Долгое время мне казалось, что о Лериной жизни я знала всё. Мы делились всегда друг с другом подробностями своих любовных историй. Так было заведено у нас ещё с самых ранних школьных лет.
– Возможно, он шантажировал её чем-то, – продолжил выдвигать версии Саша, – Или они бывшие возлюбленные. Она его бросила, а он не мог смириться.
В это я могла поверить, вспоминая список разбитых мужских сердец, который оставляла на своём пути Лера
Короче, чувствую, что неизвестный мужик как-то причастен к делу. Кстати, – неожиданно сменил он тему, – В городе видели твоего Дениса
– Я знаю, – ответила я так, что даже голос не смог скрыть моей улыбки
– А, понял. Он сейчас с тобой, – голос Саши зазвучал шутливо, – Воркуете, голубки. Ну что же, не буду отвлекать.
Мы простились, и я посмотрела на Дениса.
– Сашка? – спросил он с заинтересованным видом, –какие-то новости по Лериному делу?
– Да. Получается. Что в её жизни был какой-то человек, о котором ничего не было известно её близким. Во всяком случае, ни я, ни Светлана Алексеевна о нём не знаем.
– Возможно, у неё для этого были основания.
– Конечно, были. Вот только какого рода, пока трудно судить. Понимаешь, упущено столько времени. Ведь в связи с её смертью разыскивали Чулочника. А сейчас нужно разрабатывать её окружение, ведь версию ограбления отмели сразу, у неё ничего не пропало. И в этой ситуация мужчина в её жизни, о котором никто не знал, кажется весьма подозрительным.
– Одно можно сказать точно, – задумчиво заметил Денис, – тот, кто сотворил это с Лерой, знал про фирменный почерк Чулочника со всеми подробностями. Значит, это кто-то из местных.
– Либо тот, кто хорошо знаком с деталями этого дела в силу обстоятельств, – уточнила я.
Денис протянул мне бокал с вином. Я ненароком взглянула на завёрнутые рукава его рубашки.
– Кстати, интересная деталь. Выжившая жертва показала, что у маньяка на левой руке след от ожога. В том же месте, что и у тебя.
– Да, ранение, оставшееся ещё с далёких детских лет, -Денис провёл рукой по своей отметине, -надеюсь, что этот факт не сделает из меня автоматически подозреваемого? – шутливым тоном добавил он.
– Ох, не знаю, – вторя его интонации, ответила я, – Но в одном преступлении я точно могу тебя обвинить. Ты в очередной раз бессовестно похитил моё сердце.
Он подошёл ближе и обнял меня.
– И на этот раз я ни за что не верну украденное.
После чего все разговоры мы отложили до утра, целиком сосредоточившись друг на друге.
Утром, едва войдя в здание телецентра, я столкнулась с Вась-васем.
– Доброе утро, – поздоровалась я.
– Привет, Марина, – было заметно, что наш обычно жизнерадостный Вась-вась явно не в духе, – Представляешь, кого к нам принесло с областного телевидения, – он сделал почти театральную паузу. – Глеба Миловича, нашу звезду вселенского масштаба. И, кстати, по твою душу, интересуется нашим маньяком. Хочет снять передачу про нераскрытые преступления и добавить остринки темой действующего маньяка на территории нашего города. Видимо, мозгоправов пригласит, будут обрисовывать психологический портрет преступника. Короче, чтобы всё выглядело на злобу дня в связи с недавним нападением. Он привёз с собой группу, хотят поснимать места преступлений на фоне местных красот.
– Ну что ж, Бог ему в помощь. Никто не собирается мешать звезде, пусть творит.
– В помощь как раз он просит тебя. Ты же у нас активно освещала эту тему. И с места преступления несколько сюжетов снимала. Так что, будь добра, поделись с гостем информацией.
– Хорошо, я не возражаю. Возможно, более масштабное информирование населения поможет в поимке Чулочника.
– Ну, так поднимайся, наш гость дожидается уже тебя в моём кабинете.
Я отправилась на встречу с прекрасным. Так я иронично назвала про себя Глеба. Мы с ним были знакомы лично, встречались на каких-то общих журналистских тусовках. Поэтому, когда я вошла в кабинет, он радостно поприветствовал меня, как свою старую знакомую.
– Здравствуй, Марина. Чудесно выглядишь.
– Ты тоже чертовски хорош, – ответила я, изобразив радостную улыбку.
Глеб был старше меня лет на двенадцать. Но в журналистских кругах было принято обращение на ты.
Душой я не покривила. Его холёный облик заставил трепетать ни одно женское сердце.
– Вась-вась в общих чертах обрисовал мне задачу. Что конкретно ты хочешь уточнить по теме Чулочника?
– Хочется составить его психологический портрет.
Этим, конечно, будет заниматься профессиональный психолог. Планирую пригласить его в свою передачу. С тобой же я хотел бы поговорить про личности жертв. Кто эти женщины? Их возрастная группа, социальное положение и так далее Ты же снимала сюжеты практически по каждому нападению.
– Да. Хорошо, давай посмотрим имеющиеся у меня материалы.
Мы залипли около моего компьютера и начали просматривать информацию по каждой жертве
Когда очередь дошла до Леры, я увидела, что Глеб поменялся в лице.
– Эта девушка… Она тоже погибла?
– Да.
Он как будто задумался, внимательно вглядываясь в Лерины черты. Мне это показалось достаточно странным.
– Ты знал её? – Спросила я почти наугад и поняла, что попала в цель.
– Нет. То есть, почти нет, – испуганно заюлил он, – просто весной, кажется, мы снимали сюжет об областных курсах для учителей. И она была среди участников. Очень запоминающееся лицо.
– Ясно, – сказала я, но до конца ему не поверила.
Что-то он не договаривает. Уж слишком бурная у него была реакция на Лерино фото.
– Странно, – продолжил Глеб, – она совсем не укладывается в типажное предпочтение маньяка. Все остальные жертвы, в том числе и последняя выжившая, совсем другие.
– Да. Согласно с тобой, – не вдаваясь в подробности, подтвердила я.
В процессе дальнейшего просмотра Глеб был каким-то притихшим и задумчивым, даже его самоуверенность сбавила обороты. Честно говоря, всё это показалось мне достаточно странным. Но с выводами я не спешила.
Ближе к обеду я позвонила Саше.
– Мне необходимо поговорить с тобой, – сказала я, услышав в трубке его голос.
– Времени в обрез, ответил он, – буду в управлении еще минут тридцать.
– Я на машине. Подъеду минут через пять. Сможешь выйти?
Вскоре мы сидели в моём автомобиле, и я коротко изложила свои сомнения по поводу знакомства Глеба с Лерой.
– Не похоже, что
