— Мэдди, — тихо говорит он.
— Я… Я… Это был мистер Пелли, — выпаливает она и сразу же краснеет. — Он занимался сексом с Лииной.
— Клэйтон Пелли? — невольно восклицаю я.
— Вы имеете в виду учителя? — спрашивает Люк. — Вашего школьного консультанта?
Мэдди краснеет еще сильнее. Она сплетает и расплетает пальцы, потом кивает.
— Вы уверены?
Мэдди снова кивает. Когда смысл сказанного в полной мере доходит до меня, накатывает волна гнева. Я сдерживаюсь, чтобы не сказать лишнего.
— Мэдди, — медленно говорит Люк. — Клэйтон Пелли был тем парнем, который сидел на бревне с Лииной?
Она кивает, не поднимая головы.
— Как получилось, что вы единственная, кто узнал его?
— Я… мне было нужно пописать, — тоненьким голосом говорит она. — И я была в кустах, совсем рядом с ними. Когда я раздвинула ветки, луч моего фонарика осветил их, а он был без шляпы. Оба смотрели прямо на меня.
— Вы кому-нибудь сказали об этом? — спрашивает Люк.
Она кивает.
— Кому?
— Я не хочу, чтобы у них были неприятности.
— Просто скажи правду, Мэдди! — срываюсь я.
Она сглатывает.
— Я рассказала Бет. Другие ребята тоже знают, что тем человеком на бревне был мистер Пелли. Они просто не хотели рассказывать копам, что он был там, потому что мистер Пелли… он хороший. А теперь у него будут крупные неприятности в школе. Он по-дружески относился к нам. Мы все рассказывали ему о наших проблемах.
Мой рот непроизвольно открывается. Я гляжу на мою дочь. Мой собственный ребенок. И она хранила такой секрет?
— Но он не убивал ее. — В голосе Мэдди появляются истерические нотки, в ее глазах мелькает страх. — Он не стал бы этого делать. Ни за что на свете.
Мотив.
Теперь мотив убийства находится прямо перед нами. Ясный как день. Урожай созрел и готов к жатве, поэтому мы Люком едва не лопаемся от нетерпения.
Клэйтон Пелли совсем рядом, в коридоре. Он обладает несомненной властью над этими детьми. Симпатичный, дружелюбный, всегда готовый помочь мистер Пелли, которому лишь немногим более двадцати лет и который ненамного старше выпускников этой школы.
Моя дочь начинает дрожать. Она плачет.
— Мэдди, — тихим, успокаивающим голосом произносит Люк. — Вы узнаёте вещи на этих фотографиях?
Он раскладывает фотографии предметов, найденных у реки.
Мэдди всхлипывает, вытирает нос и кивает.
— Это вещь Бет. — Она указывает на записную книжку. — Она искала ее.
— Как насчет медальона? — спрашивает Люк.
Она плотно сжимает зубы и отказывается глядеть на меня.
— Я… у меня был такой.
— Был?
— Я уже давно не видела его. — Она замолкает на несколько секунд. Кровь ударяет мне в голову. — Я… я подозревала, что Лиина могла взять его.
— Когда и как она могла это сделать? — спрашивает Люк.
— Где-то месяц назад она приходила к нам домой. Хотела одолжить книжку для домашней работы.
Мне хочется закурить. Я не курю уже несколько лет, но сейчас не отказалась бы от сигареты.
Рэйчел
Тогда
Вторник, 25 ноября 1997 года
Пелли сидит за столом в своем кабинете. Окно за его спиной затянуто кромешной пеленой снегопада. На книжной полке рядом с ним стоит обрамленная фотография его жены и новорожденного ребенка.
Несмотря на загар, он выглядит обескровленным. В правой руке он тискает мячик для снятия стресса: сожмет, отпустит, сожмет, отпустит.
— Эти дрова действительно жестоко обошлись с вашими руками, — говорит Люк, глядя на это.
— Я пользуюсь этим мячиком для профилактики старой спортивной травмы. Это рекомендация физиотерапевта. Чем я могу помочь… с детьми все прошло нормально?
— Теперь мы хотели бы побеседовать с вами, — почти дружелюбно говорит Люк, как будто хочет обсудить результаты спортивного матча.
Выражение лица Клэя изменяется. Хотя его рука продолжает тискать мячик, тело как будто застывает.
Люк перелистывает свой блокнот, словно ищет какие-то заметки.
— Вы школьный консультант? — Он продолжает листать.
— Да, как я и говорил. Я веду курсы КИЛП и тренирую баскетбольную команду.
— Верно. И вы еще упоминали о частных уроках.
Рука Клэя останавливается. Он молчит.
— На такой должности вы пользуетесь доверием, — продолжает Люк. — Очевидно, что ученики, что эти дети, равняются на вас.
— У вас есть вопрос, детектив?
— Да. Где вы были 14 ноября между пятью и девятью часами вечера?
Клэй окидывает нас взглядом и покашливает. Пласт снега срывается со школьной крыши и с глухим стуком падает на автостоянку.
— А что?
— Мы хотим получить представление о том, где все находились в это время, — говорит Люк.
— Я… скорее всего, я был дома. С моей женой Лэйси. Мне нужно свериться с рабочим календарем; иногда я хожу в спортзал после уроков или работаю допоздна.
— В тот вечер в небе взорвалась русская ракета, — напоминает Люк. — Она появилась как яркая вспышка в 21:12. Это событие было предсказано, и все вроде бы знают, где они находились, когда оно произошло. — Он делает паузу. — Такие события откладываются в памяти.
— Верно, — Клэй колеблется. — Да, я был дома. Совершенно уверен, что в то время я находился дома.
— Ваша жена Лэйси подтвердит это?
— Да. — Он потирает губы кончиками пальцев.
У меня сосет под ложечкой. Кто-то из них лжет: либо Мэдди, либо Клэй Пелли. И сейчас я готова поставить на то, что Мэдди говорит правду. Это объясняет ее странные реакции и дурное настроение дома.
— У нас есть несколько свидетельских показаний о том, что вы были у костра, — Люк выдает информацию постепенно, чтобы посмотреть, что вылезет наружу. — И вы сидели на бревне рядом с Лииной.
Лицо Клэя становится абсолютно бесстрастным, глаза пустеют. В кабинете воцаряется молчание.
— Так где же вы были? Дома или у костра?
Пелли барабанит пальцами по краю стола.
— Минутку… Да, я ненадолго сходил к костру — хотел быстро проверить, какая там обстановка, прежде чем вернуться домой. Знаете, я слышал об этом событии; ученики многое рассказывают мне. Один из них рассказал мне про ракету, и…
— Какой ученик?
— Я… даже не помню.
— Это была Лиина? — спрашивает Люк.
Клэй отодвигается на край стула. Он похож на сжатую пружину, как будто готов внезапно распрямиться и броситься к выходу. Я немного отступаю в сторону и готовлюсь, если он на самом деле попробует.
— Хорошо, — говорит Люк. — Давайте убедимся, что я вас правильно понял. Вы двадцать минут ехали в гору по темной лесовозной дороге, чтобы по снегу и холоду добраться до так называемой «рощи» и наскоро проверить состояние некоторых учеников?
— Да, я приехал туда, побывал у костра и вернулся домой. С детьми все было в порядке. Вроде бы ничто не предвещало неприятностей.
Скользкий ублюдок. Я пытаюсь сглотнуть привкус неприязни, заполнивший рот, но он липнет к горлу. Мне хочется треснуть этого человека об стену.
— А почему вы раньше не упомянули об этом? — сдавленно спрашиваю я. — Например, когда пропала Лиина? Когда мы все искали ее и я просила каждого, кто видел ее, сообщить информацию о ее передвижениях в тот вечер?
— Послушайте. — Он наклоняется вперед, вперившись взглядом в меня. — Вы же все понимаете, Рэйчел. Праздник Улльра в этом году был запрещен. Именно вашими стараниями…
— Это было решение городского совета. Полицейские работают на благо города.
— Так или иначе, дети по очевидным причинам не хотели, чтобы власти узнали об их празднестве. Тогда бы их заперли по домам, а поскольку я выступил бы в роли осведомителя, то оказался бы в неловком положении. Я хотел сохранить их доверие. И да, такая вечеринка у костра с массой спиртного и легкими наркотиками потенциально могла быть опасной…
— Она и была опасной, — мрачно говорю я. — Во всяком случае, для Лиины. Ее изнасиловали и убили.
