Впрочем, рассиживаться на свежем воздухе было особенно некогда. Необходимо было возвращаться в «Изумрудный сад». Тем более что там под бдительным контролем Василия должен оставаться еще один из этой троицы — плосколицый. Кстати, почему Потап с Ляпой так легко бросились в бега, совершенно забыв про него?
Очередной приступ боли между лопаток отвлек меня от ответа на этот вопрос. Пора было заняться собой. Я глубоко вдохнула, опустила веки, полностью расслабилась и погрузилась в оздоровительную медитацию.
Секунд тридцать я сидела неподвижно, безучастно вглядываясь в цветные пятна, плывущие перед глазами; потом мое тело вдруг сделалось весенней землей, по которой плывет и разливается теплая речка. Боль и слабость ушли. Тело стало легким. Перед глазами мягко закружились и заплясали разноцветные бабочки.
Еще мгновение, и я открыла глаза. Голова прояснилась, ноги двигались послушно.
Встав, я направилась ко входу в «Изумрудный сад». Я распахнула дверь, и первое, что я встретила, — был изумленный взгляд гардеробщицы. Краем глаза я уловила свое отражение в зеркале. Последняя прогулка, разумеется, не добавила моему внешнему виду блеска и элегантности, но и повода таращиться на меня я тоже не усмотрела.
— Где Василий? — строгим требовательным голосом спросила я гардеробщицу, заметив, что этот нужный мне сейчас человек отсутствовал на месте.
— Там, — запинаясь, выдавила она из себя и показала в сторону мужского туалета.
С самыми нехорошими предчувствиями я бросилась туда, ожидая увидеть сцену ожесточенной схватки Василия с плосколицым или в самом худшем случае лежащего на полу бывшего работника правоохранительных органов. Я с шумом распахнула дверь и… застыла от неожиданности. Василий совершенно невозмутимо стоял, облокотившись одной рукой на голубую раковину, и спокойно курил. При моем появлении его лицо совершенно не изменилось.
— Где? — выдохнула я. — Где он?
— Кто? — непонимающе спросил Василий, выпустив струю дыма в потолок.
— Парень, с которым я доверила тебе разобраться, — мой тон начал повышаться от осознания того, что Василий скорее всего держал меня за полную идиотку или же, как говорится, «включал дурака».
— А-а, тот парень, — протянул он. — Отпустил.
— Что?! — моему возмущению не было предела. — Как отпустил?
— А чего мне с ним возиться? — Глаза Василия насмешливо сузились. — Наделал парень в штаны. Уж не знаю сам ли, или помог кто. Я тут при чем?
— Ты отпустил его, хотя я просила заняться им? — повторила я свой вопрос скорее автоматически, чем в надежде получить более-менее вразумительный ответ.
— А что? — продолжал Василий, словно насмехаясь надо мной. — Штанишки я ему должен был поменять? Умыть и причесать? Сюда заглянул один парень. Сказал ему, что они уходят.
— И что дальше?
— Ну, тот ушел. А этот почистился, а потом сказал, что тоже уходит и что ему нужно расплатиться, — совершенно спокойным голосом продолжал Василий, будто отчитывался о работе, которую в абсолютной точности выполнил в соответствии с инструкцией. — Я проследил, чтобы Мишка взял с него и за тех, кто ушел, если они сами за себя не заплатили. Но те заплатили. Если он тебе так нужен, то он, по-моему, еще не ушел. Наверно, ждет, когда Мишка принесет сдачу.
Последние слова он говорил уже мне вдогонку. Поняв, что один из участников несостоявшейся драки еще может находиться здесь, я пулей вылетела из туалета и ринулась в зал. Мои глаза не успели полностью привыкнуть к зеленому полумраку от резкой смены освещения, но я мгновенно выделила фигуру официанта Миши в белой рубашке и темный силуэт стоящего рядом с ним Аркаши.
При звуке открываемой двери Аркаша резко повернул голову в мою сторону. Он застыл, но не более чем на секунду, наверное, мой вид неожиданно напомнил ему, что он совсем забыл о каком-то неотложном деле и ему просто необходимо немедленно бежать. Он решительно развернулся на месте и быстро двинулся в сторону подсобки мимо опешившего от такого маневра Миши.
Я, стараясь не нарушать спокойствия посетителей, направилась за ним, помня, что они, по замыслу Алика, должны здесь наслаждаться пищей, а не зрелищем бега с препятствиями вперемешку с многоборьем. Но как только я достигла подсобки, моя скорость резко увеличилась.
Однако Аркаша получил не очень большое, но довольно существенное преимущество во времени. Он только что проворно скрылся за ближайший поворот. Один спринтерский рывок — и я пулей пролетела мимо выступа поворота к противоположной стене, чтобы не получить сокрушительный удар из-за угла от притаившегося там плосколицего Аркаши. Недооценка моих нынешних противников чуть не стоила мне очень и очень дорого.
Но Аркаша и не думал устраивать никакой засады. Он бежал вперед с единственной целью унести как можно быстрее отсюда ноги. И весьма преуспевал в этом занятии. Мои шансы догнать и схватить его, несмотря на всю подготовку и ежедневные, в любую погоду утренние пробежки, были не велики.
И тут «его величество случай» сверкнул мне доброй белозубой улыбкой. На каком-то отрезке пути правая Аркашина нога заскользила на мокром месте, и стопа неловко подвернулась. Он нелепо взмахнул руками, грохнулся на правое колено и проехал на нем по полу.
Я изготовилась для прыжка. Ноги оторвались от земли, и я устремилась в полете на стоявшего на одном колене Аркашу. Но в этот момент дверь в стене бесшумно распахнулась, и из нее вышел официант в белоснежной рубашке и с подносом в руке. Наши с ним пути пересекались с неотвратимой неизбежностью. Я попыталась предотвратить столкновение, но резкая и пронзительная, как от электрического тока, боль в спине от недавнего удара не позволила сделать это в полной мере.
Я успела лишь вытянуть вперед руки, чтобы оттолкнуть официанта с пути. Но он оказался довольно крепким и поэтому не отлетел, словно кегля от соприкосновения с шаром, а грузно осел в раскрытую дверь, из которой только что вышел. Я же была отброшена к стене. Боль еще раз раскаленным утюгом прогладила край лопатки.
Аркаша, мельком оглянувшись назад, снова вскочил на ноги и с прежней, если не с большей прытью бросился бежать. Улыбка красавца-случая оказалась ухмылкой злобного старикашки. Краем глаза в глубине комнаты я успела заметить вытянувшееся от удивления лицо Алика. Кроме него, там был кто-то еще. Но мне некогда было размышлять о том впечатлении, которое я произвела на хозяина «Изумрудного сада».
Аркаша стремительно вылетел на улицу, чуть не сорвав ударом всего тела дверь с петель. Я выскочила вслед за ним, однако разделявшие нас пять-шесть метров упорно не желали сокращаться ни на сантиметр. Неожиданно Аркаша свернул с дороги и бросился к кустам. Я последовала за ним, но в этот момент земля резко ушла из-под ног, дорожный асфальт внезапно вздыбился горбом и ударил меня в спину.
Черт! — пронеслось в моей голове. — Неужели я дважды наступила на одни и те же грабли? Неужели есть еще и четвертый? Или это Потап с Ляпой вернулись?
Я быстро перекатилась на другое место, чтобы не получить новый удар, и вскочила на ноги. Удара не было. Впрочем, как и никого вокруг. Просто теперь была моя очередь поскользнуться на мокром ковре из опавшей листвы.
Аркаша тем временем выудил из кучи роликовую доску, кинул ее на дорогу, на ходу вскочил на нее и, быстро набирая скорость, помчался прочь. В этом месте дорога шла под уклон, поэтому скейт вместе с Аркашей несся все стремительнее и стремительнее. Догнать его не было никакой возможности. Вся тройка дебоширов, словно стайка рыжих тараканов, разбежалась. Меня одолело жгучее отчаяние. Я не поймала ни одного и могла лишь беспомощно разводить руками и морщиться от боли между лопаток.
— Руки у вас коротки, девушка, — частенько с ехидной улыбкой говаривал наш инструктор по рукопашному бою, когда хотел подчеркнуть чью-нибудь неловкость или нерасторопность. А затем не менее ехидно добавлял с притворным вздохом: — Как у Венеры Милосской.
Правда, по мере продолжения нашего обучения эти слова ему приходилось произносить все реже и реже. Но скажи он их сейчас, был бы прав тысячу раз. Я повернулась и направилась обратно в «Изумрудный сад».
«Аркаша сам уйдет», — вновь вспомнились мне слова Потапа.
«Ну что ж, в определенной доле оригинальности Аркаше отказать нельзя, — подумала я. — Но получается, что он заранее подготовил и спрятал скейт, и, значит, рассчитал возможность быстрого отступления».
Учитывая слова Потапа, в которых отчетливо прозвучало намерение вернуться сюда, мои подозрения о подстроенности всех драк укрепились еще больше. Теперь надо ожидать продолжения. И, возможно, как утверждалось в рекламе довольно скверного кофе, «все только начинается»? Но кому это было надо? И почему враги Алика выбрали такой необычный способ сведения счетов? Не проще ли было просто прийти к хозяину и в открытую предъявить ему все свои требования?
