Они снова набросились на него, стараясь поразить болевые точки на руках, ногах и шее. Керр пытался дотянуться до пистолета. Все трое сплелись в тугой клубок; они катались по полу. Керр пытался переместиться к входной двери.
Здоровяк первым дотянулся до пистолета. Керр не ощущал боли; все его чувства притупились. Видимо, то же самое происходило и с его противниками. Никто не услышал, как открылась дверь.
Карл Сергеев тоже оказался настоящим профессионалом. Только Керр заметил, как он вошел, на ходу доставая нелегально сохраненный служебный «глок». Из-за того что они работали так же слаженно, как турки, Керр откатился в сторону еще до того, как Карл завопил:
— Джон, назад!
Здоровяк развернулся лицом к новой угрозе, и Карл выстрелил ему в голову. Все снова замедлилось; Керр не мог не восхититься меткостью Карла: он проделал одну аккуратную дырочку в балаклаве посередине лба и еще одну — на шее. Затем все снова закрутилось; турок упал на пол, во второй раз выронив пистолет. Его напарник подобрал оружие, чем подписал себе смертный приговор. Карл убил и его, хотя на сей раз Керр не видел, куда попали пули.
Если не считать предупредительного возгласа, Карл был так же молчалив, как и нападавшие. Не произнося ни слова, он перешагнул через первую жертву и ткнул в очкарика стволом пистолета. Затем, вложив пистолет в руку убийцы, он осторожно прицелился и выстрелил в стену над парадной дверью, чтобы доказать, что незваный гость выстрелил первым.
На верхнюю площадку вышла Нэнси с детьми; и как будто сразу же завыли сирены. Улица ожила; за окнами замелькали проблесковые маячки, затрещали рации. Карл молча переводил взгляд с Керра на Нэнси и обратно. Керр, не говоря ни слова, забрал у Карла «глок».
— Карл, какого дьявола ты таскаешь его с собой? — с улыбкой спросил Керр, проверяя серийный номер.
Карл покосился на него, затем устремил обвиняющий взор на Нэнси. Та, в одной ночной рубашке, стояла на верхней ступеньке лестницы, прижимая к себе детей.
— Чем вы с ним занимались в моем доме?
Пятница, 28 сентября, полдень, кабинет Полы Уэзеролл
Как только Керра отпустили из отделения неотложной помощи больницы Святого Фомы, Уэзеролл по телефону сообщила ему, что ему предоставляется отпуск по болезни. Ленгтон ждал снаружи; врач ощупал кровоподтеки на плечах и груди и зашил порез над левым глазом, в том месте, куда высокий турок двинул кулаком. В три часа ночи врач отпустил Керра домой, наказав больше не драться. Уэзеролл велела ему сидеть дома и лечиться.
Приехав домой, он включил телевизор и принялся щелкать пультом. На всех каналах сообщали о чудесном возвращении Сары Данбери. Девочку нашли в Чизике, на улице. Говорили и о попытке вооруженного взлома на севере Лондона; в ходе перестрелки, сказал диктор, оба взломщика погибли.
Керр проснулся около восьми, принял душ и поехал на работу. Уэзеролл снова попыталась отправить его домой, но все же согласилась в полдень принять его вместе с Биллом Ритчи.
Между тем Керр позвонил из «Аквариума» Джастину узнать, как тот себя чувствует, и рассказать о судьбе головорезов. Вполне возможно, это те же, кто напал на него тогда рядом с его домом.
Голос у Джастина звучал бодро:
— Босс, вы намекаете на то, что отныне на улицах безопасно и я могу снова бегать трусцой?
Керр не удивился, узнав, что Джастин после перевязки поехал в «мастерскую» в Кемберуэлле. Он хорошо понимал Джастина. Дело должно быть сделано, не важно, какой ценой. В ожидании встречи с Уэзеролл и Ритчи Керр места себе не находил. У него было неоконченное дело, и ему не терпелось увидеть, чем все завершится. Кроме того, тревогу вызывало кое-что еще, не имевшее отношения к его работе.
Последние дни они действовали наперегонки со временем. Операция совершенно обессилила его. И теперь, в часы затишья перед бурей, которая, как он знал, непременно разразится, Керр понял, что им двигало с самого начала, ради чего он сражался не на жизнь, а на смерть. Истинными жертвами негодяев стали не коррумпированные чиновники, которых они шантажировали, а дети. Керр нашел убийцу Тани и спас Сару; но, как он догадывался, было гораздо больше молодых и беззащитных жертв, которых он уже не спасет. Вздрогнув, он спустился по винтовой лесенке в подземный гараж.
Не ответив на звонок Билла Ритчи, Керр позвонил родителям Сары Данбери. Затем он отправился в дорогую частную клинику на западе Лондона, где девочка получала необходимое лечение и где с ней работали психологи. Бледная, вялая Сара сидела в кресле рядом с кроватью и без всякого выражения смотрела в окно.
— Не говорит ни слова, — сказала ее мать, Селина, когда они с Керром вышли в коридор. — По-моему, она даже не поняла, что я здесь.
— Как на все отреагировал ваш муж?
— Никак, мистер Керр. Вы спасли ее тело, но Майкл говорит, что ее душа до сих пор у них.
— И что он намерен делать?
— Правительство намерено заключить с ним какую-то сделку.
Керр изумленно посмотрел на нее:
— Хотите сказать, он позволит им купить свое молчание? Несмотря на все, что пришлось пережить его дочери?!
— Мистер Керр, я знаю, вы — сотрудник спецслужб, — ответила Селина, глядя на Сару через прозрачную перегородку, — так что не притворяйтесь, будто вас удивляет великое британское лицемерие. Так было всегда. — Она развернулась к Керру и посмотрела на него уверенно и решительно. — Майкл хочет стать премьер-министром. И не ожидайте, что он поведет себя по-другому.
Керр отправился навестить Сару Данбери не как сотрудник разведки, который хочет что-то узнать, но как человек, отец, который сочувствует ее родителям. Цинизм матери вызвал у него очередную вспышку гнева.
— Вы когда-нибудь расскажете об этом Саре? — спросил он перед уходом. Для себя он уже все решил.
Когда Керр с кейсом вошел в кабинет, Уэзеролл и Ритчи уже совещались. Донна в приемной задержала его и, притворившись, будто осматривает его глаз, предупредила:
— Будь осторожен. Они опять грызутся.
Обогреватель работал на последнем издыхании; холод, царящий в кабинете, вполне соответствовал общей атмосфере. Уэзеролл, похоже, только что вернулась за свой стол, а Ритчи, насупившись, сгорбился за столом для переговоров. Когда Керр вошел, оба притворились, будто читают свои записи, но, судя по их позам и выражениям лиц, они только что крупно поскандалили. Уэзеролл с усталым видом подошла к столу для переговоров и жестом велела Керру сесть рядом с Ритчи.
— Джон, вам в самом деле лучше было бы поехать домой, — сказала она мягко — так она к нему еще ни разу не обращалась.
— А кое-кого лучше посадить за решетку.
Керр с растущим недоверием слушал рассказ Уэзеролл о том, чем закончилась операция. В половине восьмого утра ее вызвал на совещание чиновник из кабинета министров. К тому времени, как она пришла, группа незнакомых ей бюрократов уже собралась вокруг подковообразного стола в подземном конференц-зале «Б»; судя по всему, они уже договорились о том, как минимизировать ущерб. Председатель сообщил ей, что все сведения о ночных событиях, в том числе о нападении на дом Карла, засекречены в соответствии с циркуляром министерства обороны. Он процитировал раздел пятый циркуляра, который предписывал не предавать огласке все, имеющее отношение к спецслужбам Великобритании. Поэтому материалы о произошедшем могут быть переданы в СМИ только с санкции правительства. Глядя ей в глаза, председатель добавил: жизненно важно охранять общественные интересы.
— И покрывать их коллегу, который вчера тоже был на том приеме. Выходит, никто ничего не узнает. Вот это маскировка! — только и сказал Керр, когда она закончила. — Ну, а мы сосредоточимся на шантаже.
— Посмотрим. У меня еще много дел, а вам следует отдохнуть. Вы, кажется, говорили, что у вас для нас что-то есть? — спросила Уэзеролл.
Керр протянул ей и Ритчи две копии досье.
— Вот что подготовил за ночь Алан Фарго. Здесь все, что мы собрали на тех людей. Если хотите вкратце, мы можем доказать, что Клер Грант и Роберт Атвелл были завербованы иностранной разведкой. Я хочу, чтобы вы дали добро на слежку за другими жертвами шантажа.
Ритчи вынул из своего блокнота распечатку электронного письма.
— Для того чтобы доказать факт шантажа, нам потребуется помощь из-за рубежа, что сейчас нежелательно, — медленно проговорил он. Затем он нарочито долго надевал очки, которые почти никогда не носил. Керр по опыту знал, что Ритчи всегда тянет время перед тем, как сообщить неприятную новость. — В комнату 1830 только что звонили из Турции. Их полиция передала предварительные данные по вашему смертнику. Абдул Малик был богатым бизнесменом; штаб-квартира его фирмы находилась в Стамбуле. Турки считают его фанатиком, который давно попал на заметку их Секретной службы. Учился в Лондоне; здесь же приобрел радикальные взгляды. Он был ярым врагом Великобритании и своей родины… ну, и так далее. Они уверяют, что теракт имел своей целью нанести политический вред Турции.
