Ради денег на всё пойду - Владимир Семенович Калинин

Летним утром в городе Энске красота неописуемая: ветра нет, кругом буйная зелень садов. Яблони и груши в ярких лучах солнца склонились под тяжестью созревающих плодов. На траве газонов, на листьях и лепестках цветов, растущих на многочисленных клумбах и в пышных цветниках, сверкают капельки ночного дождя. Воздух свежий, чистый, наполненный ароматами фруктов, цветов и душистых трав. Середина недели. До выходных ещё два дня. В здание «НИИЗарубежМедицины» резво вбежала секретарь генерального директора Наташа, поздоровалась с полусонным охранником, сидящим за столом у входа. Он только кивнул в ответ и проворчал:

— Твой шеф уже пришёл. Не спится старику.

Она сняла с доски для ключей от служебных кабинетов ключ от приёмной генерального, по лестнице поднялась на второй этаж, где находилось её рабочее место. Открыв входную массивную дверь, подошла к своему столу у окна, справа от двери в кабинет начальника. Не успела сесть за свой стол, как услышала хлопок, как ей показалось, похожий на звук при открытии бутылки шампанского.

«Чего это среди недели решили пить шампанское?» — мелькнула у неё мысль.

Увидев на столе папку с надписью «На подпись», решила положить её в сейф. Наверно, директор подписал документы и бросил ей на стол. Открыв папку, обнаружила, что подписей начальника на бумагах нет. Такого не было никогда. Почему он ничего не подписал? Забыл? Тогда почему папка с бумагами лежит у неё?

Наташа решила позвонить директору и спросить разрешения войти. Может быть, он с кем-то занят. Позвонила. Никто не снял трубку. У девушки появилась тревога за здоровье шефа. Что это был за хлопок? Вероятно, в кабинете кто-то есть. Почему никто не берёт трубку телефона? Наталья подошла к двери и прислушалась. Ни звука. Тогда, набравшись смелости, открыла дверь…

И тут на всё здание НИИ раздался её невероятно громкий визг, переходящий в истерический, нечеловеческий вопль.

Первым её необычно громкое и долгое «Ааааааа!..» услышал заместитель директора по экономической безопасности Дмитрий Иванович Чекулаев. Он рано приходил на работу. Не успев открыть дверь своего кабинета, расположенного по соседству с кабинетом директора, даже не вынув ключ из замка, бросился на крик молодой женщины. Ворвавшись в приёмную, увидел истерически рыдающую Наталью.

— В чём дело? Наталья Ивановна, успокойтесь и скажите, почему вы так рыдаете? Вас кто-то обидел или напугал? — обратился он к секретарю генерального.

Но Наталья не могла перестать плакать и сказать что-либо в ответ, только показывала рукой на открытую дверь кабинета своего начальника.

Чекулаев вошёл в хорошо знакомое ему помещение. То, что он увидел там, потом будет детально описано в протоколе осмотра места происшествия. На чёрном кожаном диване полулежало тело генерального директора Петра Ильича Коршунова. Чекулаев обратил внимание на неестественно вытаращенные глаза начальника, почти выкатившиеся из орбит. На правом виске зияла круглая пулевая рана, окружённая ожогом от пороховых газов. Из неё ещё слабо сочилась кровь. Струйка, стекавшая по бледной щеке на промокшую от крови белую рубашку и далее на паркет, образовала средних размеров лужу. Рядом с диваном на полу лежал наградной пистолет ТТ, принадлежавший Коршунову. Чекулаев взял руку своего начальника и проверил наличие пульса. Сердце уже не билось. Рука погибшего начинала холодеть под струёй прохладного воздуха из кондиционера. Чекулаев посмотрел на директорский стол и заметил лист бумаги, придавленный тяжёлой авторучкой. Он не стал ничего трогать и вышел из кабинета. Плотно закрыв дверь, обнял дрожащую, всхлипывающую Наталью Ивановну и сказал:

— Пётр Ильич ушёл от нас. Вызывай полицию и скорую медицинскую помощь. Он застрелился. Закрой дверь в кабинет на замок и никого до приезда полиции не впускай. Полиция тоже пусть входит только в присутствии понятых.

— Дмитрий Иванович, до приезда полицейских и врачей, пожалуйста, не уходите. Я боюсь.

— Глупенькая, мёртвых не надо бояться. Живые бывают гораздо опасней. Ты вызывай полицию и медиков, а я схожу на минутку к себе в кабинет. Там ключи остались в дверном замке. Вызову начальника службы безопасности НИИ и сразу вернусь к тебе. Никому больше не сообщай и, ещё раз тебя прошу, никого в кабинет не впускай.

— Дмитрий Иванович, возвращайтесь поскорей, — уже более спокойно попросила Наталья, закрывая на замок дверь в кабинет директора.

Первой приехала опергруппа полиции во главе со старшим следователем. Место происшествия пошли осматривать с понятыми из числа работников службы безопасности института. Чекулаев сопровождал их. Все присутствующие сосредоточили внимание на теле Петра Ильича, стараясь близко не подходить. Старший опергруппы приблизился к столу и взял в руки лист бумаги, вытащив его из-под авторучки. Дмитрий Иванович стоял с ним рядом, и они вместе про себя прочитали единственную фразу: «Всё сделайте по закону». Чекулаев прошептал следователю:

— Давай выйдем на минутку.

Следователь оказался сообразительным и молча вышел из кабинета, предварительно дав указание оперативному работнику составлять протокол осмотра места происшествия. Чеку-лаев подхватил его под руку и проводил в свой кабинет.

— Слушай, майор. Ты — опытный сотрудник, видел на свете много и знаешь, что православных самоубийц не хоронят так, как православных, умерших при других обстоятельствах. Пётр Ильич православный, и семья его тоже православная. Надо сделать заключение, что погиб он от неосторожного обращения с оружием.

— Ну ты даёшь! А куда я дену предсмертную записку? Её же надо внести в протокол осмотра места происшествия.

— Ты её оперу не показывал. Никто, кроме тебя и меня, её не видел. Они все смотрели на тело погибшего. Ну, если тебе потом потребуется её внести в дело, напишешь ещё один протокол дополнительного осмотра места происшествия. Такое практикуется.

Чекулаев при этом засунул в карман форменной куртки офицера несколько денежных купюр.

— Ладно. Уголовного следа здесь не предвидится. Сделаем вывод, что погиб от неосторожного обращения с пистолетом. Человек он был хороший. Институт практически организовал и тащил его на себе, не жалея своих сил.

Тут открылась дверь кабинета, и вошла секретарь первого заместителя директора НИИ Людмила Громова:

— Дмитрий Иванович, вас вызывает Константин Фёдорович. Срочно.

— Хорошо. Сейчас приду, — недовольным тоном ответил Чекулаев. Он не любил, когда к нему без разрешения кто-нибудь входил.

Перед тем как пройти по переходу в лабораторный корпус, где находился кабинет заместителя директора по науке Константина Фёдоровича Ерохина, Чекулаев заглянул в приёмную директора НИИ. Наталья Ивановна успела привести себя в порядок — смыла с лица пятна от туши, возникшие от слёз, ручьём бежавших