22 марта 2063года
Москва
Что-то синее с фиолетовым отливом
Дверь, ведущая в лабораторию, валялась метрах в десяти от проема. Из помещения валил густой дым. Он был фиолетового цвета. Противопожарная сигнализация орала, как сумасшедшая.
– Стой здесь!
Шелихов разбил стекло противопожарного гидранта и стал обвязываться шлангом.
– Я с тобой!
– Стой, я сказал! Это приказ! Если перестану дергать шланг, вытаскивай меня оттуда.
Девушка кивнула, зажимая при этом нос. Яр сделал глубокий вдох и скрылся в дыму. Через несколько секунд он появился вновь с тремя лабораторными противогазами. Один протянул Маре:
– Надевай!
Натянув на голову свой противогаз, Ярослав снова скрылся в проеме.
Мара встала в позу «перетягивателя» каната и стала потихоньку травить шланг, который время от времени слегка подергивался.
Прошло какое-то время, показавшееся девушке вечностью, как в лаборатории раздался сильный грохот. Явно что-то упало. После этого шланг перестал дергаться. Мара сорвала маску и стала кричать:
– Ярослав! Что случилось? Ярослав!
Никто не отзывался. Девушка нервно потянула за шланг. Он тащился на удивление легко. На другом его конце явно никого не было.
В голове мелькали самые жуткие мысли. Натянув противогаз, Мара без колебаний бросилась в дымное небытие, но тут же столкнулась с препятствием. Это был Ярослав, волочивший по полу что-то синее, с фиолетовым отливом.
Маша сорвала маску:
– Ты почему не отвечал?
Шелихов задрал лицевую часть противогаза на лоб. Красный и мокрый от пота он выдохнул:
– Что ты орешь? Как я тебе отвечу в противогазе?
– Я испугалась. А почему ты шланг перестал дёргать?
– Господи, Мара! Я возвращался. Как я его буду дёргать?
Ярослав вновь потащил груз подальше от лаборатории. Мара продолжала истерить:
– Ага! Там как грохнет! Я думала, крыша рухнула.
– Это я Вита из завала выдернул.
– А где он?
Ярослав наконец остановился и незлобно буркнул:
– Ты дура что ли? Я что, мешок картошки тащу?
Дым немного рассеялся, и только теперь Мара поняла, что «синее с фиолетовым отливом» – это и есть «лучший в мире технолог».
– Он жив?
Ярослав распрямился и ладонью вытер потное лицо, моментально покрывающееся изморозью:
– Не знаю. Делай искусственное дыхание!
Девушка растерялась:
– Как?
Ярослав схватил её за шкирку и с силой нагнул к земле:
– Быстро! И молча!
Сам тут же расстегнул на Бузмакове полярную куртку и сел на его ноги. Он начал давить пострадавшему ладонями на грудь, считая:
– Раз, два, три… Вдыхай ему в рот! Раз, два, три. Вдох! Раз, два, три. Вдох!
Маша забыла обо всем и старалась из последних сил вдохнуть в легкие Вита как можно больше кислорода. Он не шевелился и не открывал глаза.
Выбившись из сил, Ярослав со всей силы долбанул Бузмакова по груди:
– Работай!
Тот сразу сел с криком:
– Охренеть! Больно же!
И тут же зашёлся в тяжёлом кашле. Отдышавшись, выдавил подобие улыбки, переводя взгляд с Мары на Ярослава и обратно:
– Что? Испугались?
– Испугались, испугались. Маш, бери его за другую руку. Уходим.
Подхватив с двух сторон пострадавшего, они вернулись в помещение охранников. Там, успокоившись, Вит рассказал о произошедшем:
– Совсем чуть-чуть до розлива оставалось. Перегретые газы должны были сброситься через перепускной клапан в накопитель. Я слышал, как клапан открылся. Но смотрю – давление не снижается. Думаю, ну всё – байпасную линию морозом прихватило. Сейчас рванет. Сначала хотел тикать, но жалко ведь. Столько труда. Схватил фторопластовую чушку, которая лет сто там валяется, и полез по лестнице. Хотел постучать по трубе. Может гидратную пробку сорвет. Стучу, стучу. Не срывает. Думаю: «Нет, зараза! Меня не победишь». При этом слышу: пробка под давлением по трубе начала тихонько двигаться. Сейчас, думаю, всё получится. Но не получилось. Смотрите, какой я красивый, – он оттопырил полы куртки, показывая её новый цвет. – Можно теперь дальнейшие опыты на моей куртке продолжать.
Ярослав сидел за столом, уперев в него локти и обхватив голову:
– Кончились теперь наши опыты. А ты скажи спасибо, что морду не сжег. Всё-таки четыреста градусов.
– Я же технолог, а не дурак! Защитная маска была на мне.
– И где она? – поинтересовалась Мара.
– Откуда я знаю? Я же без сознания был. И умер бы. Но принцесса поцеловала принца, и он воскрес, – Вит состроил взгляд влюблённого юноши. – Тебе понравилось? Мне очень. Ты так старалась.
– Вот кобель! – Мара попыталась осторожно стукнуть по наглой морде кулаком, но Бузмаков перехватил его, сжав в своей крепкой мужской ладони. – Отпусти! – настойчиво закричала девушка. – Отпусти, говорю!
Яр созерцал их возню отстранённым взглядом. Всё рушилось. Надеяться на продолжение эксперимента где-нибудь в Сочи не приходилось. В настоящий момент изобретение материалов с новыми технологическими свойствами уже никого не интересовало. Не до этого! Все средства государства брошены на переселение людей и на обустройство их быта на новом месте. Сегодня у Ярослава был последний шанс закончить начатые три года назад эксперименты. Последний шанс. Самый последний. Жаль. Не вышло. Он всё же поинтересовался у Вита:
– Ты пришел в себя?
– Да. А что?
– Не тошнит? Голова не кружится? Переломов или вывихов нет?
– Если бы были, я бы сейчас орал. Или стонал. Всё нормально.
– Повезло. Бывает, что после шока, выясняется полная «клиника». Маша ты уколы делать умеешь?
– Нет! А зачем?
– Затем, что мы все надышались испарениями «сусла». Необходимо в течение часа вколоть антидот. Сходи к входным дверям. Там за столом охранника на стене большой стеклянный щит. В нём хранятся ампулы и пистолет со шприцами. Я сам всем вколю.
После проведения процедуры Ярослав приказал сидеть целый час,
