— Уверяю вас, мистер Картер, я положительно не понимаю, каким образом банк, проработавший успешно столько лет, мог очутиться в таком положении! Я могу только предположить, что нас постоянно систематически обкрадывают.
Так говорил мистер Ашмид, почтенный седовласый господин, один из первых банкиров Нью-Йорка.
Он сидел, наклонившись вперед, как бы согбенный заботами и горем, напротив него сидел хозяин дома, великий сыщик Ник Картер.
— Вряд ли у меня найдется время заняться вашим делом, — ответил Ник Картер, внимательно выслушавший рассказ банкира, — и все-таки мне не хотелось бы отказывать вам.
— На вас я возлагаю последние надежды, мистер Картер, — уныло отозвался старик, — и если вы не поможете, то тайна так и останется неразъясненной.
Ник Картер молча взглянул на старика, на лице которого выражалось искреннее отчаяние. Вдруг он заявил:
— Хорошо! Я берусь за ваше дело.
— Искренне и от души благодарен вам, — взволнованным голосом произнес банкир, — я и не знаю, чем мне доказать вам мою признательность!
— Я должен задать вам еще несколько вопросов, — продолжал Ник Картер, — которые, быть может, вас поразят и которые на первый взгляд ничего общего с делом не имеют.
— Спрашивайте, я отвечу, если только сумею.
— Прежде всего я должен просить вас не говорить никому, что я взял на себя расследование.
— Вполне понимаю ваши соображения.
— Каким образом вы узнали, что в книгах были сделаны изменения? — начал Ник Картер свой допрос.
— Это случилось следующим образом: в Спрингфилде у меня есть приятель, некий Гильтон, который поручил мне купить для него ценные бумаги и переслал мне вместе с тем необходимую сумму.
— Как велика была эта сумма?
— Тридцать тысяч долларов.
— Когда вы получили эти деньги?
— В четверг, около трех часов дня. Так как курьерский поезд опоздал, то деньги поступили лишь после закрытия банка.
— Кто принял их?
— Мой кассир, мистер Петерс. Обыкновенно я лично расписывался в получении, но так как было уже поздно и я был занят важными делами, то я поручил ему принять деньги. Из-за этого он просидел в конторе позднее обыкновенного.
— Стало быть, в виде исключения?
— Именно.
— Давно ли мистер Петерс занимает эту должность в банке?
— Почти двадцать лет. Он всегда был предан делу, и на него можно было положиться.
— Отвечает ли банк за утрату и являетесь ли вы ответственным лицом?
— Я отвечаю в смысле моего личного кредита. Я ничего не хочу скрывать от вас, мистер Картер, даже в том случае, если бы я, чего я именно и опасаюсь, поступил неправильно, не сообщив директорам банка об этом происшествии. В данном случае бумаги были записаны на мой личный счет.
— Вернемся к делу, — продолжал Ник Картер, — когда вы впервые обнаружили эти кражи?
— В пятницу вечером я получил извещение, что один из моих приятелей, для которого я произвожу все биржевые операции, умирает. Я поспешил к нему, и он попросил меня выдать ему лично некоторые документы. Я отправился в банк за этими документами. Войдя через боковой вход, я открыл мой частный сейф, в котором хранятся все мои книги и бумаги. Сначала я справился, когда именно документы поступили ко мне, чтобы высчитать проценты. При этом я случайно увидел текущий счет моего приятеля в Спрингфилде и машинально пробежал его глазами. Дойдя до последних записей, я чуть не остолбенел от изумления: там был записан остаток, неправильность которого я тотчас же заметил. Тут было что-то неладно. Вместо остатка в его пользу приблизительно в полтораста тысяч долларов сальдо счета по этой записи было только всего около ста тысяч долларов. Сначала я подумал, что мой кассир ошибся, неправильно записав наши последние сделки с Гильтоном.
— И вы немедленно взялись за расследование? — прервал Ник Картер банкира.
— Нет! Сначала я доставил моему больному другу принадлежавшие ему бумаги, а затем вернулся в банк, где и просидел над книгами часа четыре. Ошибки я, однако, не нашел, но сделал открытие, приведшее меня в крайнее изумление. Я обнаружил, что суммы были записаны на текущий счет и что они не были проведены по кассовой книге. Отсюда было видно, что в данном случае был совершен подлог. Само собой разумеется, я на другое утро немедленно потребовал к ответу Петерса. Но он утверждал, что ничего не знает, и казался изумленным не меньше моего. После всестороннего обсуждения дела я решился обратиться за содействием к вам, мистер Картер.
На том допрос и закончился, и Ашмид вышел из дома сыщика, окрыленный новыми надеждами, хорошо сознавая, что если вообще кто-либо может выяснить это таинственное дело, то конечно, только Ник Картер.
Сыщик в раздумье смотрел в окно вслед уезжавшему банкиру.
Едва только экипаж банкира тронулся, как какой-то неизвестный вскочил на заднюю перекладину, уцепился за рессоры и так скорчился, что почти не походил на человека.
Ник Картер моментально бросился в свою гардеробную комнату и спустя несколько минут вышел оттуда, преобразившись в седого бородатого старика, по-видимому страдающего ревматизмом.
Он вскочил в первую попавшуюся коляску и вскоре нагнал экипаж банкира.
Они завернули теперь на одну из широких боковых улиц.
Вдруг ехавший впереди экипаж остановился.
Ник Картер выскочил из коляски, приказал кучеру подождать его и побежал к экипажу.
Кучер банкира соскочил с козел и открыл дверцы. Но в тот же момент он пронзительно вскрикнул:
— Караул! Убийство!
Он схватил один из фонарей и осветил внутренность экипажа.
Ник Картер подошел к нему и спросил повелительным тоном:
— В чем дело?
— Смотрите сами! — ответил кучер, дрожавший всем телом от ужаса.
И действительно, представившееся ему зрелище способно было расстроить самые крепкие нервы.
Подушки были сорваны с места, стенки и стекла забрызганы кровью. Окровавленный полог был накинут на тело старика Ашмида, скорчившегося на дне экипажа. По-видимому, он был мертв.
— Боже милосердный, — заплетающимся языком проговорил кучер, — ведь это ужаснейшее преступление!
Ник Картер тоже был сильно потрясен.
Он осторожно снял полог с трупа.
Грудь и шея старика были пронзены ударами ножа. В сердце торчал кинжал.
Крики кучера привлекли внимание обитателей дома, перед которым остановилась карета. Среди них находилась прелестная девушка, дочь убитого банкира.
— Ради бога! Что случилось? — в ужасе спросила она. — Мой отец болен?
Ник Картер тотчас же заслонил дверцы кареты, чтобы избавить девушку от ужасного зрелища.
— Прошу вас вернуться в дом, — вежливо заявил он, — здесь вы ничем не можете помочь.
— Кто вы такой? — спросила она в недоумении. Сыщик подошел к ней и шепнул ей что-то на ухо.
— Но что вам угодно здесь? — вскрикнула она, волнуясь все больше и больше. — Для чего нам нужен сыщик?
Кучер расслышал этот вопрос и в изумлении взглянул на Ника Картера. Он хорошо видел, что это был не тот господин, который приветствовал мистера Ашмида у дверей своего дома и вместе с ним вошел в парадную.
— Опять повторяю, — настойчиво сказал Ник Картер, — вы лучше всего сделаете, если вернетесь в квартиру.
Теперь вышла и миссис Ашмид, супруга покойного банкира.
— Что здесь случилось? — спросила она в недоумении.
Прежде чем Ник Картер успел ей помешать, она увидела труп, освещенный фонарем.
Она громко вскрикнула, побледнела как смерть и зашаталась.
— Боже праведный! — воскликнула она.
Она упала бы, если бы Ник Картер не успел подхватить ее.
Подбежал кучер, и они вместе внесли ее в дом.
Кучер до сих пор не успел внимательно осмотреть убитого, но, когда теперь он заглянул в лицо своего господина, он тоже чуть не упал в обморок, тем более что при свете фонаря перекошенное лицо покойника производило ужасное впечатление.
— Господи! — произнес кучер. — Тут совершено хладнокровное, заранее обдуманное убийство! Как же это я решительно ничего не заметил? Я отправлюсь за полицией! — прибавил он и уже хотел бежать.
Но Ник Картер его остановил.
— Не торопитесь, — произнес он, — сначала я сам хочу произвести осмотр.
Он сейчас же принялся за работу и тщательно осмотрел внутри всю карету.
Вдруг он с довольным видом улыбнулся: на дне экипажа он нашел маленький блестящий шлифованный кристалл.
— Я должен найти таинственного убийцу, — пробормотал он, — даже если бы мне пришлось провозиться с этим целый год.
Нику Картеру не хотелось, чтобы происшествие получило преждевременную огласку, и поэтому надо было уговорить кучера молчать.
Он отвел его в сторону и сказал:
— Послушайте! Для того чтобы обнаружить убийцу, требуется, чтобы пока никто ничего не узнал об убийстве. Обещайте мне, что вы будете молчать. Вы об этом не пожалеете.
