себя защищенной, хоть и не могла довериться полностью. И ей это даже, где-то глубоко в подсознание, начало нравиться. Она делала то, чем горела, получая за это хорошее вознаграждение, плюс покровительство, которое выглядит загадочным, но верным слову и делу. Это было слишком соблазнительно. И слишком интересно. Настолько интересно, что она уже не могла остановиться.
– А я могу услышать задание?
– Нет, Евгенья. Вы же знаете. Сперва ваш ответ. Вы его наверняка уже знаете. – он таинственно улыбался.
Его расслабленность и уверенность выглядела устрашающей. Она почувствовала, что боится не только неизвестности, но и отказать ему. Она просто не хочет отказывать. Язык не поворачивается сказать «нет». Она уже слишком далеко зашла. Как в игре, в которой каждый уровень даётся легко и хочется не останавливаться и играть дальше. Пока есть деньги. Пока есть время. Пока жива.
– Я никогда не спрашивала у вас, но… – опустив глаза вниз, она обхватила руками кружку. – Почему я?
– Ответ на этот ваш вопрос – бесконечен, Евгенья. – Он поспешил положить руки на стол, и также приобнять руками свою чашку, склонившись над ней. – Потому что один факт тянет за собой другой, а тот третий. Проще спросить: кто, если не вы? Здесь ответ будет коротким: никто.
– Но почему так? А как же знаменитый лозунг бизнесменов: «незаменимых нет»?
– У вас уникальная история. И вы это знаете.
Взгляд его был пронизывающим. Все её тренинги, частные уроки у психологов, уроки НЛП, манипуляции – всё сыпалось от одного его взгляда. Это она могла любого заставить молчать или плакать одним лишь взглядом, а здесь – она сама в лапах зверя. Неизвестного зверя. Ей милее казались волны ромашкового чая в чашке, чем его глаза.
– А если бы я отказалась тогда? В самом начале. Что стало бы с вашими планами?
– У нас как всегда, Евгенья. Есть только два пути. И если бы вы отказались, то вы бы просто отказались. Как я уже говорил – без каких либо последствий для вас. Будто ничего и не было.
– Это понятно. А что бы вы делали с теми заданиями, которые мне поручали? Кто-то другой бы взялся?
– Было только два пути: с вами или без вас, Евгенья… С вами одним путём, без вас – другим.
Она понимает, что важна для них. Но его циничные, расчётливые ответы так и кричали, что, всё таки, незаменимых нет. Возможно, с ней их задуманное происходит быстрее или легче, если вообще конечно это имеет хоть какой-то смысл.
Её раздирало любопытство. Она как истинный профессионал просто не могла остановиться задавать вопросы.
– Вы ведь что-то вроде тайного правительства, верно? Вас имеют в виду, когда говорят про заговоры? А над вами есть кто-нибудь?
– Ха-ха-ха… Смелый вопрос. – он слегка усмехнулся, и снова откинулся на спинку стула, в одной руке держа чашку. – Я отвечу метафорой: весь мир и люди в нём подобны змее, поедающей свой хвост.
Ааагааа. Ей всё стало ясно. Или не ясно. А он в этой змее хвост или голова? Нет. Здесь ей лучше с умным видом промолчать. Нет, она не боится показаться глупой.
– А вы голова или хвост?
– Я – змея, Евгенья… И вы змея. И ваша страна. И весь мир, и все люди в нём. Мы все взаимосвязаны, вы же понимаете.
– А сколько вам лет? – вдруг смело решила поинтересоваться она.
– Ха-ха… Вы прямо решили до истины докопаться. – улыбаясь, ответил он. – Если я скажу, что мне 176 лет и я самый младший в семье, вы мне поверите?
– Не знаю… – она заметно растерялась. – Но выглядите вы намного моложе.
– Евгенья… если вы согласитесь на дальнейшее сотрудничество – наши отношения выйдут на новый уровень. Мы с вами ещё увидимся, и сможем также любезно беседовать. Так что не спешите узнать всё на свете, у вас ещё есть время.
– Я хочу, чтобы вы знали, что мне трудно… – занервничала она. – Морально трудно делать то, что я делаю. Я притворяюсь оппозицией. Часть моей аудитории верит, такая же часть не верит. Среди других оппозиционеров – я чужая. И среди своих я – получаюсь чужой. Всё, что я делаю, напоминает мне первые шаги слепого котёнка. Все мы не знаем что делаем. Иметь свою точку зрения, своё мнение сейчас опасно для всех, даже для меня.
– Для вас нет никакой опасности. Это наша работа, которую, как вы можете убедиться, мы выполняем безупречно.
– Да, но лишь пока никто не догадывается, и не подозревает.
– На самом деле – подозревают, и догадываются. Но дальше кабинетных разговоров это не заходит.
– А если зайдёт дальше?
– К вам не подкопаться, мы обеспечиваем вам круглосуточную защиту от всего на свете. Слежка, прослушивание, подставные лица, взломы. Под контролем всё.
– А как же иск в прошлом месяце?
– Его уже нет. И да, хотел попросить, будьте осторожнее в следующий раз на интервью. Всё-таки ваши действия мы не можем контролировать. Не создавайте себе лишних проблем.
– Я – оппозиция в чистом виде. Я и есть – проблема.
– Вы благородная оппозиция. С позволения, так сказать. Ваша работа ювелирна. Вы открыли новые знания миллионам, вы сорвали железный занавес неведения с миллионов глаз и ушей. Вы оказались там, где никто не был. Вы так чётко выбираете темы, освещая одно – другое мастерски держа в тени. Это как брать карту из-под карточного домика, не сломав его. Вы – мастер.
– Против кого всё это? Почему нет никакой открытой стратегии? Почему всё у всех должно основываться лишь на вере, догадках? Мне кажется, что мы проигрываем. Я проигрываю. Все проигрывают. Здесь нет победителей. – она искренне недоумевала от происходящего во всем мире, и от игры, которую она ведёт.
– Иногда нужно притвориться мёртвым. – он аккуратно приблизился к ней. – Чтобы враги подобрались ближе. Ещё ближе. Они боязливо подступают. Остерегаясь тебя. Они всё еще тебя боятся, хоть ты и выглядишь мёртвым, побеждённым. Ты лежишь неподвижно, и они с опаской начинают кусать тебя. Уверенней и уверенней. И вот они уже расслабились. А ты восстал! Восстал и атаковал… Убил всех! – интригующе говорил он. – Сейчас трудное время, Евгенья, но интересное. И важное, чрезвычайно важное. Иногда нужно играть и притворяться, чтобы просто выжить на этой планете. Иногда нужно проиграть, или притвориться, что проиграл… И ваша работа, поверьте, общество ею будет довольно. Вы ничем не рискуете, пока действуете также умно. Наплевать на тех, кто против вас. Тех, кто впечатлён вами намного больше. Сейчас нужно, просто быть живым.
– Но меня не покидает чувство предательства. – с грустью ответила она.
– Я повторюсь. Ваша работа настолько идеальна, что под любым углом она объяснима. Объяснима в положительном для вас ключе. Независимо от итога этих событий. Совершенно независимо от итогов, Евгенья.
Небольшая пауза – как успокоительное.
