Там, где обрывается жизнь
1
Восточная Испания. На море мертвый штиль — блаженство для дайвинга. Красота! Ни о чем не хочется думать. Он и не думал, совершая крутой вираж на узкой улице. Раздались два хлопка. Голубой кабриолет вильнул пару раз и угодил в кирпичную колонну забора. Надо же, так не повезло. Чуть правее или левее, он прорвал бы сетку и влетел на стриженый газон виллы. Что происходило дальше — это без него, сознание выключилось, как перегоревшая лампочка.
Добрые люди занесли его в дом. Оказали первую помощь, сделали укол. Он лежал на обеденном столе по пояс раздетый. Нет, его никто не раздевал, просто ехал только в шортах. Элегантная красивая женщина лет сорока или чуть меньше зашивала ему плечо, словно штопала носки.
В просторную столовую вошла девушка лет двадцати. Хорошенькая — глаз не оторвешь.
— У этого парня кровь группы «А», резус положительный.
— Донор, слава богу, не понадобится. Девушка подошла к столу:
— Породистый мужик. В моем вкусе.
— Уймись, дочка, он вдвое старше тебя.
— Значит, подходит тебе. Из вас получилась бы красивая пара, но бьюсь об заклад — западет он на меня, а не на тебя. Такие любят молоденьких. С ними веселее.
Девушка повернулась и собралась уйти. Потерпевший открыл глаза. Женщина задала ему вопрос по-испански. На его лице появилась саркастическая ухмылка.
— Рад бы, синьора, ответить, но по-испански не рублю.
— Вы русский?
— И вы тоже, как я понял
— Что ж, вам повезло. Девушка остановилась:
— А я вас вспомнила. Три дня назад мы с вами столкнулись на рынке лоб в лоб. У меня упала корзина, высыпались все фрукты, и вы, извиняясь по-французски, помогли их собрать.
— Это судьба, — сказал раненый и попытался приподняться.
— Не вставайте, — приказала женщина. — Я только что наложила вам швы. Надо сделать перевязку. И забудьте о пляже и море на две недели, пока швы не снимем.
— Слушаюсь и повинуюсь. Кажется, я лежу на обеденном столе?
— Это на всякий случай — вдруг обнаружились бы переломы.
— Надо вызвать врачей и полицию, — сказала девушка.
— Тогда я точно убегу, мне только этого не хватает.
— Хорошо. Обойдемся без полиции, — согласилась женщина. — Как вас зовут?
— Олег.
— Так вот, Олег. Меня вы можете называть Викторией, мою дочь Валерией. Еще у нас есть Вэл. Его полное имя Валериан — долго и занудливо. Мой муж в России, а здесь наша летняя резиденция. В аварии вы не виноваты. Кто-то рассыпал гвозди на дороге, много гвоздей. Вэл сейчас занимается вашей машиной. Он мастер на все руки — шофер, механик, камердинер, дворецкий и так далее.
Виктория закончила перевязку.
— Теперь можете встать. Валерия вас проводит в гараж, посмотрите на свое чудо техники.
— Безмерно вам благодарен, Вика. — Встав, Олег поцеловал хозяйке руку.
— Берегите голову. Я думаю, она того стоит. И забудьте о пляже. Морская вода может вызвать осложнение.
— Жаль. Через три дня я возвращаюсь домой, а там уже осень.
— Рай не вечен. Сегодня вы в этом убедились. Виктория направилась к двери, Олег проводил ее взглядом, восхищаясь фигурой женщины.
Чувствовал он себя неплохо, только сильно болела голова и заштопанное плечо.
— Как это вы меня вспомнили, чудное дитя природы? — спросил, когда они с девушкой вышли в сад.
— У вас очень яркие глаза. Странно, что вы русский — наш бы даже не извинился. Почему вы говорили по-французски?
— Других языков не знаю. Во Франции у меня много друзей. Раз в году я провожу там отпуск.
— Как вас занесло в Испанию?
— По работе.
— Хорошая работенка.
— Грязная. Собираю информацию о тех, кто мешает жить состоятельным людям.
— Хорошо платят?
— По-разному. Все зависит от ценности собранного материала.
— Что-то наподобие частного сыска?
— Слишком романтично для копания в грязном белье. Однако живу, не жалуюсь.
Девушка подвела его к открытым воротам гаража, где стоял исковерканный кабриолет и еще две шикарные машины, сверкающие полировкой. Над его машиной, что-то насвистывая, колдовал крепкий мужчина лет сорока пяти.
— Вэл, я привела тебе хозяина этой тачки. — Глянув на Олега, девушка сказала: — Потом возвращайтесь в дом, я сварю кофе.
— Спасибо.
Девушка убежала, а Олег вошел в гараж. Вэл вытер ладони грязной тряпкой и протянул руку для рукопожатия так, чтобы Олег не запачкался.
— Я Олег, — представился гость.
— Русский, значит. Догадываюсь, кто рассыпал гвозди на повороте. Конкуренты клуба «Сотеро». Эта единственная дорога, ведущая к их дайвинг-клубу.
— Похоже на правду. Народу там с избытком. Я ежедневно туда мотаюсь. Сервис на высоте.
— Согласен. А у соседей дела идут хреново, вот и ищут способ переманить клиентов.
— Что скажете о машине, Вэл?
— Разбиты бампер, радиатор, ветровое стекло. Учитывая марку, износ, большой пробег, с вас сдерут тысяч пять.
— За эту рухлядь?
— Эта рухлядь называется «Феррари». Не могли взять напрокат что-нибудь попроще?
— Весь мой гонорар кошке под хвост! За что работал?
— Сильно не огорчайтесь. Прилегающая к забору часть дороги принадлежит хозяйке. Вы напоролись на гвозди на ее участке. Она женщина принципиальная — заплатит и возместит ущерб.
— Волевая дамочка. Она хирург?
— Была врачом. Давно не практикует.
— Я чувствую себя виноватым.
— Ерунда. Неудобство в другом — придется ходить пешком.
— Недолго осталось. Три дня.
— Тем более. Советую выпить кофе. И заберите свои вещи из машины. Мы ваши проблемы решим. Удачи.
— Везет дуракам… — пробурчал себе под нос Олег.
* * *
В Испании, особенно на побережье, в бархатный сезон люди живут открыто, нараспашку. Воруют здесь мало. Законы суровы, и полиция не спит.
С законами Олег ознакомился прежде, чем согласиться взять эту работу. Задание было сложное, но у него на руках имелся «джокер». Даже если он попадется, на него не будут заявлять в полицию. Убить могут, но полицию к делу привлекать не станут.
На третьи сутки наблюдения за «объектом» он выбрал удачный момент. Ночь была темная, небо затянуто облаками. Луна скрылась и, похоже, надолго. Шикарная вилла располагалась в горах. К ней вела единственная дорога в виде серпантина, и на место он прибыл задолго до намеченной операции. На балкон легко взобрался по плющу, удивительно крепкому, наподобие лиан. С балкона второго этажа на солярий третьего карабкаться было труднее — тяжелый рюкзак давил на заштопанное плечо, что вызывало сильную боль. И все же он добрался. Несколько минут возни с инструментами, и дверь «поддалась на уговоры», открылась. Олег скользнул за штору, прикрыл дверь. Теперь оставалось только ждать.
Наконец где-то во внутренних помещениях виллы раздались шаги.
В комнату вошел солидный мужчина. Зажег свет. Подойдя к столу, положил на него портфель и отправился в соседнюю комнату. Время пошло. У Олега имелось в запасе секунд тридцать. Он бесшумно метнулся к столу, схватил портфель, на его место положил точно такой же и снова скрылся за занавеской.
Вернувшись, хозяин отодвинул панель в стене, обитой шелком, набрал код замка, повернул ручку и открыл сейф, больше похожий на платяной шкаф. На полках — огромное количество денежных пачек, перетянутых банковскими ленточками. Мужчина вернулся к столу, взял портфель и положил его в сейф. Дверца захлопнулась. Прозвучал зуммер. Мужчина поставил панель на место, погасил свет и вышел. Послышался поворот ключа, и замок щелкнул.
Олег облегченно вздохнул. Сунув портфель в рюкзак, он натянул его на плечи, вышел в солярий и приступил к спуску. Рана начала кровоточить.
Возле дороги в кустарнике его ждал мотоцикл. В свой номер дешевого отеля он рассчитывал прибыть через пятнадцать минут.
* * *
Убогий номер Олега тем временем не пустовал. По небольшой комнате бегал луч фонаря. Иногда яркий свет выхватывал из темноты руки в перчатках — шел обыск, очень тщательный. В отличие от грубых полицейских незваный гость все укладывал на свои места с педантичной аккуратностью. На деловых бумагах луч задерживался, а к ноутбуку даже не прикоснулся. Задребезжал сотовый телефон. Черный силуэт приблизился к окну: у стены остановился мотоцикл. Гость тут же ушел, не забыв запереть за собой дверь. И уже через минуту, стоя в тени деревьев, увидел, что в номере включили свет.
* * *
На великолепном здании из стекла и бетона неоновыми буквами светилась надпись «Клиника Св. Антония по трансплантологии. Коста-Брава». В одном из кабинетов доктор говорил с посетительницей. На первый взгляд он был ничем не примечателен, но если присмотреться, рождалось странное ощущение. Сбрей ему усы, высветли волосы, а из черных глаз сделай голубые, и перед нами Олег. Один в один. Но посетительнице было не до сравнений. Виктория утирала слезы платком и сбивчиво говорила по-испански:
