Ознакомительная версия.
А что произошло с североамериканским разведчиком?! Один придурок на РЛС, второй придурок за штурвалом самолета и вот итог – янки просто взбесились и требуют крови тех, кто это сделал! И все уже забыли – что "Леди дракон" пролетал над ними не просто так, он пролетал, чтобы шпионить – и за ними тоже!
Король зашевелился у стены. Генерал молча ждал, потирая кулак
– Что … – король растерянно залепетал по-английски, на языке, который он знал с детства
– А то, что принц в плену у русских!
– Это не так. Этого не может быть! Мне доложили, что их зажали в одном их ущелий!
– Принц. В. Плену. У. Русских! – раздельно произнес британский генерал – понял, сукин ты сын?!
Король был так жалок, так не похож на короля – что генерал брезгливо протянул ему руку, помог подняться
– Те, кто мне врал, будут повешены! – заявил король. Новость его так потрясла, что он сразу забыл про нанесенное ему оскорбление.
– Какая разница?! Это ничего не изменит! Ее Величество просто забудет о вашей гребаной стране, словно ее никогда и не было. Каждый раз, когда в Генеральном штабе будет произноситься слово "Афганистан" – все будут сразу вспоминать о пощечине от русских! Вы станете хуже, чем чума, вот что!
Короля пробил холодный пот – сразу же. Хуже этого ничего не могло быть. Как только станет известно, что британцы отказались от него – его свергнет собственная гвардия или армия. Потому что они – повязаны между собой, и они все – повязаны перед британцами. Если узнают, что он неугоден британцам – ему отрежут голову и поставят на трон другого монарха, который британцам будет угоден. И он ничего не сможет сделать. Его надежда и вторая опора в этой жизни – принц Акмаль, руководитель Джелалабадского синдиката, под началом которого были крупные отряды боевиков наркомафии и который мог устроить британцам неприятности не только в Афганистане, но и в Индии – погиб под русскими бомбами во время налета на Джелалабад. Оставшиеся в живых после удара вакуумными бомбами по рынку с остервенением схватились друг с другом, в кровавых стычках оспаривая осиротевший трон короля героина. Никто даже не подумал обратиться за советом к Его Величеству. А так – недалеко и до мятежа.
– Что же делать? – растерянно произнес король
– Что делать… – генерал дышал как загнанная лошадь – я сам думал об этом всю ночь! Надо объявить джихад русским! Собрать Лойя Джирга****** и объявить джихад!
– Но зачем, о Аллах!? – вскричал король – русские нанесут еще один удар, куда более сильный, вот все что будет!
– Нас никто не посмеет сменить, если начнется война с русскими, большая или ограниченная – неважно. Это – единственный шанс, что для вас, что для меня! Когда начнется война – прошлое забудут!
Король вышел из модуля через час, генерал шел следом. На левой скуле короля наливался синим синяк, но никто не посмел обратить на это внимания. Британские офицеры с одной стороны и королевские гвардейцы с другой окружили модуль. И король, и генерал были довольны, они совершили обычный для таких визитов ритуал – встав так, чтобы их все видели, они соединили руки в рукопожатии. Все – и британцы, и афганцы должны видеть нерушимость британо-афганской дружбы. В числе британских офицеров был кинохроникер, он запечатлевал происходящее на полупрофессиональную видеокамеру.
И тут, один из офицеров королевской гвардии со знаками различия полковника на мундире достал пистолет и выстрелил – раз, затем еще раз. Первый выстрел был как нельзя точен – крупнокалиберная пуля разбила голову короля, войдя в нее чуть выше уха, кровь, мозг, осколки кости брызнули на стену модуля, покрывая ее чудовищным бело-красным узором.
Генерал отреагировал вовремя, он был профессионалом, долго служил в опасных местах и всегда носил с собой револьвер. Его револьвер – большой, старый Веблей-Фосбери с рукояткой из африканского черного дерева покоился в открытой кобуре, нужно было только выхватить его, развернуться и встретить опасность лицом к лицу. Но правая рука генерала была занята, уже мертвый афганский монарх сжимал ее стальной хваткой. Генерал чуть развернулся левой рукой пытаясь нащупать рукоять револьвера – но при этом неуклюжем движении он потерял две секунды. А больше времени у него и не было.
Жаль, что такие моменты так коротки… Их можно было бы длить вечность – моменты торжества праведности – над беззаконием, добра – над злом…
Вечности – над сиюминутным.
Все прошло даже лучше, чем он предполагал. В Гвардии все наблюдали за всеми, и он боялся, что кто– то из офицеров заметит, прочтет, поймет его нетерпение и радость, прочитает его мысли и встанет у него на пути. Но прав Коран – только всеведущему Аллаху дано читать в душах людей, людям, а тем более грешникам это не дано. Офицеры окружили модуль, он сам расставил их и встал напротив выхода – он всегда так делал, да никто и не осмелился бы оспорить его решение как старшего группы охраны. Потом из модуля вышли британские офицеры, сгрудились около соседнего, закурили, переговариваясь и ехидно посматривая на афганцев. Британцы всегда считали афганцев каким-то недоразвитыми, спустившимися с гор, даже не совсем людьми – и то сколько сынов Британии упокоилось навеки в этих враждебных, плюющихся смертью горах не изменило их мнения. Раньше он с едва сдерживаемым гневом переносил такие взгляды – но сейчас ему было все равно. Жалкие людишки с жалкими страстишками, неверные, не ведающие о том, что Аллах сегодня даст им возможность стать свидетелями того, как руками одного единственного праведника вершится история…
Он понял, что произошло в модуле – отчетливо понял, так, словно Аллах шепнул ему на ухо. Он не удивился – король был жалок и труслив, а поэтому жесток. Он никогда и никого не помиловал, он приказывал казнить – вешать, отрубать головы, расстреливать, забивать женщин камнями – именно потому, что хотел скрыть лик слабости за маской жестокости. Он убивал – чтобы не быть убитым самому. И точно так же он пресмыкался перед британцами, ведя себя не как король Афганистана – а как полковник британской армии, звание, которое ему было брошено, словно медная монета – сидящему у мечети нищему.
Потом они вышли – и он в последний раз сделал сердцем ду'а, о ниспослании прощения ему и удачи братьям в деле джихада. Воины джихада обязаны совершать намаз – но он не был воином джихада, более того он был хашишином, а хашишины*******, те, кто идет на смерть во имя солнцеликого Аллаха, имеют право совершать намаз в любое время или не совершать его вовсе. Он не рискнул – он заступил на дежурство во дворце, а во дворце даже стены имеют уши. Когда он предстанет перед Аллахом – Аллах простит его за это, ведь Аллах – прощающий, кроткий.
Они о чем – то говорили, король и неверный – а он выжидал, хотя нервы были на пределе. Его черед настал, когда король и генерал пожали друг другу руки – и застыли в лицемерной позе, дабы хроникер успел их запечатлеть. И вот тогда-то полковник выхватил из кобуры свой Веблей-1911 и выстрелил. Первый раз он выстрелил в короля, пистолет давал очень жесткую отдачу из-за крупного калибра, а он целил в голову, потому что не знал – надел король в этот раз бронежилет, или нет. С ликованием в душе увидев, как разлетается от удара пули голова короля – со стороны это походило на то, как будто у короля возник нежно-розовый нимб над головой – он чуть довернул корпус, чтобы стрелять в генерала. Генерал понял, что к чему, неверный был опытен и опасен – но его правая, рабочая рука была блокирована, он изогнулся немыслимым образом, пытаясь левой рукой вырвать пистолет из кобуры на правом боку. Он выстрелил еще один раз, на сей раз целясь ниже – и насладился зрелищем того, как крупнокалиберная пуля вошла рыжему бородачу в шею и во все стороны брызнула ярко-алая кровь, а сам генерал британской армии МакМиллан начал падать. Он падал медленно, завораживающе медленно – так падает срубленный лесорубами столетний дуб.
Вот и все.
Он сделал свою работу, он выполнил свое предназначение в жизни. От его руки пало бессчетно праведников и лишь двое грешников – но таких, что это окупит все и позволит ему взглянуть в глаза Солнцеликого, Всепрощающего, когда он совсем скоро предстанет перед ним. Он выполнил свой долг перед Аллахом и перед своим народом, он освободил их от диктатора и тирана, он принес очистительную жертву – а дальше все в руках Аллаха. Ему теперь остается лишь безропотно принять шахаду.
Остальное доделают другие.
Он не пытался бежать – он просто опустил пистолет и замер на одном месте. Британцы опомнились первыми – сразу две пули врезались ему в грудь, бронежилет задержал их – но сила удара сломала ему два ребра, и полковник задохнулся от боли. Ну же, скорее!
Нет, кое-что он еще не сделал…
– Аллах Акбар! – громко крикнул полковник и с именем Аллаха на устах вознесся на небеса – третья пуля попала точно в голову…
Ознакомительная версия.
