Ознакомительная версия.
Мария Жукова-Гладкова
Любовница двух мужей
Автор предупреждает, что все герои этого произведения являются вымышленными, а сходство с реальными лицами и событиями может оказаться лишь случайным.
С мужем мы разводились спокойно. Да, на душе было погано, но я все понимала. Он очень хотел ребенка, и я хотела и пятнадцать лет пыталась забеременеть. Усыновлять он отказывался категорически, хотел только своего. Но со своим не получалось. И вроде у меня никаких серьезных отклонений не находили, и у него не находили, но… Не получалось. Официально это называлось «неустановленное бесплодие», то есть, говоря простым русским языком, врачи не могли понять, почему нам не удавалось зачать ребенка. Два раза делали ЭКО. И тоже не получилось. А потом он мне сказал, что одна женщина ждет от него ребенка. Я не стала уточнять, что это за женщина и откуда она взялась. Какая раз-ница?
Я надеялась, что он оставит мне однокомнатную квартиру, которую мы покупали на двоих. Раньше я жила с мамой, старшей сестрой и племянником. Мама умерла. В той двухкомнатной квартире в одной комнате живет сестра, в другой – племянник, которому сейчас двадцать два года. У моего бывшего тоже были мама и сестра, и мама тоже умерла, а сестра развелась с мужем. И в той квартире в одной комнате живет ее бывший муж, а в другой – она с двумя детьми. Вероятно, у новой спутницы жизни моего бывшего было плохо с жилплощадью, если ему понадобилась комната.
Отложенного на черный день почти не было – все уходило на попытки забеременеть, которые влетали нам в копеечку. И это при том, что о суррогатной матери не шло и речи. Я не могла выкупить у бывшего мужа его долю в квартире, он не мог у меня. Оставалось только продать квартиру, в которой мы прожили вместе столько лет, и купить по комнате каждому. Ох, как не хотелось в коммуналку…
Но выбора не было. Я посоветовалась со знакомыми из агентства недвижимости – благо, что у меня есть знакомые в разных сферах деятельности. Я работаю в небольшой фирмочке (всего четыре человека!), которая занимается организацией праздничных и совсем непраздничных мероприятий (то есть похорон). Мы беремся за все. У нас нет элитных клиентов, для элитных клиентов существуют другие фирмы, занимающиеся тем же, чем мы, но в других масштабах и на другом уровне. Мы обслуживаем средний класс. У нас много постоянных клиентов. Нас знают, нам доверяют. Есть постоянные партнеры среди ресторанов, кафе, магазинов, салонов… И соответственно, мы в случае необходимости можем обратиться к тем, кому организовывали праздники или с кем работаем на постоянной основе.
Я позвонила в агентство недвижимости, девочки сразу же пригласили меня приехать, чтобы уже говорить конкретно. Я честно обрисовала ситуацию.
– Сволочь твой мужик, как и все они, – вздохнула агент, которую я знаю уже лет десять.
Я пожала плечами.
– В ипотеку влезать не хочешь?
Я покачала головой. И не хотела, и знала, что кредит мне никто не даст. У меня нет постоянного дохода. Мы все сидим на процентах. Да, есть официальная зарплата, но с такой зарплатой в банк лучше не идти. И вообще не стоит привлекать к себе внимание.
– Но в дальнейшем планируешь поменять комнату на квартиру, так?
– Так. Теперь буду копить на доплату. Мне много не нужно. В общем, надеюсь, что в обозримом будущем…
– Давай-ка мы ей лучше что-то подберем в домах, которые потенциально могут пойти под расселение в ближайшее время, – сказала второй агент.
– Там большие коммуналки, – заметила первая.
– Зато и шанс большой получить квартиру гораздо быстрее, чем Варя сможет сама накопить на отдельную.
– Вроде все, кто хотел и мог, квартиры уже купили, – заметила я.
– Но у нас в старой части города осталось еще много домов, которые не дают покоя гражданам, жаждущим построить на их месте гостиницу, или здание банка, или какой-то новый жилой дом, в котором квартиры будут гораздо дороже, чем в старом. Волосы дыбом встают, когда слышишь про проекты, которые приходят в головы некоторым гражданам.
С этим я была полностью согласна. ЮНЕСКО уже несколько раз грозилось исключить наш город из списка объектов Всемирного наследия. И они вполне могут это сделать в обозримом будущем – если с историческим центром случится то, что хотят наши чиновники, глаза которых видят только доллары (евро, рубли), но не историю, не архитектуру, не памятники, не память, не людей, которые живут в нашем городе… Еще и испанец один выступил на Петербургском международном экономическом форуме с совершенно бредовыми идеями перестройки исторического центра (с точки зрения нормального человека, любящего город). И ему никто не дал пинка под зад, чтобы летел до своей Барсе-лоны.
Дамы вспомнили один дом, который в ближайшее время может ждать разрушение. Это здание старых казарм одного полка лейб-гвардии, построенное в девятнадцатом веке. А у нового собственника оказались документы, судя по которым дом построен в… 1938 году. Как же там полк в девятнадцатом веке-то размещался? Законом запрещено разрушение зданий, построенных до начала двадцатого века. Градозащитники извлекли из частично разрушенных стен кирпичи с метками девятнадцатого века, все сфотографировали. Пока неизвестно, что будет с домом. Но откуда взялись документы за 1938 год?! Мне лично это интереснее всего.
– Давайте говорить о конкретных вариантах, – сказала я дамам.
– Мужа своего к нам приведешь?
Я кивнула. Нам же требовалось еще и продать квартиру. Да, мы оба какое-то время могли пожить у родственников, но все-таки хотелось перебираться сразу в свои апартаменты.
И мне предложили два варианта. Или тринадцатиметровая комната в двухкомнатной квартире в новом районе, или комната площадью девятнадцать метров в пятикомнатной коммуналке в центре.
– Я советую второй вариант, – сказала знакомый агент. – Комната на четвертом этаже в пятиэтажном доме. Второй, третий и пятый выкуплены. Там отдельные квартиры. На первом проживает очень большая семья, еще с советских времен.
– Русские?
– Да. Не буду углубляться в их историю, если переедете – познакомитесь. Им предлагали продать квартиру под офис, они отказались. На четвертом тоже неоднократно предлагали расселение, но пока нет варианта, который устроил бы всех. Но он может появиться. Это во-первых. Во-вторых, эту комнату будет несложно продать. В-третьих, и на весь дом могут найтись претенденты.
– Но если там выкуплены три квартиры…
– В том подъезде. Там не один подъезд. Но на той улице уже идет стройка. Один дом снесли. Строят новый. Директор строительной фирмы присматривается к соседним домам… В общем, все возможно. А из двухкомнатной квартиры в новом районе ты сможешь выехать только с доплатой. Тот дом под расселение точно не пойдет.
Я сказала, что поеду в пятикомнатную коммуналку. В двухкомнатную поехал мой муж, то есть бывший муж, не понимая, почему я согласилась на «такие жуткие условия». Он предлагал еще подождать, поискать варианты, но я не хотела его больше видеть и слышать. Мы развелись. Мы расстались. Пусть живет своей жизнью с новой женщиной, ну а я…
Я тоже решила начать новую жизнь. В тридцать восемь лет. Но не в пятьдесят же! Не в шестьдесят!
Говорят, что десятилетие от сорока до пятидесяти – время разводов. Люди понимают, что это время – последний шанс изменить жизнь, потом будет очень сложно и часто невозможно. Моему мужу было сорок два… Я подходила к сорокалетнему рубежу…
И вообще все, что ни случается, – к лучшему!
Максим
Женя был любимым ребенком, как и все поздние и выстраданные дети. Мама с папой давно хотели малыша, ничего не получалось. Да еще и мама была старше папы на несколько лет. Женя как-то слышал, как бабушка говорила папе, что мог бы жену и помоложе найти. Но он любил только Женину маму.
Потом Женины мама с папой съездили к какой-то сибирской целительнице, что в советские времена не приветствовалось и обычно скрывалось, но ребеночек получился. Про целительницу Женя услышал от шушукающихся во дворе бабок. Задал вопрос своей старенькой бабушке.
– Так и было, родненький, – погладила бабушка внука по голове. – Но ты помалкивай про целительницу. Не надо, чтобы люди про это знали.
– Так же, как про то, что ты в церковь ходишь?
– Да, родненький. Знаешь, сколько я молилась, чтобы ты родился? Чтобы ребеночек родился у твоих мамки и папки? Ведь главное, что ты есть, правда? Ты же не хочешь, чтобы тебя не было?
Маленький Женя замотал головой.
Потом времена изменились, ходить в церковь и ездить к целительницам стало не только можно, но и модно. Народ принялся сверять жизнь с гороскопами, чистить карму, безгрешно (как пишут в газетах) изменять судьбу, снимать родовое проклятие и венец безбрачия.
Ознакомительная версия.
