въедливы…, – Ветров недовольно поморщился. – Мы там шутим иногда. У кого хотите, спросите. И еще – Василий Дмитриевич – наш человек и никто из присутствующих у Григория Ивановича его смерти не хотел.
– А кто хотел?
Ветров повернулся и посмотрел в сторону:
– Нет у меня никаких доказательств, и вы ничего не докажете. Не там ищите. Кто-то посторонний там был. А потом сбежал. Охрана спугнула. Мы с Чигаревым пошли посмотреть. Другие как-то не очень поверили. Ну и мы никого не увидели.
– Он в доме, что ли был?
– Ну да, через кладовку в полуподвале пролез. Опять же охрана потом сказала.
– Он что-то успел сделать?
– А этого я не знаю.
– Вы это кому-то говорили?
– Я – нет. Охранники возможно. Но это недоказуемо фактически. Тень какая-то. Ну, всё, – Ветров приподнялся, опираясь локтями на стол. – Больше я ничего не скажу. Можете вызывать, куда хотите.
На улице Шкадов посмотрел на часы. Время катилось к вечеру. Но он уже почувствовал охотничий азарт и от того, что дичь не давалась, останавливаться не хотел. Он снова набрал Русакова.
– Слава, у тебя еще просьба была какая-то. Готов выполнить.
– Квартирка есть непростая. Надо бы ее как-то проверить. Сможешь?
Глава тридцать вторая.
В кафе Ростислав пришел первым. Народу было немного, и он занял место за дальним столиком в углу. Отсюда хорошо просматривался весь зал. Он вспомнил, как встретил здесь Оксану вместе с ее отделом. Подумал о том, что хорошо бы было посидеть здесь с симпатичной девушкой. Пусть заведение было скромным и не пафосным, это даже лучше. А еще лучше было бы вернуться в молодость, сбросить годы и начать жизнь сначала. Мечтать дальше помешала жена. Вернее, ее телефонный звонок.
– Как дела? – сухо спросила она.
– Много работы. Причем такой, с какой раньше сталкиваться не приходилось, – честно ответил он.
– А выходные у тебя бывают?
– Не знаю. Наверно, нет.
– Завтра, например, выходной. Мог бы и приехать.
– Да? – озадаченно сказал Ростислав, – Я, если честно, и забыл.
Опять он не покривил душой и подумал в этот момент о том, что не поинтересовался у Антона, каковы планы на завтра, может быть, распорядок меняется.
Но Людмилу в Москве его расклады волновали мало.
– Дети без отца растут. Работа работой, но иногда и слово твое нужно, – сказала супруга.
– А что, проблемы? – рассеянно спросил он.
– Пока не катастрофические, но в их возрасте что угодно случается. Например…
В это время Ростислав увидел входящего в зал Еронко и помахал ему рукой.
– Извини, Люда, у меня встреча начинается. Перезвоню, – не дожидаясь ее ответа, он выключил телефон, успев вскользь подумать, что поездка в Ясноборск может преподнести ему неприятные сюрпризы в виде проблем в семейной жизни. Впрочем, он ощущал себя здесь уже оторванным от них, погруженным в иную реальность.
Между тем Еронко уже приблизился к столу.
– Добрый день, – сказал Владимир, и Ростислав приподнялся, пожимая ему руку.
Журналист сел напротив. Тотчас рядом оказался официант:
– Заказ делать будете?
Русаков на секунду задумался, а потом сказал:
– Давайте поужинаем, Владимир. На Руси без этого разговор и представить сложно.
Тот засмеялся:
– Ну, тогда и сто грамм не грех. Угостите бедного провинциального журналиста?
Ростислав посмотрел на него внимательно. Будет ли толк от этого разговора? Ну что ж… Он кивнул и сказал:
– Конечно. Заказываем.
Когда официант ушел, Русаков сказал:
– Пока мы абсолютно трезвы, мы можем начать наш разговор.
Еронко махнул рукой:
– Я готов говорить всегда. И всегда адекватен. Так что, роли не сыграет. Спрашивайте.
Ростислава его самонадеянность позабавила, но вида он не подал.
– Тогда четко формулирую вопрос. Кому невыгодно, чтобы Тонковидов стал губернатором?
Еронко стал серьезным, откинулся в кресле и почесал бороду:
– Никому невыгодно. Он не нужен местным элитам. Да, он себя ведет пока спокойно, с плеча не рубит, присматривается, но никто не знает, что будет, когда выиграет выборы. А он их выиграет почти наверняка.
– Почему вы так уверены?
Владимир посмотрел на него как на неразумного ребенка:
– Потому что на него положат весь админресурс. Дадут выдвинуться каким-нибудь коммунистам и кому-нибудь еще, они наберут по 10-12 процентов, а остальных задвинут. Схема простая. Поэтому надо ему помешать как-то до выборов. Дискредитировать, чтобы Москва его сама убрала. Желательно.
– А вы политолог, – улыбнулся Русаков.
– Я – швец, жнец, и на дуде игрец. Политолог, культуролог и криминалист. Это провинция. У нас хоть город немаленький, да и неплохой, только нормальных журналистов по пальцам одной руки. Те, что были, в столицу к вам подались за другими деньгами, а некоторые и подальше.
– А вы что не уезжаете в таком случае?
– А я ленивый провинциал, – улыбнулся Владимир. – И люблю, когда меня ужинами угощают.
– Понятно, – в свою очередь улыбнулся Ростислав, – но давайте дальше. Я вас перебил.
– А о чем мы? А…вспомнил. О том, кому невыгодно. Невыгодно многим, но в открытую никто против не пойдет. Поэтому…поэтому надо понять, кто будет молча терпеть и надеяться, что не тронут его, а кто постарается что-то предпринять. Вы же это хотите знать.
Однако этот провинциальный журналист начинал нравиться Русакову все больше. Тем более, что был он совсем непрост. По крайней мере, вглубь вещей проникал основательно.
– Список не будет большим, а то не запомните. Мэрия, во-первых. Они только на словах самостоятельны, а сковырнуть их область легко может. А дела они проворачивают немаленькие. Все вроде законно, а если копнуть – ремонты, реконструкции, аренда.
– Сакуляк?
– Это само собой. Но есть при нем люди, которые винтики крутят. Вот они опасны. Сакуляк – чистоплюй и осторожный. Не удивлюсь, что, когда до дела дойдет, его подписи испарятся, – Еронко засмеялся. – Так вот, есть у него такой заместитель Кравцов Петр Борисович и Смирных, управделами. До мэра мимо них не дойти.
– Смирных.., – вслух произнес Русаков.
– Знаете? – поинтересовался Владимир.
– Возможно. Но вы продолжайте.
– Странные люди. Простые такие. И круг знакомств у них широкий.
Официант принес графинчик с водкой. Русаков махнул рукой, не глядя: оставляйте. Официант удалился.
– А какие у них отношения с Даниловым были? Бывшим губернатором?
– Данилов – сбитый летчик. И он это прекрасно понимает. Он умный человек и всех своих родственников, ну и себя, по гроб жизни обеспечил. Он сейчас никуда не полезет. А с Сакуляком у них, как я понимаю, какие-то договоренности были. Пакт о ненападении. И его окружение тоже лезть не будет. Они, конечно, настороже, им Тонковидов не нужен, но двигаться себе дороже.
– А кто мог Цветкова убрать?
– Не знаю. Я же не полиция и не Ванга. Кому-то помешал.
