Дверь открыл полисмен, назначенный Стаффордом для охраны дома в отсутствие хозяев.
Полисмен помог Мези добраться до постели, вернулся на свой пост в гостиной и позвонил по телефону мистеру Кингу.
…Как только кончилось совещание у вице-министра, Стаффорд немедленно примчался к мисс Уайт.
Он попросил девушку рассказать ему подробности ее похищения и чудесного освобождения.
— Мне не о чем рассказывать, Стаффорд, — ответила Мези, усаживая его рядом с собой.
— Нечего рассказывать? — повторил он удивленно. — Но разве тебя не похищали?
— Похищали. Но я не могу сообщить тебе ничего нового, — сказала она. — Меня усыпили.
— А кто вас похитил? Где вы были?
— Этого я вам не могу сказать.
— Вы не знаете?
Она колебалась.
— Знаю, но не могу сказать, — наконец проговорила Мези.
— Почему?
— Потому, что человек, который спас меня, просил никому не говорить об этом. И я дала ему слово.
— Кто же был этот человек?
— «Трефовый Валет», — медленно и раздельно произнесла девушка.
Стаффорд в изумлении вскочил с места.
— Вы видели лицо «Трефового Валета»?
— Нет, — сказала она. — Но я вижу, что вы сыщик до мозга костей, Стаффорд! А я-то думала, что ко мне пришел друг…
— Мези, дорогая, простите, — сказал Кинг, целуя ей руку.
— Вы что-нибудь слышали о моем отце? — спросила она.
— Нет, — соврал он, не желая волновать Мези, пока она не окрепнет.
— Вы скрываете от меня правду, Стаффорд, — мягко сказала девушка и ласково коснулась его руки.
Кинг сдался.
— Да, Мези, вы правы, — случилось самое скверное, что могло случиться.
— Он арестован?
— Нет.
— Неужели отец покончил с собой? — с трудом произнесла мисс Уайт.
— Его застрелил один из соучастников Боундри, некий Рауль.
— Его поймали?
— Нет. Казнили на месте преступления.
— Кто это сделал?
— По-видимому, «Трефовый Валет».
— А я не знала об этом и не поблагодарила его!
И Мези зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
Глава 17. Наследство леди Кротин
«Полковник» внимательно выслушал доклад Пинта о побеге Мези из клиники.
— Почему вы не стреляли? У вас что, не было с собой оружия? — спросил Ден.
— А разве вы стреляли в «Валета», когда он хозяйничал в вашем кабинете? — огрызнулся Пинто. — Какой смысл сейчас спорить о том, что можно было бы сделать тогда?
— Вы правы: сделанного не вернешь, — согласился «Полковник». — Девушка улизнула и теперь выдаст вас полиции.
— Нас, — поправил его Сильва.
— Я в этой истории не замешан.
— Так вот какую игру вы ведете! — воскликнул возмущенный Пинто. — Вы хотите всех нас подставить, а сами выйдете сухим из воды!
— На кого охотится полиция: на вас или на меня? — спокойно спросил «Полковник».
И сам ответил:
— На меня. Сыщики Скотленд-Ярда прекрасно знают, что без меня все вы будете бессильны против них. Поэтому они не тронут вас, пока у них нет оснований для моего ареста. Но если им удастся посадить меня, то все вы сядете в тюрьму в тот же день. Понятно?
Пинто помолчал, разглядывая свои ногти, потом спросил.
— А что если Том Кротин выступит свидетелем против вас?
— Он слишком напуган, чтобы решиться на это. Кроме того, у нег нет никаких доказательств, которые он мог бы предъявить на суде.
«Полковник» закурил трубку, аппетитно попыхтел ею и продолжал:
— Кстати, пора напомнить Кротину о нашем существовании.
— По-моему, сейчас надо посидеть тихо, пока не выяснится, выдала ли нас Мези, — испуганно возразил Пинто.
— Одно из двух или мы уже попали в беду, или ничего страшного не стряслось. Если нас арестуют, то это произойдет независимо оттого, купим мы у Кротина его фабрику или нет. Если же нас не тронут, то надо работать. Деньги с неба не падают… К Кротину поедете вы, — распорядился Ден.
— Я? Почему именно я?
— Скажите прямо, что вы боитесь. И притом совершенно напрасно. Вы думаете, что после вмешательства «Трефового Валета» Том Кротин успокоился и перестал нас бояться? Как бы не так! В таком случае, Пинто, вы очень плохой психолог Том продолжает трястись от страха при одной лишь мысли о том, что его супруга может узнать о его грехах. А со вчерашнего дня у него стало еще больше причин опасаться разоблачения.
Боундри вытащил из кармана газетную вырезку и протянул ее своему собеседнику.
Пинто прочитал:
«Со смертью сэра Джорджа Трессильяна угас старинный род Морганов. Его состояние наследует племянница покойного, леди Сибилла Кротин, дочь лорда Уэнтуорна, так как единственный сын и наследник сэра Джорджа погиб на войне».
— Теперь вы сами понимаете, что игра стоит свеч, — сказал «Полковник».
— Но почему обязательно я должен туда ехать?
— Потому что Кротин знает меня и Кью. А всем остальным об этом деле знать не следует. Согласны?
Пинто задумчиво кивнул головой.
— Вы поедете поездом в Худдерсфилд. Там леди Сибилла Кротин проводит благотворительную ярмарку в пользу местной больницы. Она пригласила туда всех состоятельных людей округи, но пожертвования, судя по газетам, текут не густо. И тут появляетесь вы в роли богатого иностранца, жертвующего целую тысячу фунтов стерлингов.
— Надо будет как следует приодеться и сделать хороший маникюр, — вставил Сильва.
— Она наверняка пригласит богатого, щедрого и импозантного иностранца к обеду. Там вы и поговорите с беднягой Томом в присутствии его супруги.
— Великолепный ход! — восхитился Пинто.
— Но будьте осторожны и тщательно взвешивайте каждое слово: вы должны достаточно его напугать, чтобы он заплатил своей фабрикой за ваше молчание, но не сболтнуть лишнего, иначе ему не за что будет платить вам. Он — опытный коммерсант и после первого же вашего намека начнет искать путь к заключению сделки. Он уже достаточно напуган.
— К тому же жена стала богатой наследницей, и он не захочет получить от нее развод, — сообразил Пинто.
— Как видите, вы практически ничем не рискуете.
— Согласен. Когда надо ехать?
— Немедленно.
— А деньги?
— Снимите с нашего общего счета в банке. Вот чек.
По дороге в банк Пинто несколько раз проверял, нет ли за ним слежки, и никого не обнаружил.
По-видимому, «Полковник» прав, и полиция их не тронет.
Сильва получил деньги и пришел домой в прекрасном настроении.
— Соберите мой чемодан и закажите по телефону билет до Худдерсфилда, — весело крикнул он своему новому слуге.
— Слушаюсь, сэр, — почтительно ответил тот и проворно принялся за дело.
Сделав отличный маникюр и надев свой лучший фрак, Пинто потребовал чемодан и проверил его содержимое.
Вещи были уложены аккуратно.
Слуга ничего не забыл.
— Кэболт, вы мне подходите, — сказал Пинто. — Вы — идеальный слуга. Но не вздумайте советь нос в мои дела или болтать о них с посторонними. Ваш предшественник потерял свое место именно по этой причине.
— Вам не придется на меня жаловаться, сэр, — с достоинством ответил Кэболт.
Проводив хозяина, слуга немедленно позвонил Мези Уайт.
— Это вы, мистер Грей? — спросила она.
— Сейчас меня зовут Кэболт.
— Простите. Что вам удалось выяснить?
— Он выехал в Худдерсфилд.
— Каким поездом?
— В десять двадцать пять.
— Зачем?
— Не знаю. Могу только сообщить, что он положил в чемодан значительную сумму денег и газетную вырезку о леди Сибилле Кротин, получившей богатое наследство.
Глава 18. Благотворитель-шантажист
«Полковник» был прав: Том Кротин действительно не находил места от страха и отчаяния.
Леди Сибилла давно уже разлюбила его.
С каждым днем ее все больше раздражали его плебейские привычки. Она терпеть не могла его знакомых и ненавидела безвкусную роскошь его дома.
Если леди Сибилла узнает, что у него есть другая жена, то сразу же даст ему на совершенно законном основании развод, и он окажется на скамье подсудимых, лишившись к тому же всяких надежд на ее огромное наследство.
— Боже мой, Боже мой! — причитал несчастный Том, отхлебывая время от времени вино из маленькой бутылочки, которую для успокоения нервов постоянно держал теперь у себя в кармане. Тайком от леди Сибиллы, разумеется.
Встречи с женой стали для него пыткой.
— Что с тобой, Том? — каждый раз спрашивала она.
— Ничего, — отвечал он, пытаясь скрыть свое волнение за жалкой улыбкой.
— С тех пор, как ты съездил в Лондон, тебя не узнать. Что случилось?
— Наверное, съел там что-нибудь нехорошее.
— На фабриках все в порядке?
— Да, дорогая. А как твоя ярмарка? — спрашивал несчастный, чтобы переменить тему разговора.
— В точности так, как я и предполагала, — желчно говорила леди Сибилла. — В последний раз я трачу свое время на благотворительность!
— Сиб, дорогая, я сам приду и пожертвую сотню фунтов, если в Худдерсфилде перевелись щедрые люди!
