Адвокат Джузеппе Консоло — защитник Сергея Антонова — обратился к суду с требованием оспорить то, что подсудимый дал три различных версии «телефонного разговора Тодора Айвазова». Раз он заявил, что Айвазов разговаривал по-итальянски «удовлетворительно», затем — «очень хорошо» и в конце — «отлично». Агджа и в этом вопросе не дал объяснений Загадкой осталось также то, как Агджа, в то время не знавший итальянского, мог оценить знание других людей.
По показаниям свидетеля Паганели, Агджа использовал совсем примитивный английский язык, который исчерпывался лишь несколькими основными словами, нередко заменяемыми жестами, для того, чтобы попросить ключ от номера. Это было еще одним ударом по тезису обвинения о том, что Агджа и Антонов обсуждали на английском языке, которым болгарин вовсе не владеет, план покушения на папу.
Для многих заседаний второго судебного процесса по делу о покушении на папу римского были характерны необузданная клевета и наглая ложь «главного свидетеля обвинения» Али Агджи. Его показания изобиловали также и саморазоблачениями, так как преступник безнадежно путался в собственных противоречивых вымыслах и не всегда мог давать этому правдоподобные объяснения. Так, одно время Агджа твердил, что в момент покушения Антонов находился на площади Святого Петра. Затем, отказался от этих показаний и в ходе всего следствия утверждал, что Антонов ждал его с машиной перед канадским посольством на улице Кончилационе. Показательны диалог председателя суда и неофашистского убийцы; на все вопросы, которые судья пытался прояснить, он получал в ответ лишь недомолвки и несуразности.
Из стенограммы судебного заседания в Риме 18 июня 1985 г.
В начале заседания вновь были показаны диапозитивы, чтобы выяснить место, которое занимали во время покушения Агджа и его предполагаемый соучастник Орал Челик. Председатель обратил внимание на противоречия в показаниях Агджи, в том числе и на тот факт, что на площади Святого Петра находился и Сергей Антонов.
Сантиапики: — В первый день, когда Вам показали снимки, Вы сказали, что в этом человеке, который находится на переднем плане, Вы узнаете Антонова. Мы снова покажем эту фотографию, так как Вы утверждаете, что существует большое сходство с Антоновым.
Агджа: — Нет, я сначала сказал, что утверждаю на 90 процентов, но после сказал, что существует лишь большое сходство и поэтому я ошибся.
С.: — Почему Вы сказали, что ошиблись?
А.: — Потому что это не Антонов. (Итальянская пресса, которую внимательно изучал Агджа, к тому времени уже сообщила результаты повторной судебной экспертизы, подтвердившей, что на снимке был изображен человек лишь похожий на Антонова. — Ред.).
С.: — Откуда Вы знаете, что это не Антонов?
А.: — Как я сказал, существует большое сходство. Потом я понял, что это не Антонов.
С.: — На основании чего Вы изменили показания? Когда мы Вас допрашивали на следствии, Вы сказали, что этот человек, бегущий, не Орал Челик. Затем Вы заявили, что это ваш приятель Орал Челик. Вы всегда утверждали, что Челик находился на большом расстоянии от Вас. Но вчера мы увидели, что он был недалеко от Вас (после демонстрации фильмов, заснятых в день покушения. — Ред.). Но, может быть, и Антонов был недалеко?
Есть ли правда в том, что Вы утверждаете, будто Вы все трое пошли на площадь Святого Петра?
А.: — Мы пошли все трое, но Антонов потом остался ждать у канадского посольства.
Путаница получилась и при объяснениях Агджи о мнимом плане бегства с площади Святого Петра на выдуманной синей машине «альфа ромео», которую вел Сергей Антонов. Председатель сразу отреагировал на нелогичность объяснений Агджи, что после покушения вместе с Челиком их должны были привезти к болгарскому посольству, где их ждал грузовик-трейлер для международных перевозок (ТИР), запломбированный итальянскими таможенными властями, и они должны были сесть в него для того, чтобы их перебросили в Болгарию вместе с «гонораром» в два миллиона западногерманских марок.
С.: — Значит, Вы должны сесть сзади в запломбированный грузовик, причем днем, перед посольством. Послушайте, Агджа, Вы уже дорожите своей жизнью. Садясь в такой грузовик, Вы оказываетесь полностью в руках болгар. Ведь они могут ликвидировать Вас. Вы не похожи на человека, который оставит без внимания этот факт.
А. (Какое-то время молчит, затем невнятно говорит): — Да, это кажется немного странным, но мы не были одни. У нас за спиной была организация «серые волки».
С.: — Кто Вам гарантировал, что Вы останетесь в живых? Ведь Вы же утверждаете, что принадлежите к «серым волкам». Ведь Вы говорите, что деньги были переданы Вам заранее. Где Вы их хранили? Какие у Вас были гарантии? Вы оставили все свои вещи в гостинице. Каким образом Вы бы вернулись туда?
А.: — Я ничего не оставлял в гостинице, что бы говорило о моей личности. Почти ничего. А, быть может, по рассеянности, я что-нибудь и оставил.
С. — Вы забыли многие вещи, в том числе записки, письма, листовки.
А. — Я их забыл. Быть может, оставил по рассеянности.
С. — Намеревались ли Вы возвратиться в гостиницу?
А. — Этого я в самом деле не знаю. Может быть, я бы возвратился в гостиницу.
С. — Почему Вы заранее не отнесли вещи в машину?
А. — Забыл. Так же как забыл свои записки в гостинице.
С. — Послушайте, Агджа, значит, два человека, стрелявшие в папу, что вызовет блокаду Рима, среди белого дня садятся в машину. Затем они пересаживаются перед посольством в грузовик ТИР. Вы даете себе отчет в том, что Вы говорите?
Агджа смотрит в пространство перед собой.
Измышления преступника заставляют прокурора Антонио Марини попросить слова.
Марини: — Послушайте, Агджа. Как прокурор я тщательно ознакомился со всеми протоколами следствия. На каждом допросе, проведенном судьей-следователем, Вы говорили, что хотите сотрудничать с правосудием. Эти Ваши утверждения предшествуют всем Вашим заявлениям. К сожалению, вопреки этим заявлениям, Вы сами опровергаете эту готовность Вашими же показаниями. Во время допроса здесь, в суде, Вы также избрали линию поведения, которая вряд ли дает возможность верить Вам.
С.: — Намереваетесь ли Вы говорить правду?
А.: — Это чрезвычайно сложная вещь. Многое из того, что я сказал, правда, но кое-что выдумано. Я всегда утверждал это. Это обусловлено внешними причинами.
С.: — Вы говорите, что многое правда, многое выдумано. Я Вас спрашиваю: в показаниях, данных нам, что правда, а что выдумано?
Агджа (молчит, смотрит в пространство перед собой. Говорит несвязно): — Я сказал, что некоторые периоды. В известные периоды. В данный момент я не могу сказать ничего, потому что будут выслушаны и некоторые другие обвиняемые, будут и дополнительные вещи.
С.: — Я снова Вас спрашиваю — что является правдой из того, что Вы нам сказали. Чего Вы ждете от других показаний, возможности жонглировать ими?
Так и не был получен ответ на эти вопросы. Вместо этого преступник снова изменил свои показания относительно денег, врученных ему на миланском вокзале его соучастником «серым волком» Багджы. Агджа категорически отрицал этот факт. Он отказался и от своих показаний, данных во время очной ставки в ходе следствия, оправдываясь тем, что тогда он признал факты относительно помощи «серых волков», чтобы «прикрыть болгар». Но председатель суда напомнил ему, что очная ставка состоялась 3 ноября 1983 г., а протокол следствия от 2 ноября полон обвинений против болгар. Агджа снова запутался и наконец признался:
— «Серые волки» мне помогали. Багджы привез мне 1500 швейцарских франков. Они боялись, что, если меня схватят, это плохо отразится на положении Тюркеша на процессе в Анкаре.
Из стенограммы судебного заседания в Риме 25 июня 1985 г.
Осознав всю непоследовательность собственных объяснений об участии «серых волков» в подготовке покушения на папу, Агджа отказался от поддерживаемой им до сих пор версии о днях накануне покушения. Он заявил, что его соучастники Орал Челик и Омер Ай ожидали его в Милане; у них был автомобиль «форд таунус» с «немецким номером из Мюнхена». Автомобиль был взят Аталаем Саралом по предъявлению фальшивого паспорта Омера Ай напрокат у фирмы «Герц» или «Еврокар».
