Мужчина в помятом костюме был так поглощен чтением, что не заметил, как открылась дверь, к которой он повернулся спиной.
— А обувь? — произнес женский голос. — Хоть обувь-то вы мне оставите?
Мужчина резко обернулся и встретился глазами с девушкой в розовом пеньюаре, смотревшей на него снизу вверх. Макияж у девушки был смыт только наполовину.
— Оставлю. Все равно я не мог бы ею воспользоваться. Знаете, мне никогда не нравилось ходить на высоких каблуках… Соня? — поинтересовался он, прислонившись к стене. — Или Елена? А может быть, Марина? Вера? Извините, что вытащил вас из постели.
— Какое там «вытащил из постели»? Я только-только собиралась ложиться…
Молодая женщина нетерпеливо протянула руку к своей газете. Человек в помятом костюме схватил протянутую руку и поднес ее к губам.
— У вас, случайно, не найдется немножко виски?
— Если у вас найдется, чем заплатить, может быть, и виски найдется!
— В таком случае, не о чем говорить! И заберите вашу желтую прессу… Мне и номер-то снять не на что… Хотите сигаретку? Это единственное, что у меня осталось.
Молодая женщина уже закрывала за собой дверь, но вдруг передумала и снова распахнула ее.
— Ладно, заходите. И садитесь.
— Куда? — осмотревшись, спросил гость. — На шляпную картонку или на туалетный столик?
Молодая женщина не ответила. Прикурив по очереди две сигареты, она молча протянула одну все еще не нашедшему себе места гостю, а сама бросилась на разобранную постель, пристроившись между валявшимися там корсетом и утюгом, и погрузилась в чтение газеты, которую ей удалось-таки отобрать у незнакомца.
— Вы что — приятель Ли? — спросила она, изучив столбики с информацией.
— Ли? — недоуменно повторил за ней человек в помятом костюме. — Что еще за Ли? Ах, вы, наверное, говорите об этом мамонте внизу? Нет, я не решился бы сказать, что он мой приятель, да и он, думаю, в еще меньшей степени считает меня своим…
— Но он же предоставил вам убежище!
— Получается так…
— А почему вы это сделали?
— Что — «это»? А-а-а, убил тех двух типов? Да так, не знаю, по рассеянности…
Молодая женщина поднялась, протянула ему газету.
— Ладно, берите ее… И дайте, наконец, мне поспать!
— Вы певица? — спросил человек в помятом костюме.
— Танцовщица… В «Олимпик»…
— А я готов был дать голову на отсечение, что в «Альгамбре»! И поклялся бы, что вы поете…
— Как вы догадались?
— Интуиция.
— Ладно, подождите. — Молодая женщина открыла платяной шкаф и достала оттуда недопитую бутылку виски. — Берите. Выпьете за мое здоровье. За здоровье Лидии.
— Спасибо. А до которого часа вы… мгм… «пляшете»?
— До утра.
— А когда начинаете?
— Как когда… Часов в девять, в десять…
— Заходите попрощаться со мной перед уходом: дверь в конце коридора. Выпьем вместе. И потом, я хотел бы попросить вас об одной услуге…
Молодая женщина напряглась.
— Я никогда не иду ни на какие сделки! Что еще за услуга?
— Да так, пустячок. Купить мне пушку.
Лидия скинула пеньюар. Под ним оказалась черная пижама.
— Вы что — ненормальный? Зачем?
— Разгадывать кроссворды, — усмехнулся гость. — А может быть, пришить Ли…
Молодая женщина взяла гостя за плечи и подтолкнула его к двери.
— Ничего не поделаешь… Вы считаете, что я вам — мать родная?..
Лежавшая на постели молодая женщина вздохнула, сразу же подавила второй вздох и вытянулась, прикрыв рукой глаза.
— Нет, нет… — простонала она.
Ее темно-синее платье было помято не меньше, чем костюм склонившегося над ней мужчины, а сквозь зияющую над рукавом огромную прореху виднелось белоснежное и хрупкое, как у юной девушки, плечо.
Мужчина долго смотрел на нее, легонько поглаживая по волосам, потом сел в ногах постели и принялся читать газету, которую принес с собой.
Внезапно он почувствовал обращенный на него взгляд. Молодая женщина широко распахнула глаза и с детским любопытством осматривала комнату.
— Стив… — прошептала она, протягивая руку.
Стив взял эту руку и сжал ее в своей.
— Стив, где мы?
— В чертовой дыре! — ответил Стив. — В каком-то подозрительном отелишке то ли в Чапее, то ли в Хонг-Кью, сам толком не пойму, где именно!
— А кто нас сюда привез?
— Понятия не имею, но, наверное, не так уж трудно вообразить.
— Мы пленники?
— На мой взгляд все в точности так.
— Какой сегодня день?
— Четверг.
— А который час?
— Почти полдень.
Молодая женщина села, от этого платье на груди разъехалось, и она неловким движением попыталась соединить половинки.
— Но ведь… Нас же должны вот-вот найти!.. Полиция…
Стив нехорошо усмехнулся.
— Ага, сейчас найдут! Вот только не для того, чтобы забросать цветами! — Он бросил на кровать газету. — Вашего мужа уже нет на свете. В него стреляли прошлой ночью, равно как и в частного детектива, нанятого для обеспечения безопасности шефа. Каждый из них словил по три пули. Ваш муж умер на месте, а что касается Воробейчика, тут, правда, еще есть сла-абенькая надежда на спасение…
Флориана смертельно побледнела. Она взяла в руки газету, но читать не смогла.
— Я же не знала… Я не знала…
— Чего это вы не знали?
Флориана, казалось, смотрела сквозь стену комнаты.
— Так чего же вы не знали? — нетерпеливо повторил Стив.
— Не знала, что… что… что такое может случиться… И что… что мы на самом деле всегда были неотделимы друг от друга…
— Вы ничему не могли помешать…
— Могла, — тусклым голосом продолжала Флориана. — Могла… Ах, какая же я дрянь! Какая сволочь!
— Ну, давайте, давайте! Скажите еще, что все произошло из-за вас!
— Конечно, из-за меня.
— До чего трогательно! А теперь скажите, что это вы его убили!
— Я его убила. Ничего бы не случилось, если бы… Что именно написано в газете? Точно — что написано?
— Воробейчик попросил своего коллегу, комиссара французской полиции Малеза, подежурить на Нанкин-Род. Чуть за полночь этот достойный господин услышал выстрелы — теперь уже известно, что их было семь. Он подбежал к дому 114, открыл предоставленным ему месье Венсом ключом входную дверь, но не успел сделать по вестибюлю и трех шагов, как неведомо каким образом проникший в нашу контору тип, оттолкнув его, выскочил на улицу. Малез решил, что преследовать его бессмысленно, и побежал в кабинет вашего мужа. Он утверждает, что привел его туда запах пороха…
— И там он…
— Да. Ваш муж упал между письменным столом и своим креслом, зацепив, когда падал, телефонный аппарат… Что до месье Венса, то он вытянулся во всю длину ка паркете…
— Значит, они даже не пытались защищаться?
— Пытались. В автоматическом пистолете месье Венса осталось всего лишь пять патронов. Значит, он стрелял один раз, только один раз…
— А дверь?
— Была заперта на ключ изнутри. Но она застекленная, и два квадратика этого матового стекла оказались разбитыми…
— То есть убийца стрелял через дверь?
— Черт побери! А как иначе? Я же сказал: она была заперта изнутри! Мне кажется, месье Венс выстрелил первым, а убийца ответил, выпустив свои шесть пуль через разбитое стекло… Или убийца сначала высадил стекло, потом, увидев свои мишени, прицелился и выстрелил…
— А тот человек, который сбежал? Есть его приметы?
— Никаких, он оказался очень ловким и ухитрился все время держаться в тени. Судя по газете, можно ждать арестов, но что-то мне не верится, что…
Флориана подняла на него умоляющий взгляд она до сих пор тщетно пыталась хоть как-нибудь стянуть на груди корсаж платья.
— Не найдется ли у вас английской булавки? Или хоть простой?
— Нет, — ответил Стив. — Впрочем, если бы она у меня была, я бы оставил ее себе. Вы просто прелесть в таком виде!
— Они станут подозревать нас… — прошептала молодая женщина.
— А вы бы не стали, будь вы полицейским? — усмехнулся Стив.
Малеза одолевали навязчивые идеи. Их было две: бутылки со стаканами на письменном столе и телефонный аппарат со снятой трубкой, который Абоди, падая, увлек за собой на пол. Комиссар мог бы поклясться, что именно в этих двух вещах — решение всей проблемы…
Шаги за спиной заставили его отвлечься от размышлений.
— Ну, и что говорит этот человек? — спросил он.
— Синг говорит, что мисс Линдстром сегодня ночью не вернулась домой.
— А тот?
— Чанг говорит, что мистер Матриш, кажется, съехал со своей квартиры, потому что его вещей там нет, и он должен хозяину приличную сумму.
— Та-ак, с каждой минутой все легче и легче! — проворчал Малез. — А поскольку Стив Алкан и миссис Абоди тоже вроде бы «сделали ноги», нам ничего не остается, как вызвать подозреваемого, напечатав объявление в газете!
