Игра в дурака - Левит Ирина

— Мы работаем с Севой в одной редакции, — заявили сестрицы.

— А я — подружка Гали, — проинформировала я.

— А вы, — Бреусов опять перевел взгляд на Галю, причем ему это явно не доставило удовольствия, — подружка Севы?

Галя молча кивнула. Она по-прежнему кипела и, похоже, боялась, что, если откроет рот, тут же Бреусова обматерит.

— Так вот. — Виталий Сергеевич окончательно взял себя в руки и даже соизволил сесть назад в кресло. Правда, теперь он уже не стал разваливаться в нем, словно барин на софе. — Желтухин действительно работает со мной. Это не бог весть какая тайна. Но уже четвертый день он на работу не является, на звонки не отвечает, я пять раз посылал к нему домой людей, но он дверь не открывает. Вы, — он неприязненно посмотрел на Галю, — спрашиваете меня: где он? А я точно такой же вопрос задаю вам.

— Но я не знаю! — раздраженно бросила Галя.

— А я догадываюсь, — скривился Бреусов. — Запил ваш приятель. Элементарно запил! И где-то отсиживается. Или вы будете меня уверять, что он образцовый трезвенник?

— Нет, не буду, — неожиданно растерялась Галя. — Но ведь он… когда с вами работает… никогда… ни разу.

— Это потому, что я его всегда в кулаке держу. — Бреусов потряс кулаком. Кулак у него был так себе, ничего впечатляющего. — А тут слегка ослабил. И вот, пожалуйста. Мало того, что он мне работу срывает, так еще и вы мне истерики закатываете. Да! — Он треснул кулаком по собственному колену. — Желтухин хороший журналист! Он в нашем городе вообще самый лучший из тех, кто на политические темы пишет! Но он еще и пьет лучше всех! Черт бы его побрал!

— Но это все при мне случилось, — вмешалась Ира. — Севе в редакцию кто-то позвонил. Он сказал: «Я мигом» и убежал. И не вернулся. Ни в редакцию, ни домой. Ни… к вам в штаб он тоже не вернулся?

— И не вернется! — отрезал Бреусов. — Я с ним больше не работаю!

— А если с ним какая беда приключилась?! — вновь начала распаляться Галя. — Вам наплевать?!

— Какая беда? — совершенно обозлился Бреусов. — Вы в больницы звонили? В морги звонили? Нет его там? Вот именно, нет!

— А если его похитили? — подала, наконец, голос я и внимательно уставилась в глаза Виталия Сергеевича. Ответом мне была усмешка.

— Вы детективов начитались? На кой ляд он кому-то нужен? Это он, что ли, в мэры избирается? Или он какие-то особые секреты знает? Или за него выкуп большой дадут? Бросьте вы эти фантазии! Объявится ваш Желтухин.

— И — ваш, — напомнила я.

— Мой? Уже нет. Я серьезный человек. Я политтехнолог с репутацией. Я не могу себе позволить подобные проколы. А поведение Желтухина — это уже прокол. — И, многозначительно хмыкнув, Бреусов добавил: — Вот видите, я вам в этом сам признаюсь.

— Значит, вы не будете Севу искать? — с тихим бешенством уточнила Галя.

— Нет, не буду. Мне некогда. А вы можете обратиться в полицию. Можете там рассказать, что ваш любовник вас покинул, не попрощавшись, а вы его непременно хотите вернуть под свое крылышко.

Да уж, не удержался Бреусов, дал волю злорадству…

Глава 5. Игорь

Ее голос произвел на меня впечатление — эдакое сочетание саксофона с арфой. И сама она тоже произвела на меня впечатление — эдакий дорогой рояль светлого дерева. Я не самый большой специалист в музыке, но почему-то в данном случае мне пришли на ум именно музыкальные сравнения. Уж не знаю, почему.

Промежуток между тем, когда я усладил свой слух, и тем, когда усладил свой взор, составил минут сорок. Именно столько времени потребовалось незнакомой женщине на то, чтобы пригласить к телефону Варвару, выяснить, что ее на месте нет, но она скоро будет, поинтересоваться, можно ли к нам приехать, услышать, что всегда рады, и, наконец, появиться на пороге нашего кабинета.

Она была ростом с манекенщицу, с идеальной прической в форме «каре» и в элегантном светло-бежевом брючном костюме, который замечательно сочетался с ее светло-русыми волосами и темно-карими глазами, а фигура вполне позволила бы ей обойтись и вовсе без одежды.

В ней все ласкало взгляд за исключением одной детали. Я всегда считал, что тревожное выражение лица — это не самое лучшее украшение красивой женщины.

— Вы — Игорь? — произнесла она с приятной, но не очень радостной улыбкой.

Я отвесил полупоклон.

— Мы однажды с вами виделись. Но вы меня, конечно, не помните, — сказала она.

Я с сомнением покачал головой. У меня вообще-то хорошая память, а уж на такие лица и подавно.

Она вновь улыбнулась.

— Это было давно, мельком, и выглядела я совсем по-другому.

Ну что ж, коли по-другому, то я мог найти себе оправдание.

— Я одноклассница Варвары, — продолжила знакомая незнакомка, — Сокольникова… Екатерина Валерьевна… Просто Катя. Мы с Варварой на днях случайно встретились, она оставила номер телефона вашего офиса и свой мобильный. Я решила сначала позвонить в офис. Потому что я по делу… — Она грустно вздохнула. — Мне нужна ее помощь. И ваша, вероятно, тоже.

— Чем могу служить? — откликнулся я с готовностью человека, пребывающего в бездеятельном ожидании и вдруг обнаружившего, что вместо скуки ему может выдаться приятное времяпрепровождение. — Может, для начала кофе? Или чай?

— Кофе! — раздался за спиной требовательный голос Варвары, которая буквально влетела в кабинет, но резко затормозила, воскликнув удивленно: — Катерина?! Как я тебя рада видеть! А почему ты мне не позвонила?

— У твоей одноклассницы проблемы, — сказал я.

— Да, — кивнула Катя, и Варвара сразу стала очень серьезной. — Мой отец… Он пропал. Вчера поздно вечером вышел погулять с собакой и не вернулся. Собака вернулась, а он нет.

— Ты обратилась в полицию?

На мой взгляд, Варвара задала самый элементарный вопрос, но он почему-то вызвал у Кати довольно странную реакцию.

— В полицию?! О! Она нам с мамой очень помогла! Она просто кинулась нам на подмогу! Какой-то сосунок — ну, по крайней мере по голосу, совершеннейший сосунок, — тут же выдал изумительный совет. Он сказал, что мы должны позвонить во все больницы и морги. Он даже проявил необыкновенную любезность и сообщил телефон самого главного морга. По-моему, он его помнил наизусть. А когда я сказала, что все это мы с мамой уже сделали, и нигде отца нет, этот защитник простых граждан милостиво разрешил нам побеспокоить его еще раз, но не раньше, чем через три дня. Раньше пропавший человек считается просто вышедшим погулять на бульвар.

— Чушь! — возмутилась Варвара. — Такого правила уже нет. Полицейские просто дурят людям головы!

— Да-а-а? — растерялась Катя. — А мы поверили… И не знали, что делать, ведь если пропадает, особенно в нынешнее время, такой человек, как мой отец, то это очень серьезно!

Тут мы с Варварой несколько стушевались — Катя явно имела в виду нечто, что мы должны были понимать, но не понимали.

— Мы полностью разделяем ваше беспокойство, — произнес я осторожно, — но, вероятно, мы не в курсе какой-то ситуации, а потому…

— Ситуация совершенно очевидная, — перебила меня Катя. — В городе идет предвыборная кампания. Я полагаю, вы в курсе.

Мы с Варварой переглянулись.

— А мой отец имеет к этому самое прямое отношение.

Мы вновь переглянулись.

— Я тебе, Варя, кажется, говорила, он заместитель Никиты Петровича Шелеста, директора машиностроительного завода. Так вот он сейчас руководит его избирательным штабом.

— Мама родная! — прошептала Варвара, а я на мгновение закрыл глаза. У меня было ощущение, будто мне чем-то стукнули по лбу. Пропавший несколько дней назад Сева Желтухин из команды Шелеста, а теперь еще и сам руководитель штаба, сгинувший в неизвестном направлении. Это уже начинало смахивать на американский боевик. Правда, там, как всегда, хэппи-энд, а у нас трагический реализм.

— Вам мои слова кажутся странными? — спросила Катя.

Я не видел смысла напускать туман таинственности и открыл было рот, но меня опередила Варвара.