— Понял, мобильного не имеется. В таком случае, мы поступим следующим образом, — Мешок достал из кармана визитку и брелок с КТС. — Вот здесь телефон нашего дежурного. В случае необходимости… Ну, скажем, при возникновении экстренной либо просто какой-то нестандартной, скажем так, ситуации, сразу звоните — в любое время дня и ночи ваш звонок будет принят. А вот это… брелок тревожной сигнализации. С этой минуты, всякий раз когда будете куда-то выходить из дома, обязательно берите его с собой. Достаточно нажать красненькую кнопочку… вот здесь… и мои сотрудники примут сигнал и оперативно прибудут туда, где вы находитесь.
Старуха недоверчиво повертела брелок в руках и замотала головой:
— Не, не возьму.
— Почему?
— А вдруг где оброню-потеряю? Мне ж потом до конца жизни не рассчитаться.
— Александра Яковлевна! Ну что вы, в самом деле?! — страдальчески запричитал Мешок. — Потеряете — и черт с ним! Выпишем вам новый, такой же.
— Что, тоже бесплатно?
— Абсолютно.
— Ну-ну, — скептически глянула на него старуха. — У нас, вон, медицина для блокадников тоже, говорят, бесплатная. А как пойдешь в поликлинику: за то — плати, за сё — обратно плати…Да ладно, ты особо-то брови не гни. Я ж не дура, понимаю каково тебе, молодому, красивому, стоять тут и со вздорной старухой разговоры разговаривать.
— Ну, зачем вы так? Напротив, вы мне весьма…
— Не юли. Не люблю… Ладно, давай сюда свою штуковину. Какую, говоришь, тут кнопку нажимать?…
Ай спасибо тебе, Олежек! Вот удружил, так удружил! — саркастически усмехнулся Мешок, выходя вместе со следователем из провонявшего кошками подъезда.
— А что я? Я ж не сам эту хреновину замутил, — виновато пожал плечами Викул. — Во избежание ненужных эксцессов приказали обеспечить, привлечь вас.
— Опять же, дабы задницу свою в случае чего прикрыть…
— Ну, и это само собой. Понимаешь, Андрюх, Демичева, она ведь, по сути, единственный свидетель. Все остальные в полный отказ пошли: либо — типа, вообще ничего не видели, либо — что-то такое видели, но кто конкретно ударил Лелюка, опознать не берутся. Дескать, все горцы на одно лицо, как тут запомнишь. Ясен пень — кому нынче охота заморачиваться?… В общем, если вдруг и старуха в отказ пойдет — глухо дело. Ибрагимов вполне соскочить может…
Они подошли к машине и Мешок требовательно побарабанил пальцами по стеклу. Задняя дверь приоткрылась и из нее высунулась голова Джамалова:
— Чего-то вы долго. Всё? Едем?
— Кто едет, а кто и пешочком, на своих двоих.
— Не понял? Это вы, часом, не на меня намекаете?
— В чем в чем, а в интуиции тебе не откажешь, — усмехнулся Мешок. — Двинешься сейчас на Кузнечный… Да ладно, не криви морду, тут рядом… Пойдешь на фруктовый ряд, отыщешь там Алкпера Магерранова.
— На фига?
— Проведешь профилактическую беседу на предмет нашей героической старушки. Чтоб больше не обижали. А заодно, поводи жалом: что там, к чему и как… Всё, Ильдар, давай, сворачивай свои игрушечки. А то уже в глазах шарики бегают…
* * * * *
Отдельческий банкет по случаю проводов на пенсию начальника «карманного» отдела подполковника Золотова клонился к закату. Была та стадия вечеринки, когда народ неминуемо распадается на кружки по интересам: кто-то продолжает звероподобно напиваться, кто-то ударился в пьяные дискуссии «за державу и профессию обидно». Немногочисленные, в основном пришлые, женщины (канцелярия, секретариат, бухгалтерия) все до единой были мобилизованы под медленный танец. Под грустнейшую балладу Тома Уэйтса именинник танцевал с Ольгой. И за весь вечер то был едва ли не единственный шанс поговорить по душам.
— …Олька, до меня доходят крайне странные сигналы. Вроде как ты рывок совершить задумала, а?
— Что, Ирка нашептала? — недовольно оглянулась Ольга на танцующую в паре с Игорем секретчицу отдела.
— Ты же знаешь — я своих источников не сдаю… И тем не менее: что ты имеешь мне сказать? По вышеозначенному поводу?
— Есть такие мысли, Василь Саныч. Пока лишь в форме протокола о намерениях. Но есть.
— А с кем протокол?
— С самой собой.
— Это хужее. Поделишься?
— Не сегодня. Обстановка — немножечко не та.
— Э-эх, вечно у нас так, — вздохнул Золотов. — За жизнь поговорить — времени нет, обстановка не та. А вот как выпить за нее, окаянную, — это всегда пожалуйста. В любой обстановке. Не считаясь со временем.
Золотов обвёл взглядом гуляющий народ: помимо замполича и Ирины рядышком топтались еще две танцующие пары. У этих, судя по интимной тесноте объятий, сегодня ночью явно намечалось «романтическое продолжение». Не рассчитав свои силы, на диванчике кемарили оперуполномоченные Андреев и Якивчук. Остальная публика продолжала кочегарить: либо шумно и просто так, либо — тоже шумно, но с «философским подтекстом». Среди последних заметно выделялись Степан и новый начальник «карманников» Антон Николаевич Маклаков. В данный момент оба были заметно выпивши. Но если Маклаков вполне себе держался (что даже странно, при его-то субтильности), то вот Степана заметно штормило. Василий Александрович невольно прислушался к их диалогу
Ещё принц Фроли…Флериз… короче, какой-то там «…зель» говорил: беря на себя миссию правосудия, где-нить да нарушишь закон! — рубанул ладонью воздух Степан.
— Вот! Это-то меня в вас… здесь я в общем, так сказать, плане…в вас, в оперативных работниках, и пугает. Никогда не надо брать на себя чужих миссий. Ты опер?
— Я? — чуть оскорбившись уставился на Маклакова Степан. — Я — да!
— Вот и оперируй! И никаких лишних миссий на себя не бери. Тем более, миссий чужих. Иначе — недолго и надорваться.
— То есть, ты по жизни не надрываешься?
— Руководству, Стёпа, надо говорить «вы», — назидательно произнес новый босс. — Сегодня можно, но если услышу подобное завтра — накажу.
— Премного благодарен за предупреждение. Надо будет перед сном «Кодекс профессиональной этики сотрудника милиции» перелистать. Освежить ключевые моменты…
— Не передергивай! — поморщился Маклаков. — А что касается «миссии правосудия», она, также как и миссия Тома Круза, в принципе невыполнима. Улавливаешь почему?
— Не-а, — честно признался Степан.
— Вот поэтому ты — простой опер, а я — твой начальник… Диалектика! Это тебе не наркотов с трамваев ссаживать…
— А ты сам-то хоть одного ссадил?
— А я, брат, не для того Академию МВД заканчивал, чтобы на трамваях кататься. Кесарю — кесарево. Такая вот, опять-таки, диалектика!
Степан обновил стакан и недовольно парировал:
— Мы диалектику учили не по Гегелю!
— Глубоко! Но все равно — мелко плаваешь, Стёпа.
— И почему же это мелко?
Маклаков отставил рюмку, с некоторым усилием поднялся и покровительственно-снисходительно потрепал опера по плечу:
— Думай! Тебе же голова дана не только для того, чтобы в свисток свистеть. Я вот сейчас пойду, отолью. А ты — думай. Вернусь — доложишь свои соображения…
Чуть покачиваясь, новая метла вышла из кабинета, а рассерженный Степан рывком маханул стакан и вполголоса выругался
…Оказалось, что не один только Золотов исподволь наблюдал за этим теологическим спором. Василий Александрович невольно заглянул Ольге в глаза и прочитал в них примерно следующее: «Вот с такими животными мне придется работать дальше. Причем один из них — мой новый начальник. Так, какие еще у вас, могут быть вопросы относительно моего рывка?»
— Можешь ничего не объяснять, — нахмурился Золотов, — я знаю, о чем ты сейчас думаешь.
— Я думаю о том, что с Антоном Николаевичем мы, похоже, не сработаемся.
— Здесь ты, пожалуй, права. Человек явно страдает воинствующей неадекватностью… Но, знаешь, Олька, как раз именно такие вот люди Системой самые востребованные. Так что он у вас долго не задержится — попрёт наверх. Главное, чтобы после его ухода от отдела не осталось дымящихся руин.
Том Уэйтс распелся не на шутку — его хриплая баллада длилась уже больше пяти минут, так что Ольга и Золотов все еще продолжали танцевать. Боковым зрением Золотов увидел, как Степан, опрокинув еще один стакан, с трудом поднялся и, бубня себе что-то под нос, вышел из кабинета.
— Что-то дядя Стёпа сегодня совсем не в форме. Давненько я его таким не видел, — обеспокоился Василий Александрович.
— Ему ребята задание дали — Маклакова напоить, — пояснила Ольга.
— Зачем?
— Чтоб в подпитии прокачать нового шефа на предмет внутренней вшивости.
— Прокачать и накачать — все ж таки вещи немного разные. Тем более, что это еще вопрос — кто кого прокачал… Слушай, Олька, я что хотел тебе сказать: мне тут на днях Мешок звонил.
— Кто звонил?
— Андрей Мешечко. Хороший парень, в прошлой жизни у меня в стажерах ходил. Большая умница, к слову. Его недавно зампоопером в новое подразделение поставили. По защите свидетелей. Так вот он интересовался: нет ли у меня на примете барышни какой толковой? У них там вакансия образовалась… Не хочешь присмотреться? Мне кажется, у тебя могло бы получиться. Опять же — смена обстановки. Да и оклады у них повыше.
