Мне показалось, что Котомка весьма уважает свою родственницу. Со мной пожилая леди практически не общалась, поэтому я не мог сделать вывод, что она за человек и как ко мне относится. Главное, чтоб валенки не спрятала. В конце концов, она не маменька Котомке. И та уже большая девочка.
По утрам в кафе у Амалии обычно бывало не так много посетителей, как в обед или вечером. Помимо нашего офисного планктона, заходили еще полицейские из расположенного по соседству РОВД, и так, случайные люди. В это утро питались двое мужиков из нашего центра – пили пиво с пиццей. В другом конце зала завтракала юная парочка, студенты. Какая-то мамаша, презрев ангину, привела дочку покормить мороженым с утра пораньше – вероятно, заслужила. Слева от меня еще мужик читал газету, попивая чай. Через край блюдца свисал на ниточке ярлычок от пакетика…
Амалия подавала мороженое для девочки, когда помощница, Зара, выставила на барную стойку мой заказ – блинчики со сметаной и неизменный кофе. Мужик, что чаевничал, допил свой чай и, сложив газету, подошел к стойке за сигаретами. «Одну минуточку, – сказала ему Амалия, забирая мой заказ и неся к столу. – Сейчас я ва-ам подам сига-ареты».
Я потянулся к чашке, чтобы сделать первый глоток бодрящего напитка, когда дверь кафе открыл новый посетитель, сам того не зная, какой сейчас поднимется переполох. В зал вдруг влетела кошка. В один миг она прыгнула на мой стол, с него – на подоконник! Киса явно была в панике, и через секунду стало ясно отчего. Следом за ней в кафе ворвался знакомый родезийский риджбек! Новый посетитель, которого собака крепко задела по ноге, беззлобно выругался. Рыжий пес вскочил передними лапами на мой столик и замер, глядя на кошку, выгнувшую спину дугой и злобно гудевшую с подоконника. Я увидел в полуметре от себя глаза собаки. Они горели радостным огнем. Пес вилял хвостом, на его ошейнике висел обрывок поводка. Пес сделал движение, кошка спрыгнула с подоконника на пол и рванула в подсобку. Риджбек оттолкнулся лапами от стола, отчего моя чашка звякнула на блюдце и на стол выплеснулось немного кофе, и дернул за добычей! То ли он, не дождавшись, когда его повезут в родную Африку за львами, решил пока тренироваться на кошках, то ли конкретно этот котяра возомнил о себе слишком много – осталось неизвестным.
– Ай! – взвизгнула студентка.
– Ух ты! – воскликнул ее друг.
– Ах ты, черт! – закричала Амалия. У нее получилось: «Чхорт!»
– Роджер, Роджер! – В кафе появился взволнованный хозяин собаки с оборванным поводком в руках. – Ко мне! Ах ты, разбойник!
– Веселый Роджер! – сказал я новому посетителю, который присел за мой столик, пока из кухни выдворяли собаку. Я узнал соседа, это был полицейский из РОВД. Обычно он ходил «по гражданке» – то ли опер, то ли следователь. Мы с ним здоровались при встрече, хотя еще не познакомились.
– Чуть не сбил меня в дверях! – со смешком сказал он, кивая на пса, которого хозяин пристегивал на связанный из двух кусков потертый брезентовый поводок. Мужчина рассыпался в извинениях. Кажется, на него никто не сердился, всем стало весело. Правда, ненадолго… Кошку выпустили через служебный выход. Амалия захлопотала, забрала с моего стола и блинчики, и кофе, сказав, что все поменяет. Я было отговаривал ее, но она и слушать не хотела. Протерла стол тряпкой. Блинчики скормили собаке, с разрешения хозяина.
– Так он сюда повадится забегать, не дожидаясь кошек, – выдвинул предположение я.
Едва хозяин увел пса, в зале появился муж Лии, хозяин заведения, высокий, тучный мужчина с крупным носом и густыми черными усами. Лицо его было растерянным.
– Амалия! Амалия!.. – от волнения он заговорил на родном языке. Но армянского и знать не требовалось, чтобы понять: что-то случилось. – Зара, Зара!..
– Что такое? – Амалия бросилась следом за ним в кухню, но тут же вернулась в зал:
– Как по сотовому телефону «Скорую помощь» вызывать, кто знает?!! – возопила она к присутствующим. – Девушке плохо! Умирает совсем!
Мой сосед резко поднялся. Подсказав Амалии, как вызвать «Скорую», он быстро прошел за стойку, куда обычно посетителям было нельзя. Возникло всеобщее замешательство. Амалия несколько раз выходила в зал, извинялась перед посетителями. Мамаша увела ребенка, студенты сидели из любопытства. Я хотел уйти, но вернулся мой сосед.
– Дело дрянь, – сказал он. – Кажется, девушке совсем худо. Она отключилась.
– Несколько минут назад была совершенно здорова! – поразился я. – Что с ней стало?
– Сам не пойму. Я не врач, но похоже на инсульт.
– Она же девчонка совсем! – не мог поверить я.
Полицейский в штатском только пожал плечами.
«Скорая» приехала довольно быстро. Люди в белых халатах вошли внутрь пищеблока и проследовали на кухню. Мой сосед – вместе с ними. Я, еще помаявшись, отправился к себе в офис. Про завтрак пришлось забыть.
Следом за мной в офис вошел мой коллега и единственный компаньон, да к тому же – тезка, Василий Голобородов. В последнее время на лице его постоянно отражалась озабоченность (не в том смысле). Покупатели конструкционной пластмассы жаловали нас своим вниманием нечасто. Заработки наши оставляли желать лучшего. Голобородов не раз уже высказывался в таком духе, что расстался бы со свободой и пошел работать по найму, если бы предложили хорошую зарплату. Он готов был даже завербоваться, только не на Север, а на Юг, поскольку любил тепло. Например, на сбор черешни, если бы там платили, как на Севере… На это я отвечал ему, что на студента он не похож, а за черешней они ездят. Причем там же находят и клубничку, и живут, как в малине… После этого мы оба вздыхали о славных студенческих временах, когда все было на халяву, особенно – любовь…
– У нас возле кафе сцена какая-то: «уазик» полицейский, «Скорая», – сообщил он мне. – Сначала думал, ДТП. Смотрю – нет, все в кафе чего-то бегают.
– Девушке, Заре, помощнице Амалии, которая тебе нравится – глаза зеленые, – худо сделалось. Как-то, прямо, в момент! Была совсем здорова, и вдруг… А полиция зачем приехала, не знаю. В Зару вроде бы никто не стрелял! – вспомнил я «своих» подростков.
На другой день в наш офис, после деликатного стука в дверь, заглянул неожиданно мой вчерашний сосед из заведения Амалии.
– Здравствуйте! – приветствовал он нас с Голобородовым. – Извините, я одного человека ищу… – всмотревшись в мое лицо, он закончил фразу: – Кажется, уже нашел! Доброе утро!
Он подошел, протянул мне руку:
– Мы с вами в кафе иногда встречаемся…
– Я вас узнал.
– И вчера… встречались. Там скверная история произошла, – сказал он доверительно. – Мы можем поговорить?
– Да, конечно. – Я поднялся.
– Я на склад, – сообразил мой компаньон. – Из Кирова приехали, – напомнил он мне, скрывая укор. Не вечно же ему теперь аквапарк отрабатывать!
– Хорошо, спасибо, Вася, – поблагодарил я. – Буду должен.
– А то! – заключил Голобородов, закрывая дверь. Я указал гостю на кресло:
– Прошу. Я вас слушаю.
– Я из полиции, – сообщил он.
– Я уже догадался, – заверил я его.
– Ну да. Капитан Банников, – представился он, – Игорь Вениаминович.
– Снигирев Василий Сергеевич, – отрекомендовался я.
– Мы пытаемся выяснить, что произошло в кафе. Девушка умерла…
– Правда? Очень жаль. Такая молодая!
– Ее убили. Отравили. Яд подмешали в кофе… Персонал кафе составляют всего три человека. Рубен Варданян – повар и директор заведения, его супруга – Амалия Варданян и Зара Ширванян, которая погибла. Рубен в момент ее гибели находился рядом, в поварской. Амалия туда практически не заходила.
– Любовный треугольник? – выдвинул версию сочинитель детективных романов Василий Снигирев.
– Да, мысль такая приходила в голову, – признался Игорь Вениаминович. – Рубен – мужчина в расцвете лет, а тут молодая девушка под боком… Но, во-первых, Зара – родственница Варданянов…
– Слово «инцест» родилось не на пустом месте… – вставил я.
– Да, но допрос родственников и ближайшей подруги Зары, а также самих супругов Варданян, говорит о том, что не только отношений, но хотя бы поползновений их завести со стороны Рубена не было. Сыновья Варданян, их у них трое, все взрослые, в один голос заявляют, что предположить такое об их отце – просто дико!.. Еще один существенный момент. По словам Рубена, девушка выпила кофе из чашки… принесенной из зала! Амалия сказала Заре: «Вылей его». Зара перепугалась, что сделала что-то не так. Кофе ведь она сама готовила. Спросила, чем, мол, клиент недоволен? Амалия объяснила, что дело не в этом, посетитель кофе и не пробовал. Просто собака встала на стол лапами. «Она что, в чашку лапу сунула?» – спросила Зара. «Нет, рядом поставила». – «Тогда я сама этот кофе выпью. Как раз хотела». И выпила!.. Так вот, Василий Сергеевич, это была ваша чашка кофе!
Об этом я догадался без него. Осталось спросить:
