ждут.
Тебя любят.
Уже засыпая, Александра подумала о том, что меньше, чем, через неделю увидит Диму. Услышит его голос, биение сердца.
Узнает, что будет дальше.
Она уткнулась в грудь Бриза, а он погладил её по голове, словно маленькую девочку и прошептал:
— Если счастлива ты, счастлив и я. С новым счастьем, родная.
— Что ты там… — сонно пробормотала она, укутанная в ласку и нежность. В предвкушение прекрасного.
— Ничего. Спи. А я буду охранять твой сон.
Глава 56
Иван проснулся раньше и успел приготовить завтрак. Решил использовать подаренный комбайн, чудом оставшийся целым. Александра прямым текстом объяснила, она с ним вряд ли подружиться, но провести тест драйв хвалёного агрегата не прочь.
Не сама, конечно.
Первые полчаса, проведённые на кухне в наступившем году, Иван проклинал собственную болтливость. И угораздило же сказать подруге, будто сам его опробует! Вроде пошутил, но ведь сказал же. Он не был уверен, что Саша оценила шутку. К тому же показаться идиотом с техникой не хотел. И раз пообещал, пускай и не всерьёз, надо сделать.
Но все эти мысли поблекли, когда он сначала поискал в Сети рецепт бисквитного теста, а потом начал разбираться в инструкции. Всё бы ничего, но инструкция на английском никак не помогала пониманию. Что что, а иностранные языки Ивану никогда не давались. И как он проверял коробку в магазине? Куда смотрел? Это же явная халтура! Брак! Где нормальная инструкция?!
Спустя полчаса нецензурных выражений, произнесённых громко и с чувством, но мысленно, Иван решил действовать на удачу.
Когда первый бисквит получил звание Лепёшка, а сам агрегат — Чудовище, Ваня в сотый раз успел пожалеть о задумке. Но Пуля обожала бисквиты, и он ещё ночью забрал с полок все яйца, благо они разбирались медленнее, чем тот же горошек, и был полон решимости довести начатое до конца. Страхи из-за диабета улеглись после честного разговора с отцом, и поэтому он продолжал, надеясь, что подруга проснётся лишь тогда, когда Иван-криминалист станет Иваном-кондитером.
Ещё через полчаса он понял: не судьба. Не желало поддаваться капризное тесто и такая же техника не на уговоры, не на комплименты. Иван никогда бы не подумал, что станет называть венчик для взбивания яиц лапочкой, однако называл и лапочкой, и милочкой, вспоминая, как такими же словами договаривалась с кухонной утварью покойная мама.
Не идеальная новая лепёшка приятно пахла, а не воняла яйцом, но, поразмыслив над такой неоднозначной победой, Ваня решил приготовить ещё и хорошо знакомую яичницу. Для пикантности приправил её перцем, для красоты посыпал крошкой из укропа: всё это он тоже закупил вчера. Надежда порадовать Пулю вкусным завтраком теплилась с момента встречи.
***
Александра бежала к Диме и никак не могла оказаться рядом. Он удалялся, расплываясь в тумане морозного утра, терялся в белоснежной метели. Открыла глаза, ощущая угрозу. Неясная тревога холодом прошлась по пальцам ног, хотя носки — обе пары — были на месте. Сердце неприятно сжалось. Александра села, подтянув одеяло до подбородка, и принялась глазами выискивать письмо. Было оно или нет? Вдруг, Дима не объявлялся, и ей всё приснилось? Страх усилился.
К счастью, оно нашлось. Конверт со спрятанным обратно листком оказался на подоконнике. Там же, где она его в последний раз перечитывала. Бриз его не перекладывал, и это было очень приятно. Приятно видеть уважение в таких незначительных мелочах.
Успокоилась. С Бризом всегда спокойно.
А потом учуяла смесь ароматов, услышала шипение сковороды и против воли рассмеялась. Никогда её не встречали завтраком — детство не в счёт — возникло желание сразу вскочить и выяснить, что же творится на вражеской для неё самой территории. Так она и сделала.
Бриз расставлял тарелки, когда Пуля вошла на кухню. Меткий взгляд сразу оценил ситуацию.
— Капитуляция перед монстром? — с улыбкой кивнула в сторону комбайна.
— Доброе утро, лю… — едва не произнёс опасное слово, вовремя нашёлся, изменил, — любимая подруга. Почему сразу капитуляция? Бой был трудный, но я справился. Прошу за стол.
Александра уселась на стул, как-то позабыв о собственном смущении по поводу не расчёсанных волос и не умытого лица, застучала вилкой по дну тарелки:
— Еда! Еда!
Иван парил на крыльях.
Все тревоги, совершенно нелогичные, погибли под тяжёлым бисквитом, а их остатки были заедены отменной яичницей. Саша поймала себя на мысли, что такое утро нужно повторить, но тут же отогнала сам намёк о возможной просьбе к другу.
Посуду мыли вместе за шутливой беседой, вспоминая забавные моменты из работы, ведь даже в их профессиях случались курьёзы, например, когда новички при осмотре тела строили из себя профессионалов, а сами путали венозное кровотечение с артериальным.
