Может, старички — родственники капитана, и наблюдали в большие бинокли за играми парочки на их пляже, — нам было не до них. Не было ничего на свете, что могло бы помешать нашим телам соединиться, потому что именно это было написано у нас на роду.
— Я так люблю тебя, Слава. И ничего не смог сделать, чтобы изменить это… Так бывает. Просто, я однолюб.
— Прости, милый, что испытывала тебя на прочность, мучила… — Я только теперь увидела, что это не солнце выбелило его «бандитские патлы». В волосах склонившегося надо мной Сергея блестела седина. — Прости…
— Не плачь, детка. — Он прижал меня к груди, распластав на спине свои огромные ладони. И знакомый покой окутал меня защитным коконом. — Теперь все всегда будет хорошо.
— Я подремлю у тебя на руках, а ты расскажи мне все, ладно? Пусть это будет последняя страшная сказка.
— Это хорошая сказка, Бубка, потому что в ней победили хорошие дяди. И этот паренек, что имел несчастье полюбить тебя — отличный малый. Ведь тебя нельзя не любить, Слава…
Знаешь, вначале я ненавидел его и боялся за тебя…
В тот вечер, когда Геннадий провожал тебя, этого паренька взяли дежурные милиционеры у нашего дома. Я же знал, что Юлий Вартанов, 1973 года рождения — твой пациент. И связал эти события. Но пистолет не был найден, не было его и у Юлия.
После того, как мы вернулись из Швейцарии, «доброжелатели» сообщили мне об измене жены. Это был анонимный звонок и я только рассмеялся. Помнишь, я тогда приготовил обед с молодой картошкой? Я ужасно волновался, ожидая тебя. Ведь после гибели Игоря, копаясь в делах Ртищевых, я узнал, что Вартанова наняли они… Но ты пришла и с ходу заявила, что намерена бросить меня. И я промолчал о контракте Вартанова. Не мог же я сказать это, после того, как ты призналась в любви к нему и собиралась уйти из дома… Я попросил тебя не торопиться с выводами и уехать к Соне. Мне надо было получше во всем этом разобраться. Я чувствовал, кто-то играет втемную, но кто? Ртищевы, Тайцев, или кто-то другой пытается очернить их в моих глазах? Ведь у меня много врагов.
Вообще, после вашей встречи в Интсоуне я очень боялся за тебя, Слава. Толя узнал от Ртищевых, что вы провели там два дня вместе, и что Юлия чуть не убрал киллер Афанасия… Боялся я потому, что уже понял, как много для тебя значил этот человек. Очернять его в твоих глазах было бесполезно — ты бы возненавидела меня ещё больше. — Ведь ты и так перестала доверять мне, Слава… Я видел в твоих глазах страх… Ты боялась не за себя — за него. И презирала меня… Это было, действительно, тяжело…
— Да, мне было по-настоящему страшно. Я все время получала доказательства твоей причастности к преступлениям — гибели моего отца, Иры, Игоря, Юры… Я блуждала, как во сне, в каком-то зыбком тумане, раздваивающем твой образ… Будто за твоей спиной стоял двойник, глумившийся над моей доверчивостью…
Но стоило мне увидеть тебя, наваждение рассеивалось… Помнишь, наш последний ужин в Молчановке, когда мы читали письма деда? Я никак не могла поверить в то, что хочу уничтожить монстра, а монстр — это ты… Я узнала о гибели Аси и след тянулся к тебе. Я начинала верить, что ты убил Юру, ведь ножевую рану ты получил как раз в тот день…
Сергей усмехнулся:
— А кто же вытащил вас из этой глуши и подбросил на нашу остановку? Эх, Слава! Мне часто везло в этом деле… Я прозевал Юру, но успел к тому моменту, когда убийцы собирались, вероятно, прикончить вас. Я получил «перышко» в ребро, Генка умчался преследовать гадов, а я, как мог, конечно, в таком состоянии, отволок вас к остановке. Тот ублюдок поклялся мне, когда я маленько придушил его, что лишь одурманил вас наркотиком.
— И ты, истекая кровью, тащил моего любовника?
— Мне было жаль парня. Он так искренне хотел помочь Юре и так наивно сунулся в самое пекло… Кроме того, я все ещё надеялся, что тебе удастся во всем разобраться самой. Почему-то я был уверен, что ты выберешь меня, а не его. Не его…
Мы сидели рядом, не глядя друг на друга и глухо бормоча свои реплики. Со стороны, наверно, казалось, что два чудака считают качающихся на волнах чаек.
— Но ведь ты даже просил меня уехать в Англию вместе с Юлием…
— Что мне оставалось делать? Я понимал, что ты не покинешь друга в беде. — Сергей горько усмехнулся. — Слава, ведь тебе так и не удалось стать предательницей. Простившись с погибшим возлюбленным, ты ринулась спасать меня. Ох, это был грандиозный подарок. В ту ночь. В ту жуткую ночь. Сергей зябко обхватил руками плечи, по его коже пробежали мурашки. Наверно, он чувствовал, какую боль испытываю я, но решил окончательно избавиться от занозы. — Обезумев от ненависти, ты заперла меня в подвале. Я не хотел уходить оттуда. Впервые в жизни я предпочел бы смерть спасению. Просто сидел и думал. И чем больше думал, тем яснее сознавал, что не могу уйти из жизни оболганным. Я спрятал пистолет и стал ждать, когда ты выпустишь меня. Но услышал лишь звук отъезжающего автомобиля…
— Я уехала, выслушав на автоответчике послание Юла…
— А я, не успев опомниться, почувствовал приближение гостя. Кто-то ходил по саду, заглядывая в дом и, наконец, спустился в подвал. Вязгнул засов — на пороге стоял Аркадий. С пистолетом в руке и сумасшедшим блеском в глазах. Я тоже успел выхватить «пушку». мы стояли друг против друга, сверля противника пронзительным взглядом и, наверно, оба вспомнили тот день, когда схватились в кулачном бою над твоим телом.
— Я не верю. Не верю, что ты — враг. — Сказал я.
— Я тоже, Сергей!
Вместо того, чтобы подстрелить друг друга, мы обнялись и, кажется, плакали, а потом поднялись в кухню. Нам надо было о многом поговорить. Ведь я ещё не знал, что Аркадий говорил с Асей. Она явилась с того света, позвонив ему из Африки, и сняв с меня страшные подозрения. Но прежде всего я должен был разыскать тебя… Конечно, я понимал, куда ты уехала. Но боялся, что тебя опередят и уничтожат парня…
— Ты ещё не получит кассету от Лары?
— Я получил её на следующий день. А в тот вечер послал ребят в Тихий переулок. Они нашли самоубийцу и успели спасти его. Этот мальчик плохо владеет холодным оружием, да и бритва его оказалась, к счастью, совсем тупой.
— Значит… значит, он был жив, когда я простилась с ним?
— Он был в глубокой коме. И смог бы продержаться от силы полчаса. Потеря крови была слишком большой. Но вода остыла и тромбы закупорили вены…
— Боже! какое жуткое наваждение… Я ведь могла спасти его!
— Вряд ли, Слава. Спасать надо было тебя… Ты жила все эти месяцы в жутком напряжении, а я не сумел помочь тебе выбраться из тупика… Тобой манипулировали, толкая к безумию… А обидчивый покинутый муж сидел в подвале, переживая свое поражение, в то время как надо было бороться за любимую женщину… Но ведь я ещё не все знал, Слава… Черт! Это проклятое правило — не обвинять человека до тех пор, пока не сойдется все — до последней детали. А здесь был такой хаос!
Один из моих ребят незаметно эскортировал тебя до самой дачи, сообщив мне, что ты движешься по направлению к дому… Мы с Аркадием не успели подхватить тебя, потерявшую сознание… Все это было как в кошмарном сне… Подвал, самоубийство Юлия, визит Тайцева и твое бледное, как алебастровая маска, лицо в окне. Ты лежала среди кустиков маргариток, такая отрешенная, безжизненная… Я тряс тебя, звал… И на секунду мне показалось, что ты мертва… Уфф! — Сергей вскочил и отчаянно замахал руками, разгоняя заледеневшую кровь.
Опомнившись, я достала из корзинки бутерброды с ветчиной и бутылку красного вина. Сергей быстро наполнил пластиковые стаканчики. Мы выпили, жадно вонзили зубы в ломти сочного мяса.
— Ну, а потом, потом пришла самая удивительная весть — на шоссе по дороге в Молчановку разбилась машина, в которой находились те двое «хозяева мира» и их верные слуги — лже-Ртищевы… Они изображали свадебный кортеж, сопровождаемые автомобилями с мигалками. Кравцун врезался в них на полной скорости. Лобовое столкновение — все погибли на месте… Давай, Слава, помянем его светлую память. Мир не знает своего героя, а для нас он будет всегда не лысым Толянычем, а Мучеником и Мстителем.
— Мир не узнает и героя по кличке Чистый… Почему ты никогда не рассказывал об этом, Сергей?
— Да ты и так знала, ведь прожила же со мной почти шестнадцать лет. Душа в душу, между прочим. — Сергей обнял меня. — В том досье, что прислали Ртищевы, мне даны самые блистательные характеристики и собрана всяческая грязь на Юлия Вартанова… Я уничтожил эти «документы».
— Но ведь он действительно подписал контракт с агентством «Модус», позволил втянуть себя в плохую игру.
— Да, но это лишь одна деталь дела. Его запутали, так же пытались запутать меня, Аркадия, тебя, но парень жестоко поплатился за это. Теперь мы не дадим его в обиду, Слава. — Сергей с аппетитом поедал наш скромный обед, что означало его возвращение к жизни, а значит, к привычной доброжелательности.
