Анна Чиж-Литаш
Убийство в поезде Минск-Брест
Я просто не могу не посвятить тебе эту книгу, мой дорогой
Сергей Васильевич Титовец.
Во-первых, обещала.
А я всегда держу слово.
А во-вторых, я не знаю человека,
более преданного букве закона.
Ведь только ты никогда не поедешь
на красный свет, если даже
в твоей квартире будет пожар.
Юристу, прокурору, эксперту
Никто не может знать,
на что способен решиться
из-за отчаяния.
Глава 1
Отправляясь в путешествие,
следует помнить: мы не
вернемся прежними.
Александр Петрович бежал сквозь толпу пассажиров, рассыпанных по перрону, словно семечки по рынку. Его густые усы развевались от порывов ветра, а круглый, похожий на пивной бочонок живот служил отличным орудием для расталкивания прохожих. Увидев надвигающегося здоровяка под два метра ростом, люди невольно расступались. Те же, у кого не получилось избежать столкновения, с нескрываемым раздражением поглаживали ушибленные места. Но полковник не обращал внимания на недовольные липа и громкие ругательства, летящие ему в спину. Белоснежная рубашка насквозь промокла, а по лицу катились ручейки пота, прячась в густых зарослях у губ.
— Стойте! Подождите! — он остановился и закричал из последних сил. — Вы не можете так поступить со мной!
В сердцах махнув рукой вслед уходящему новенькому скоростному поезду до Бреста, полковник, тяжело дыша, на заплетающихся от усталости ногах добрел до скамейки и рухнул на нее. За свои пятьдесят пять лег он ни разу никуда не опоздал, тем более на поезд. Билет заказывал предварительно, на вокзал всегда приезжал за час до отправления и традиционно в буфете выпивал рюмку армянского коньяка, затем покупал газету «Частный детектив», которую ненавидел всем сердцем, но при этом регулярно читал, чтобы мысленно раскритиковать и журналистов, и следователей, ведущих выдуманные дела. После этого он шел на перрон и минут пятнадцать сидел на скамейке, наблюдая за неспешными поездами и усталыми пассажирами.
Сегодня он повторил весь обряд поездки, лишь на шаг отступив от своих правил, точнее, на два шага: вместо одной рюмки коньяка тело и душу грело сразу пять, а созерцанию поездов на уличной скамейке полковник предпочел стоявший в кафетерии диван, на котором и задремал. Первое, что увидел, когда открыл глаза, — огромные часы в холле вокзала: до отправления поезда оставалось пять минут. Верным способом успеть было выпрыгнуть в окно и сразу же очутиться на нужной платформе. Но Виноградов решил рискнуть и побежал. Пыхтя, скрипя, кашляя и задыхаясь, он преодолевал ступеньку за ступенькой, один лестничный пролет за другим. Выскочил на перрон — поезд уже тронулся, а он все еще наивно надеялся, что проводник, заметив бегущего пассажира, опустит стоп-кран.
— Вот и что теперь делать? — обреченно развалившись на скамейке, спросил Александр Петрович сам у себя. — Меня же ждут!
В кармане брюк нащупал пачку сигарет. Проходящие мимо с любопытством рассматривали странного мужчину, с сигаретой во рту лежащего на скамейке и ведущего диалог с самим собой. Но Виноградов никого не замечал, он был слишком погружен в свои мысли, чтобы обращать внимание на десятки людей, снующих вокруг.
— Следующий поезд через час, — он достал из второго кармана расписание поездов, заранее распечатанное и сложенное в форме маленькой книжечки. — Сколько он идет? — полковник подпрыгнул на скамейке. — Шесть часов?! Да я пешком быстрее дойду! — от злости скомкал расписание и бросил в урну. Докурив сигарету и немного успокоившись, все же встал со скамейки и быстрым шагом направился в сторону вокзала за новым билетом.
«Уважаемые пассажиры, поезд отправляется через пять минут. Провожающих просьба покинуть вагоны», — приятный женский голос нарушил тишину в купе. Полковник аккуратно сложил вещи в отсек для багажа и, расположившись на своем месте, придвинулся к окну. Виноградов был недоволен: губы шевелились от бурного потока слов возмущения, а кончики усов то поднимались, то опускались, поддерживая грозный вид пассажира.
— Подумать только, какие деньжищи за билет! Я бы на машине дважды съездил туда и обратно! — пробубнил он. — Если бы, конечно, чертова колымага не сломалась!.. Видите ли, у них нет билетов в плацкарте!.. Ладно, сам виноват. Нечего было спать на вокзале…
Полковник наклонился к окну, кончиком носа коснувшись грязного стекла. Спешащие пассажиры тащили за собой тяжелые сумки на колесах. Александр Петрович зевнул.
— Ну, ничего, — успокаивал он себя, — сейчас лягу спать и проснусь только в Бресте, — он крепко потянулся и снова зевнул, прикрывая рот ладонью. — Главное, чтобы ко мне никого не подселили. Здесь просто не хватит кислорода на еще одного человека! — он огляделся и нервно рассмеялся: — Они шутят? Четыре человека на три квадратных метра? Надеюсь, я все-таки буду один.
Поезд резко дернулся, как будто сзади в него что-то врезалось, и, скрипя колесами, стал медленно набирать скорость.
— Ну, просто колыбельная! — полковник прикрыл глаза и стал вслушиваться в тихую музыку колес. — Классика!
Он достал с верхней полки матрас с бельем и постелил себе на нижней полке. Снял брюки и рубашку и аккуратно повесил их на вешалку, которую предусмотрительно взял с собой, надел спортивный костюм. Через несколько секунд он уже лежал под одеялом, укрывшись по самые усы.
Поезд набрал скорость и ритмично покачивался на волнах железнодорожных путей. Полковник улыбался. Сон словно взял его за руку и медленно увел за собой.
Александр Петрович не знал, сколько именно он проспал, прежде чем услышал громкий стук в дверь. Не дождавшись ответа, проводница открыла купе и торопливо бросила:
— Мужчина, просыпайтесь, немедленно! Труп! Мертвый мужчина! — так же стремительно захлопнув дверь, она побежала дальше по коридору, разнося страшную новость по всему вагону.
Полковник не сразу понял, что произошло. Он недовольно нахмурил брови и мысленно закрыл уши ладонями, чтобы не слышать писклявый голос проводницы. Снова попытался уснуть, но страшная новость наконец добралась до его сонного мозга.
— Где труп? Какой труп? — Александр Петрович подпрыгнул на полке и начал быстро переодеваться.
Через минуту Виноградов вышел в коридор. У окон стояли взволнованные пассажиры и тихо перешептывались. Проводница, женщина лет тридцати пяти с большими испуганными глазами, продолжала сеять панику. Полковник решительно направился к ней, аккуратно обходя соседей по вагону.
— Елена, — он наклонился и прочитал ее имя на маленьком бейдже. — Можно поговорить с вами?
— Мужчина, подождите! Вы не видите, что я занята?
— Я вижу, что вы заняты… Ерундой! — его суровый тон заставил женщину замолчать.
— Что вы хотите? У нас ЧП!
Полковник достал из кармана брюк пенсионное удостоверение милиционера и протянул проводнице.
— Вы же пенсионер! — ухмыльнулась она. — Вот и отдыхайте!
Полковник от возмущения потерял дар речи. Он явно не ожидал такого отношения к своей персоне, тем более нескрываемой наглости. «Профессия накладывает неизгладимый след на человека, — размышлял полковник, рассматривая собеседницу. — Длинная дорога, как следствие — продолжительное одиночество, как результат — желание много и бездумно болтать, — Виноградов нахмурил брови. — Интеллект как инструмент мышления тоже не основной ключ в работе». Полковник прервал свои размышления, так как чувствовал, что его мысли могут обидеть Елену, даже несмотря на то, что она никогда о них не узнает.
