Плохая ночь для грабителей
Грабитель, худощавый мужчина лет тридцати с небольшим, склонился над только что вскрытым ящиком столика, когда Арчер Требизонд проскользнул в спальню. Без единого звука, словно грабителем был он. Настоящий грабитель не услышал Требизонда, поглощенный изучением содержимого ящика, но таки почувствовал его присутствие, как в саванне антилопа чувствует близость хищника.
Смешно, конечно, сравнивать грабителя с беззащитной антилопой.
Когда грабитель поднял глаза на Арчера Требизонда, сердце его едва не выпрыгнуло из груди. Поскольку увидел он не только незнакомого мужчину, но и револьвер в его руке. Револьвер, нацеленный ему в грудь. Грабителю это очень не понравилось.
– Черт побери, – выругался он. – Дома ведь никого не было. Я звонил по телефону, потом в дверь…
– Я только что вошел, – пояснил Требизонд.
– Черная у меня полоса, – вздохнул грабитель. – И так всю неделю. Во вторник помял правое крыло, потом перевернул аквариум. Испортил ковер, остался без двух редких африканских рыбок. Не хочу даже говорить, сколько я за них заплатил.
– Не везет, – согласился Требизонд.
– А только вчера прикусил себе язык. Теперь не могу есть: прикусываю его вновь, – грабитель вытер пот со лба. – А теперь это.
– Да уж, это похуже помятых крыльев и перевернутых аквариумов.
– Разве я не понимаю? Знаете, что мне следовало сделать? Провести всю неделю в постели. Есть у меня знакомый медвежатник. Так он не выходит на дело, не посоветовавшись с астрологом. Если Юпитер не в том созвездии или Марс не ладит с Ураном, он остается дома. Нелепо, не правда ли? Но последние восемь лет он знать не знает, что такое наручники. Вы можете себе представить, медвежатник, которого за восемь лет ни разу не арестовывали!
– Меня вообще ни разу не арестовывали, – ответил Требизонд.
– Вы не преступник.
– Я бизнесмен.
Грабитель задумался, потом заговорил вновь.
– Узнаю я у него адрес астролога. Первым делом. Если только выберусь отсюда.
– Если выберетесь, – кивнул Требизонд. – Живым.
Челюсть грабителя задрожала, а Требизонд заулыбался. И грабителю показалось, что от этой улыбки черная дыра в стволе револьвера стала больше.
– Мне бы хотелось, чтобы вы направляли эту штуку куда-то еще.
– Если мне хочется кого-то пристрелить, так только вас.
– В меня стрелять незачем.
– Неужели?
– И копов вызывать не обязательно, – продолжил грабитель. – Совершенно не обязательно. Я уверен, что мы сможем обо всем договориться сами. Два цивилизованных человека вполне могут придти к цивилизованному соглашению. У меня есть деньги. Натура у меня щедрая, и я готов пожертвовать некоторую сумму вашей любимой благотворительной организации. К чему вмешивать полисменов в наши дела?
Грабитель пристально всматривался в лицо Требизонда. В прошлом его монолог всегда срабатывал, особенно, с мужчинами. Оставалось надеяться, что и этот случай не станет исключением.
– В любом случае желания пристрелить меня у вас нет, – закончил он.
– Почему же нет?
– Прежде всего из-за крови на полу. Останется пятно, знаете ли. Жена огорчится. Спросите ее, и она скажет, что стрелять в меня – не лучший выход.
– Ее нет дома. Придет она не раньше, чем через час.
– Все равно, вы должны учитывать ее мнение. И стрелять в людей запрещено законом. Не говоря о том, что это аморально.
– Закон на моей стороне, – возразил Требизонд.
– Простите?
– Вы – грабитель, – напомнил ему Требизонд. – Без разрешения проникли в мою квартиру. Нарушили неприкосновенность моего жилища. Я могу застрелить вас и меня за это только похвалят.
– Разумеется, вы можете застрелить меня, защищаясь…
– А что у вас в заднем кармане? Какая-то металлическая штука.
– Всего лишь фомка.
– Достаньте ее из кармана, – приказал Требизонд. – Давайте сюда, – он взял фомку. – Действительно. На мой взгляд, достойное орудие убийства. Я заявлю, что вы замахнулись на меня этой фомкой, а я, естественно, выстрелил, чтобы не отправиться на тот свет. И кому, по-вашему, поверит полиция?
Грабитель промолчал. Требизонд торжествующе улыбнулся, положил фомку к себе в карман. Довольно-таки увесистая, отметил он.
– Почему вы хотите меня убить?
– Может, я еще никого не убивал. Может, мне хочется узнать, каково убить человека. А может, мне понравилось убивать на войне и теперь я только и жду случая воспользоваться прежними навыками. Вот он и представился.
– Но…
– Если вы мне и нужны, то лишь для того, чтобы заменить собой мишень. Больше ни для чего. Насчет благотворительных фондов лучше забудьте. Не нужны мне ваши деньги. Оглянитесь вокруг. Денег у меня предостаточно, это же ясно, как божий день. Будь я бедняком, вы бы не полезли в мою квартиру. О какой сумме идет речь? Двести долларов?
– Пятьсот, – ответил грабитель.
– Жалкие гроши.
– Несомненно. Деньги у меня есть и дома, но для вас они тоже покажутся грошами.
– Будьте уверены, – Требизонд переложил револьвер в другую руку. – Как вы поняли, я бизнесмен. Вот если бы живым вы могли принести мне больше пользы, чем мертвым…
– Вы – бизнесмен, а я – грабитель, – грабитель просиял.
– И что?
– Я могу для вас что-нибудь украсть. Картину? Секретные документы конкурента? В своем деле я дока, хотя по нынешней ночи этого не скажешь. Я не говорю, что смогу утащить "Мону Лизу" из Лувра, но с заданием попроще справлюсь наверняка. Скажите, что вам нужно, и я продемонстрирую вам свое мастерство.
– М-м-м-м.
– Скажите что, и я это украду.
– М-м-м-м-м.
– Автомобиль, норковое манто, бриллиантовый браслет, персидский ковер, оригинал-макет, облигации на предъявителя, компроментирующие бумаги, коллекцию монет, марок, записи психоаналитика, фотографии…
– Я понял.
– Я много говорю, когда нервничаю.
– Я это заметил.
– Если бы вы могли направить эту штуковину куда-то еще…
Требизонд взглянул на револьвер. Дуло по-прежнему смотрело на грабителя.
– Нет, – в голосе Требизонда слышалась печаль. – К сожалению, все не то.
– Как это, не то?
– Во-первых, ничего из названного вами мне не нужно. Можете вы украсть женское сердце? Едва ли. И потом, с чего мне вам доверять?
– Вы можете мне довериться. Я дам вам слово.
– Именно об этом я и толкую. Мне придется поверить, что ваше слово дороже золота, а куда это нас приведет? Да никуда. Как только вы выйдете из моей квартиры, все мои преимущества теряются. Если я застрелю вас, мне придется за это отвечать. Поэтому, к сожалению…
– Нет!
Требизонд пожал плечами.
– Почему нет? Ну какая от вас польза? Разве что послужите живой мишенью. Что вы умеете, кроме как воровать, сэр?
– Могу делать номерные знаки.
– В жизни это просто необходимо.
– Я понимаю, – печально вздохнул грабитель. – И часто задумывался, почему государство обучило меня столь ненужной профессии. Заказчиков на фальшивые номерные знаки немного, поэтому чиновники установили монополию на изготовление законных номерных знаков. Что еще я умею? Могу чистить вам обувь, мыть автомобиль…
– А чем вы занимаетесь, когда не воруете?
– Да ничем. Гуляю с девушками, кормлю рыбок, если они не прыгают по моему ковру. Езжу на автомобиле. Играю в шахматы, иной раз выпиваю банку пива, готовлю себе сэндвич.
– А как у вас получается?
– Вы про сэндвич?
– Я про шахматы.
– Вроде бы неплохо.
– Я серьезно.
– Это понятно. Я не просто передвигаю пешки. Знаком с дебютами, ориентируюсь на доске. На турниры терпения у меня не хватает, но в шахматном клубе я выиграл больше партий, чем проиграл.
– Вы играете в шахматном клубе?
– Да, в том, что в центре города. Вы же понимаете, воровать семь вечеров в неделю я не могу. Кто выдержит такое напряжение?
– Тогда я знаю, для чего вы мне пригодитесь.
– Хотите научиться играть в шахматы?
– Играть я умею. Я хочу, чтобы вы поиграли со мной час, пока не вернется жена. Мне скучно, читать дома нечего, смотреть телевизор я не люблю, а найти достойного соперника, с кем можно сразиться за шахматной доской не так-то легко.
– Значит, вы оставите меня в живых, чтобы поиграть со мной в шахматы?
– Совершенно верно.
– Давайте сразу поставим точки над «i», – грабитель поймал взгляд Требизонда. – В вашем предложении нет никакого подвоха? Вы не пристрелите меня, если я проиграю?
– Разумеется, нет. Шахматы – игра благородная. Какие уж тут подвохи.
Грабитель тяжело вздохнул.
– Если б я не умел играть в шахматы, вы бы меня убили, не так ли?
– Вас, похоже, очень тревожит этот вопрос.
– Тревожит, – согласился грабитель.
Играли они в гостиной. Грабитель вытащил белый цвет и начал партию ходом королевской пешки. Играл он неплохо, но на шестнадцатом ходу ему пришлось отдать ладью за слона и вскоре он сдался.
