Ознакомительная версия.
– Кто-то водит тебя за нос, Макс, – сказала она, когда они остались на палубе вдвоем. – Боюсь, ты стал жертвой розыгрыша. Твоя одержимость поисками подводных сокровищ не доведет до добра. Ты превратишься в посмешище.
Ордынцев недовольно сдвинул брови. Ей бы следовало выбирать выражения. Руслана возомнила о себе бог знает что. Она зарывается.
– Остынь, дорогая… В чем дело? Ты печешься о моей репутации или о своей?
– Не люблю быть в дураках!
– Что предлагаешь? Выбросить эту красоту обратно в море?
Он встряхнул вазу, как бы замахиваясь для броска, и внутри что-то брякнуло. Наверное, камушек закатился…
В тот вторник Лавров провел полдня на террасе, украдкой наблюдая за соседями. Ничего интересного у них не происходило.
Хозяйка развешивала белье во дворе, потом варила вишневое варенье в летней кухне. Ветер доносил до мансарды запах вишен, и Лавров решил, что закажет на завтрак блинчики с вареньем и какао. В детстве какао и блинчики были его любимым лакомством. Ни «бедная сирота», ни слепой мальчик больше не показывались.
Глория поднималась к нему два раза, спрашивала, не видел ли он у соседей мужчину.
– Контрабандиста? – ухмылялся бывший опер. – Думаешь, он оборудовал склад у них в подполе? А красавица помогает ему сбывать товар?
– Я думаю, пожилая женщина на свою пенсию вряд ли смогла бы построить такой дом, чтобы сдавать его отдыхающим. К тому же у нее на содержании слепой ребенок.
– Этот слепой передвигается не хуже зрячего. Помнишь, как он чесал вдоль моря?
О ночных похождениях мальчишки Лавров продолжал молчать.
– У истории про контрабандистов – плохой конец, – вздохнула Глория.
– Ну да! Они сбежали и бросили старуху с мальчиком без средств к существованию.
– В нашем случае все гораздо хуже.
– Пока ничего страшного я не вижу…
Глория качала головой и уходила. Сидеть без дела в мансарде было скучно. Лаврова удивляло, что дама никуда не просится – ни на пляж, ни на прогулку. Она вела себя так, словно чего-то ждала, какого-то важного события, которое должно произойти.
Наконец Лавров увидел, как к соседям зашел мужчина лет тридцати, среднего роста, одетый в шорты защитного цвета, майку и бейсболку. Козырек скрывал от наблюдателя его лицо.
Лохматый пес радостно тявкнул и завилял хвостом, из чего Лавров сделал вывод, что незнакомец для него – свой.
«Контрабандист» потрепал собаку и зашагал к дому. Ему навстречу вышла хозяйка. Он протянул ей увесистый пакет. «Очевидно, с гостинцами», – сообразил Роман.
Гость о чем-то заговорил с Галиной Васильевной, обращаясь с ней по-свойски, как с давней знакомой или родственницей. Вот он повернулся…
Щелк! Щелк! По крайней мере, нижнюю часть его лица Лаврову удалось запечатлеть.
Неужели это бойфренд «бедной сироты»? Все может быть… Однако почему та его не встречает?
Приближалось время ужина. «Контрабандист» скрылся в доме, а хозяйка отправилась в летнюю кухню собирать еду для постояльцев. То бишь для Глории и Лаврова.
Увидев Галину Васильевну, выходящую на улицу с кастрюлей и судками, он быстро спустился в кухню-столовую. Глория уже сидела там, расставив приборы и потягивая холодную воду.
– Ну что, он пришел?
– Пришел, – кивнул Лавров, принимаясь мыть руки. – Хозяйка уже несет ужин. Кстати, как ты догадалась, что…
– Нам не хватало только Янко для полной картины, – улыбнулась она. – Ведь так?
– Теперь все в сборе.
– Надо быть начеку!
Лавров не успел спросить, что она имеет в виду, как послышались шаги Галины Васильевны, и он поспешил открыть ей дверь.
Большую часть кухни-столовой занимал круглый стол и плетеные стулья. Над столом свисал разноцветный абажур. Очень уютно и по-домашнему.
Еда тоже была домашняя, свежая и отлично приготовленная.
– К вам гость приехал? – с полным ртом спросил Лавров.
– Какой там гость. Это мой племянник.
– Янко?
– Вы уже познакомились? – удивилась хозяйка. – Его зовут Ян. Он сын моей сестры.
Глория наступила Лаврову на ногу под столом, но тот не понял, чего она хочет.
– Ваш племянник случайно не рыбак? Я люблю порыбачить, только не захватил с собой снасти.
– У Яна все есть, – заверила его хозяйка. – Поговорить с ним? Только днем он обычно занят. Придется подождать, когда у него будет свободное время.
– Я видел у него в руках пакет, – не унимался Лавров. Он решил выяснить хоть что-нибудь про это странное семейство. – Он привез гостинцы для вашего мальчика?
Галина Васильевна замешкалась, собирая посуду. Блюдце выпало из ее рук и разбилось. Она достала метлу, чтобы убрать осколки.
– Да-а… – протянула она, не глядя на постояльцев. – У меня живет ребенок Яна, потому что за ним некому больше присматривать. Мать бросила его, из-за увечья. Не отдавать же мальчика в интернат? Он слепой с рождения.
– Я видел, как он ходит вдоль берега. Вы не боитесь, что ребенок упадет с обрыва?
– Конечно, боюсь. Я стараюсь не выпускать его одного из дому, но не всегда могу уследить за ним. Гарик вырос у меня, он здесь знает каждую тропинку, каждый кустик. У слепых очень развиты слух, осязание и обоняние. Они ориентируются по-другому, не так, как мы.
– Он не любит солнечный свет?
– Гарик не видит света. Он предпочитает одиночество. Общается неохотно. Он почти постоянно сидит дома, слушает музыку или кассеты с записью сказок.
Хозяйка смела осколки на совок и отправила их в мусорное ведро. Поверх ситцевого платья на ней был надет передник, и она спрятала руки в карман, забыв о том, что ей пора складывать судки и уходить.
– А ночью мальчик разгуливает по улице? – спросил Лавров. – Я видел какую-то тень на заборе.
– На заборе? – ахнула женщина. – Он… лунатик ко всему прочему. Лунатика нельзя будить, иначе он может упасть и разбиться.
– Почему бы вам не запирать дверь перед сном?
– Я запираю.
– Как же ему удается выйти?
– У нас нет кондиционеров, – растерянно объяснила хозяйка. – Жарко. Поэтому всю ночь окна открыты. Гарику ничего не стоит вылезти через окно. Раньше я стерегла его, но потом устала. Мне нужно спать, чтобы не свалиться с ног.
– Ян не живет с вами?
– Нет. У него квартира в центре станицы.
Глория сочла необходимым вмешаться.
– Мой приятель жутко боится за свою машину, – извиняющимся тоном сказала она. – Вы не волнуйтесь. Он просто хочет убедиться, что никто не угонит его новый джип.
При этом она пребольно надавила Лаврову на ногу.
– Ах, вот что! – с явным облегчением воскликнула Галина Васильевна. – Не стоит переживать. У нас тут спокойно.
Она схватила судки и поспешила покинуть гостевой дом.
– Чего ты пристал к человеку? – возмутилась Глория, когда хлопнула входная дверь.
– Я хочу знать, что происходит. Кто этот Ян? Чем он занимается? Почему они прячут мальчишку?
– Скорее всего, ребенок сам стесняется своего физического уродства и отсиживается дома. Что касается Яна…
Она запнулась и замолчала, допивая молоко. Прошла минута, вторая.
– Ты нарочно меня злишь? – не выдержал Лавров.
– На этом сходство нашей истории с лермонтовской «Таманью» заканчивается, – задумчиво вымолвила Глория. – И начинается совсем другой сюжет.
– Какой сюжет? На что ты намекаешь?
– На мертвое тело…
* * *
Москва
Виктор целыми днями сидел в зале и поджидал покупателя. Заглянет сегодня кто-нибудь в «Раритет», или время так и пройдет в тишине и скуке?
Раметов закрывался в подсобке и не подавал признаков жизни. Он умел быть бесшумным. Виктор подозревал, что хозяин магазина может становиться невидимым, если пожелает. Глупые мысли одолевали его по поводу Раметова. Такие глупые, что никому не признаешься…
Сначала Виктор пытался подслушать, чем занимается хозяин в подсобке. Он на цыпочках подкрадывался к двери в «святая святых» и, затаив дыхание, прикладывал ухо к щели. Из подсобки не доносилось ни звука. Казалось, распахни сейчас Виктор дверь, Раметова за ней не окажется. Руки сами тянулись к медной ручке в виде головы горгоны Медузы. Но каждый раз любопытный охранник ее отдергивал, дабы не поддаться искушению.
Разумеется, антикварный магазин – не Иерусалимский храм, и смешно полагать, что в подсобке хранится нечто наподобие «Заповедей» Моисея. Однако именно оттуда Раметов выносил коробки с таинственным содержимым. А солидные респектабельные клиенты, не глядя и не торгуясь, выкладывали свои денежки.
«Что это могло бы быть?» – ломал голову Виктор.
Однажды он осмелился прикоснуться к ручке и едва не вскрикнул от боли. Проклятая Горгона укусила его?
– Чушь! – пробормотал охранник, потряхивая пальцами.
Его воображение так разыгралось, что он наяву чувствовал придуманную боль. Рядом с Раметовым любой сбрендит.
Вдруг дверь в подсобку открылась столь стремительно и неожиданно, что Виктор не успел ни отпрянуть, ни прикинуться равнодушным. На пороге, закрывая собой проем в «святая святых», стоял Раметов. Не вынимая рук из карманов, он грозно уставился на ослушника.
Ознакомительная версия.
