– С кем ты так долго болтаешь? Сколько можно! Ты же видишь, что я тебя жду! Я уже оделся! Я уже в ботинках! Я вспотею, а ты знаешь, какое у меня слабое здоровье! И вообще неприлично заставлять Сойкиных ждать, ты ведь знаешь, какие это люди!
– Да, Сереженька, – залебезила мать, голос ее стал сладким, сюсюкающим, как будто она разговаривала с маленьким ребенком. – Я уже заканчиваю… – И снова твердо, уверенно, резко: – Все, Агния, я больше не могу разговаривать!..
Из трубки понеслись гудки отбоя.
Агния смотрела на телефон с удивлением и растерянностью.
Она знала, что мать у нее не подарок, но все же думала, что может рассчитывать на ее помощь в крайней ситуации… Точнее, она на это надеялась…
Как выяснилось, она ошибалась.
– Все, дэвушка, отдавай телефон! – Мужчина отобрал у нее трубку, по-хозяйски взял ее за локоть. – Пойдем в рэсторан! По телефону поговорил – теперь в рэсторан!
– Никуда я с тобой не пойду, – процедила Агния сквозь зубы. После разговора с матерью ее охватила глухая, безнадежная злость.
– Как это нэ пойдешь? – Мужчина набычился, глаза его сузились. – Почему нэ пойдешь?
Агния вспомнила, как кто-то из ее знакомых сказал, что обычный мужчина смотрит на отказ, как баран на новые ворота.
– Тэлефон брала, звонила – значит, пойдешь! – И он уже куда-то потащил ее.
И тут Агния ударила его коленом в самое чувствительное место, вложив в этот удар всю свою злость, весь свой страх, все свое разочарование.
Удар получился отменный.
Во всяком случае, уличный донжуан побелел, потом позеленел, согнулся пополам и застыл, хватая ртом воздух.
А у Агнии сразу стало легче на душе, как будто этим ударом она отплатила всем – и тем, кто арестовал ее в аэропорту, и Филину с его уголовниками, и собственной матери…
– Постой здесь и подумай о своем поведении! – проговорила она и зашагала прочь.
Куда деваться? К кому обратиться за помощью?
У нее не было больше никаких вариантов – и она решила все же ехать домой. Может быть, она зря паникует. Может, ее там никто не поджидает…
Она махнула рукой проезжавшей мимо маршрутке, ехавшей в подходящем направлении.
– Оплата при входе! – напомнил ей водитель, она сунула ему последнюю купюру, с боем отбитую у незадачливого донжуана, и устроилась на свободном месте.
Двадцать минут она ехала в этой маршрутке, пытаясь прийти в себя, обдумывая свое положение и пытаясь понять, как с ней такое могло случиться. Как она, неглупая, успешная молодая женщина, профессионал высокого класса, смогла за несколько часов превратиться в жалкое, загнанное существо, на которое даже водитель маршрутки смотрит с недоверием.
В результате этих размышлений она ни к чему не пришла и едва не проехала свой дом.
Спохватившись, крикнула водителю, чтобы остановился, и выбралась из маршрутки под его недовольное ворчание.
Маршрутка все же проехала немного дальше, и пришлось возвращаться пару кварталов.
И вот, когда она уже подходила к своему дому, Агния увидела припаркованный неподалеку от подъезда черный автомобиль с тонированными стеклами.
Что-то в этом автомобиле показалось ей подозрительным.
Агния замедлила шаги и задумалась.
Что здесь было не так? Или под воздействием навалившихся неприятностей у нее просто начала развиваться паранойя?
Она внимательно пригляделась к черной машине и поняла, что ее зацепило.
Во-первых, эта машина была незнакомая. Такую машину Агния ни разу не видела возле своего подъезда. Но это бы еще полбеды. Мало ли, кто-то приехал в гости к кому-то из жильцов дома. Она все же не старушка, которая просиживает все свободное время у окна и заучивает наизусть номера машин.
Но были и другие подозрительные моменты.
Окна в машине были тонированы, а ведь это сейчас запрещено правилами. И еще один момент.
Машина стояла под знаком «стоянка запрещена». Да, на первом этаже их дома находился небольшой частный детсадик, и хозяева его добились, чтобы машины не ставили под окнами. И знак повесили. А эти вот поставили свою машину, да еще не на пять минут.
Кто может себе позволить нарушать правила дорожного движения? Тот, для кого эти правила не писаны…
Нет, это не паранойя.
Эта машина стоит здесь не просто так.
Она, точнее, те, кто в ней притаился, наверняка кого-то здесь поджидают.
Не кого-то – а именно ее, Агнию.
Агния внимательно пригляделась, и ей показалось, что она разглядела за тонированными стеклами два смутно различимых человеческих силуэта. Вот сейчас она подойдет, они выскочат, схватят ее, закуют в наручники на глазах у всех соседей и повезут в загадочное управление. А там предъявят какое-то обвинение. Ведь она сбежала с места аварии, а там погиб полицейский…
Значит, домой нельзя?
Ну, во всяком случае, не так просто. Не через этот подъезд, не мимо этой машины…
Агния прожила в этом доме много лет и знала его маленькие и большие секреты.
Она попятилась, прячась от черной машины за газетным киоском, свернула за угол, в соседний переулок, прошла еще немного и завернула в подворотню.
Через эту подворотню она попала в проходной двор.
Много лет назад, в другой жизни, она ходила этим двором в школу, если хотела сэкономить пару минут. Или просто так – ей казалось интереснее идти через двор, чем по улице. По дороге можно было увидеть что-нибудь интересное.
За прошедшие годы двор изменился, исчезли плохонькие дешевые гаражи, на их месте появился ухоженный сквер, детская площадка. Но двор как был проходным, так и остался, и Агния через знакомую арку попала в свой собственный двор.
Сюда, в этот двор, выходил второй, так называемый черный ход их дома. Этим выходом она пользовалась, когда выносила мусор. Или в других, столь же важных случаях.
Но сейчас она не вошла в этот подъезд, потому что там ее тоже могли поджидать.
Она вошла в другую дверь, в ту, что вела на соседнюю лестницу. На этой лестнице, в семнадцатой квартире, жил Петька Самоедов, с которым она была знакома в той, другой жизни…
Петька был отъявленным хулиганом и двоечником, детям из приличных семей запрещалось с ним водиться. Агнию познакомила с Петькой подруга Анька – она-то была дочкой дворничихи, ей любые запреты были нипочем. Наоборот – только интереснее было общаться с хулиганом. А с Анькой они дружили с семи лет, дед Аньку привечал, разглядел что-то в дворничихиной дочке.
И, как выяснилось, прав оказался, потому что Аньку в возрасте десяти лет взяли в большой спорт, какие-то у нее оказались удивительные способности.
Петька был старше девчонок на два года, но Аньку очень уважал за умение драться.
По Петькиной лестнице Агния поднялась на шестой этаж. Этот этаж был нежилой.
Здесь, на самом верхнем этаже, находилась дверь, о которой знали только коренные обитатели их дома. Эта дверь выходила на чердак, который соединял две соседние лестницы.
Со стороны эта дверь казалась закрытой на висячий замок, но Агния, которая здесь выросла, знала еще один маленький секрет чердачной двери. Замок висел только для видимости, на самом деле он давно уже не запирался.
Агния по привычке оглянулась, сняла замок, открыла дверь и проскользнула на чердак.
Как и много лет назад, тут было пыльно, повсюду валялись груды никому не нужного хлама, обломки мебели, солнечные лучи пробивались сквозь слуховые окна, и пылинки мелькали в столбах света, как снежные хлопья.
И еще гулко ворковали голуби. Казалось, что кто-то безуспешно заводит невидимый мотоцикл.
Агния прошла по знакомой тропинке, протоптанной многими поколениями детей среди высоченных холмов пыльного хлама, и подошла к другой двери.
Эта-то дверь выходила в ее подъезд. И тоже замок на ней висел только для видимости.
Агния тихонько выглянула на лестницу, убедилась, что там никого нет, и лишь после этого тихо, стараясь ступать бесшумно, спустилась на свой этаж.
Вот и дверь ее квартиры…
Агния почувствовала почти непреодолимый соблазн – открыть дверь, войти в квартиру, отгородиться от всего мира, почувствовать себя в безопасности…
В безопасности ли?
Она подошла к двери и остановилась, затем прижалась к двери ухом, прислушиваясь.
Из ее квартиры не доносилось ни звука.
Может быть, там никого нет? Может, те, кто ее караулит, удовольствовались машиной, поставленной у подъезда, оставив квартиру пустой, чтобы вернее использовать ее как приманку?
Тогда Агния действительно может войти в квартиру, хотя бы ненадолго. Может принять душ, переодеться в чистую удобную одежду… да и деньги у нее в квартире есть, так что ее положение станет не таким безнадежным… а потом уйти оттуда тем же путем, каким пришла, через чердак…
Соблазн был так велик!
Агния уже потянулась за ключами, порадовавшись тому, что они не пропали, не потерялись во всех сегодняшних передрягах – как положила их в потайной карман куртки, так и лежат, голубчики. Но тут в глубине квартиры зазвонил телефон.
