Маленькая фигурка с белым лицом молча стояла в конце коридора. Наблюдая за ней. Словно ребенок-призрак.
– Ной? Боже, ты меня напугал. Давно ты там стоишь?
Он развернулся и ушел в комнату. Захлопнулась дверь.
Она постучала.
– Уходи.
– Ной, пожалуйста, можно поговорить?
Молчание.
Мэг нажала на ручку. Заперто. Совсем расстроившись, Мэг побрела в свою комнату, закрыла дверь, приняла душ и быстро залезла в красное платье. Оно село немного свободно, но Мэг и не любила обтягивающую одежду. Она разгладила платье, встала перед зеркалом. И с изумлением узнала образ мамы.
Мэг накрасилась, сделав акцент на глаза. Нанесла блеск для губ, надела туфли на каблуке и залезла в искусственную шубу. Криво улыбнулась. Шерри бы оценила – ретрошик. Она даст бой во имя своей матери.
Причесавшись, Мэг сложила в вечернюю сумочку диктофон, фотоаппарат, блокнот и спустилась вниз.
Ной уже вышел из комнаты и сидел на кухне один, ел хлеб с «Нутеллой».
– Не стал дожидаться, пока дядя Джефф приготовит ужин?
– Его нет, – буркнул Ной, не поднимая глаз.
Мэг вздохнула и посмотрела на часы над плитой. Ной медленно поднял взгляд. Неподвижно сидя, он рассматривал ее вечерний наряд. На бледном виске пульсировала маленькая голубая вена.
Со стороны офиса зашел Блейк, снимая рабочие перчатки. Замер, увидев Мэг. Тихо присвистнул.
Она покраснела.
Он медленно подошел, не сводя глаз. Бесстыдно, не торопясь, осмотрел ее с головы до ног, пожирая взглядом. Мэг сглотнула.
– Вот это зрелище.
За ними наблюдал Ной, по-прежнему неподвижный. Он начал стучать по шкафу носком ботинка. Тук. Тук. Тук.
– Ной, прекрати, пожалуйста, – попросил Блейк.
Он застучал быстрее. Туктуктуктуктук.
– Ради бога, ты можешь прекратить? Испортишь обшивку.
Лицо Ноя густо покраснело. Он не сводил взгляда с Мэг. И застучал еще сильнее. Блейк сделал шаг в его сторону, словно хотел сдернуть сына со стула, но сдержался.
– Послушай, я понимаю, ты…
– Ты обманщик! – крикнул тот отцу. Повернулся к Мэг: – Мой папа и дядя Джефф обманщики!
– Ной, о чем ты? – тихо спросил Блейк.
– Они кое-что знают об убийстве твоей сестры. Дядя Джефф был на косе в ту ночь, когда ее убили. Я слышал их разговор с папой. Стоял у двери.
– Что? – Мэг посмотрела на Блейка. Паника на его лице пронзила ей сердце, словно нож.
– Папа и дядя Джефф держали это в тайне с того дня. Дядя Джефф сказал, если ты узнаешь, то станешь искать другого человека.
– Какого человека? Блейк, о чем он говорит?
– Ной, – Блейк взял сына за плечо, – пожалуйста, иди наверх.
– Нет! – рявкнула Мэг. – Просто нет. Я хочу это слышать. Все, что он скажет. – Она повернулась к Ною: – Что за другой человек?
– Какой-то дядя, чей брак разрушится, если ты о нем узнаешь. – Ной говорил все тише. В глазах блестел страх. – Они… Они сказали, ты начнешь охоту на ведьм. Дядя Джефф сказал, «пусть пишет свою историю, расскажи ей обо всем, кроме этого».
С лица Мэг схлынула вся кровь, до последней капли. Она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. В нее словно выстрелили в упор.
Прогремел гром. Задрожали окна. Буйки на улице гремели от сильного ветра.
– Блейк, о чем он? – очень тихо спросила она.
– Мэг, я собирался рассказать тебе…
Она выставила руки ладонями вперед и начала медленно отступать, словно он был разъяренным вепрем.
Блейк схватил Ноя за футболку, стащил со стула, встряхнул.
– Убирайся отсюда. Иди наверх. Немедленно.
Ной затопал по лестнице. Блейк выдвинул для Мэг стул.
– Садись.
Она осуждающе на него посмотрела.
– Я тебя не знаю. Совсем не знаю.
– Сядь. Выслушай меня.
Она медленно села. Он схватил стул и опустился напротив.
– Джефф был в тот день на косе. Кое с кем встречался. Когда он вернулся ночью, я увидел порез на его лице. Он сказал, что утром его побил отец, и я поверил, потому что слышал их ссору. Джефф не хотел никому показываться в тот вечер, потому что ему было стыдно. И не хотел, чтобы кто-то узнал о встрече, потому что боялся, что все догадаются о его гомосексуальности.
– Тот, другой человек был… его любовником?
– Парнем.
– Кто?
– Думаю, Генри. После того, что Ирен сказала сегодня по дороге домой, все начало выстраиваться воедино. Прошлой ночью я нашел в сарае фотографию Джеффа с друзьями перед красным фургоном «Фольксваген». И хотел спросить Джеффа, чья это машина.
У Мэг закружилась голова.
– Так вот почему ты был расстроен после книжного. Ты узнал, что родители отдали Генри фургон, а потом услышал, что Генри может быть геем, и сложил два и два, поместив Генри и красный фургон на косу, потому что уже знал, что там был Джефф.
Он кивнул, закрыл лицо руками, с силой потер его.
– Блейк, почему? Почему ты ничего мне не рассказал? Я тебе верила. Мы делали все вместе.
– Мэг, знаю. Я предупредил Джеффа, что расскажу тебе…
– Ты скрывал это двадцать два года!
– Нет. Только то, что Джефф был на косе. Остальное я узнал уже вместе с тобой.
– Дерьмо. Как я могу сложить картину целиком, если вы скрываете от меня фрагменты?
– Успокойся, пожалуйста. Мы все были уверены, что виноват Тай Мак, и присутствие Джеффа на косе не казалось значительной деталью. Я доверял Джеффу. И не хотел, чтобы папа попал в новостные сводки как жестокий отец, избивающий детей. Не хотел потерять Булла. Не хотел отправляться в приют. Джефф уезжал – у меня никого не оставалось. И не видел в этой тайне ничего важного.
– Но сейчас она важна. И ты работаешь со мной над этим уже несколько дней. Ты был со мной, когда Ли Альбис рассказала про красный фургон.
– Мэг, я не знал, что у Генри был красный фургон, пока нам не рассказала Роуз.
– Ты видел фотографию в сарае.
Он вцепился руками себе в волосы.
– Я не знал, что это его – я же сказал. Я собирался расспросить обо всем Джеффа. А когда я увидел ту фотографию, то понятия не имел, что Генри мог быть геем.
Она смотрела на него непонимающим взглядом.
– Джефф умолял меня не рассказывать тебе еще всего один день, чтобы он успел подготовить своего любовника. Сказал, это разрушит его брак. И если этот человек действительно Генри, то Джефф прав, это разрушит его брак. Такого, как Генри Тибодо, это просто убьет. Он хранил это в секрете всю жизнь.
Мэг медленно встала. С горечью посмотрела на Блейка.
– Блейк, я тебе доверяла. А ты, получается, довериться мне не смог.
– Мэг, я понимаю, что ты чувствуешь. Но до сегодняшнего дня…
– Информация о том, что на косе было еще как минимум два человека, могла изменить все. Айк Ковакс бы их допросил. Может, более тщательно изучил бы другие образцы ДНК. Больше внимания уделил бы поиску свидетелей, возможно, нашел бы бездомного ветеринара, который рассказал Ли Альбис про красный фургон. И показаниям слепой Этель МакКрей, которая слышала «Фольксваген», возможно, тоже придали бы большее значение. – Она умолкла, отдышалась. – Все это могло вызвать серьезные сомнения в вине Тая Мака. Невинный человек мог остаться в живых. Мой отец мог бы быть еще жив, как и моя мать. – Она показала пальцем на Блейка. – Вы с Джеффом убили мою семью.
– Мэг, это несправедливо. Ты же не думаешь…
– Хватит. С меня довольно.
Она схватила со стола сумку и на негнущихся ногах пошла к двери. У нее внутри закипала кровь. Ей отчаянно хотелось верить Блейку, выслушать его, разобраться в истории, понять, когда и что он узнал, и разобраться в его решениях.
Но прежняя Мэг внутри нее отчаянно возводила стены. И так было гораздо проще. Злиться. Дать волю боли и обиде из-за предательства, терзающим ее изнутри.
Просто закончи работу. Сделай то, зачем пришла. И выбирайся из этого места больного, запутанного прошлого.
Блейк вскочил на ноги, схватил ее за руку, пытаясь остановить. Она обернулась, дрожа от гнева, обиды и унижения.
