- Ну что там у вас? - спросил недовольный женский голос, явно принадлежавший Зинаиде Бариновой. - Почему не открывают?
- Да говорят, без вас не имеют права. Тем более что они какую-то стрельбу слышали...
- Стрельбу? Какую стрельбу?
- Не знаю, Зинаида Ивановна. Может, им это приснилось.
Смешно, но только после этой фразы Фрол вспомнил, какому мужику принадлежит голос. Как-то раз Фролу довелось позвонить в свой собственный кабинет (надеялся, что кто-нибудь там находится). Но никто не отозвался, кроме автоответчика. Помнится, Фрол очень удивился, не узнав собственный голос. Оказывается, в записи он звучал совсем не так, как слышался самому при разговоре. Но теперь Фрол об этом уже знал... Да, тот, кто объяснял ситуацию Зинаиде, говорил его голосом. Значит, они и это умеют. Ясно, что раз они показывают охранникам некую копию Фрола в то время, когда сам Фрол прятался в закуточке между забором и стеной холодильника, то и наида тоже липовая. И сейчас, купившись на эту липу, строгие охранники ЦТМО все-таки откроют дверь, подчиняясь приказу своей непосредственной начальницы. Тут-то их и положат в упор.
Действительно, замок вроде бы залязгал, похоже, отпирали... Фрол ожидал услышать тихие хлопки бесшумного оружия, но ошибся.
Та-та-та-та! - грозно и раскатисто протарахтела автоматная очередь.
- А! - короткий вскрик, и что-то с шорохом повалилось наземь.
Ту-ту-ту! - вот это была настоящая бесшумка, может быть, автомат "вал".
Уйя-у! Уйя-у! - это пули рикошетили от двери. Выходит, здесь номер не прошел? Рассекли подставу ЦТМОшники? И судя по воплю, кого-то завалили...
- Дай "муху", мать твою!... - рявкнул ранее не звучавший здесь голос. Живо!
Пш-ш! Бу-бух! Работу "РПГ-18" Фрол знал и тем, кто не успел отскочить от двери, не завидовал. Грохнуло еще, должно быть, кто-то добавил гранату, типа "РГД-5". Быстро протопотало несколько тяжелых шагов по железной лестнице. Глухо донеслось еще несколько очередей: пара погромче из обычного автомата и с десяток потише - из бесшумных. Потом долетели звуки какой-то возни, одиночный выстрел. Фрол высовываться не собирался.
Вновь забухали шаги по металлической лестнице: кто-то поднимался наверх.
- Готово, Умберто, - доложил мрачный голос, - все пятеро - наповал. Ни один не сдался. А у нас - Павка...
- ...И Тарас тоже, - вздохнул тот, кто приказывал стрелять мухой".
-- Ты-то как уцелел? С такого расстояния ни один броник не удержит.
- Генератор прикрыл. Только теперь он ни хрена не стоит. Консервная банка полезней.
- Смотри, кровянка! Зацепили тебя все-таки. Плечо! Перетянуть надо!
- Сам обойдусь! Работайте по плану. И поинтенсивнее, раз сокращенным расчетом... Павку сперва вынесите, потом - блоки номер 239 и 245. Сколько готовых коробок?
- В ящике примерно восемьдесят, а ящиков-десять.
- Грузите в "газель". Все - ребят, блоки, ящики с препаратами. Вдвоем с Боцманом. А Наим пусть заливает сырье горючкой. И по зарядам - тоже он...
- Серый, ты смотри перевязывайся, не мудри! Нам твой труп ни к чему, понял?
- Работай, япона мать!
Фрол, стараясь не зашуршать, придвинулся к углу коровника-холодильника. Вполглаза выглянул.
Первое, что увидел, - "газель". Грузовичок стоял с открытым задним бортом, задом к двери, ведущей в подвал, где находились установки для получения "Z-8" и 331-го. Фонарь, обычно горевший над дверью, разбило при взрыве гранаты. Но горел другой, над дверью холодильника, и в отсветах его Фрол заметил тело в белой маскировочной куртке, распростертое неподалеку от двери. Левая дверца "газели" была открыта. На водительском месте просматривался человек, закручивавший резиновый жгут на своем правом плече.
Остальные, видимо, были в подвале. Послышался шум - вылезли трое с оружием, тащившие второй труп в белой одежде. Живые были одеты так же.
- Наим, - потребовал раненый, продолжая накручивать жгут, - быстро готовь заряд! Они без тебя справятся!
- Как скажешь, - пробормотал тот, что держал убитого за ноги, но все-таки помог товарищам запихнуть мертвеца в кузов. И второго - тоже.
- Время, время! - скрипя зубами, произнес Сорокин. И Фрол тут же вспомнил его...
ВРЕМЯ, ВРЕМЯ, ВРЕМЯ!
Фрол, как и все законопослушные граждане бывшего Советского Союза, призывался в армию. Случилось с ним сие вполне обычное событие в 1974 году, поскольку именно тогда ему сравнялось 18. Отучившись полгода в учебке, он неожиданно для себя очутился за границей, правда, все еще в пределах огороженного "железным занавесом" социалистического лагеря, то есть в тогдашней группе советских войск в Германии. Вре было относительно спокойное. Американцы уже поняли, что вьетнамцы их, мягко говоря, "умыли". В Европе, напугавшись того, как СССР со своей компанией в 24 часа "нормализовал" чexoв, размышляли, дойдут ли русские талки до Рейна за 48 часов или только за 49. Никсон съездил к Брежневу, Брежнев - к Никсону, выпили, погуляли, поговорили, подписали - пошла разрядка, или по-ихнему, по-американски, "детант". В Португалии и в Греции накрылись медным тазом фашистские режимы. Жизнь била ключом - и, как ни странно, не по нашей голове. Именно такой тогда представлялась обстановка младшему сержанту разведбата одной из советских дивизий Вальке Фролову.
Тем не менее уровень боевой и политической подготовки не снижался, разведчиков гоняли и в хвост, и в гриву, чтоб служба медом не казалась. Мечты некоторых романтиков, подогретые россказнями отцов, служивших в советских оккупационных войсках сразу после войны, когда-нибудь познакомиться с демократической немкой так и остались мечтами. В лучшем случае этих немок удавалось увидеть из кузова грузовика.
Фрол к романтикам не относился. Он твердо знал, зачем пришел в армию. Накачать мышцы, наломать руки, пристрелять глаза. И еще он хотел научиться командовать, не просто передавать приказ старшего командира, а действительно повелевать: так, чтобы любой солдат в отделении, "молодой" или "старый", в строю или вне строя видел в нем начальника и повиновался. Всего этого Фрол добился, хотя и не без труда, а потом, когда служба подошла к концу, подал заявление в военное училище.
Тогда же, то есть зимой 1975 года, в разведбате появился парень, который был постарше других. По документам Сергею Сорокину - у него там именно такое имя числилось - было 22 года, то есть в военном билете было написано, что он 1953 года рождения. Смотрелся он чуточку постарше - лет на 25. Но на самом деле майору госбезопасности Сорокину было уже 28. Конечно, ни о том, что он был на шесть лет старше, чем говорилось в документах, ни о том, что он давно не рядовой, а майор, кроме начальника особого отдела дивизии, никто не знал. И даже особист не ведал о всех подробностях хитрой игры, которая тогда велась.
Что же касается Фрола, то он совсем не знал правды о том солдате-полуторагодичнике, которого прислали к нему в отде-ние. Он и сейчас, прячась в закутке между забором и стеной холодильника, даже не догадывался о том, что нынешний Сар-риус уже тогда был чекистом. Ведь по официальной версии Ровой Сергей Сорокин был выпускником вуза, не имевшего генной кафедры, и, согласно Закону СССР "О всеобщей воинской обязанности" 1967 года, подлежал призыву на действительную военную службу по окончании учебы.
Рядовой Сорокин особо не кичился своим высшим образованием, не изображал из себя слишком умного и не пытался козырять тем, что он по возрасту старше всех "дедов". Но, само собой, и на шею себе садиться не позволял. Четко держал дистанцию от всех. Говорил мало и только по делу. Настоящих друзей у него не было, как и врагов тоже. Но уважали его все: и солдаты, и офицеры.
Пожалуй, именно опираясь на тихую и незаметную, но всегда очень полезную поддержку рядового Сорокина, младший сержант Фролов научился командовать именно так, как мечтал и, еще не дослужив до конца первый год, вполне мог управлять теми, кто прослужил дольше его. Но главное, чем запомнился младшему сержанту Фролову рядовой Сорокин, было намного серьезнее.
В принципе при особо "удачном" стечении обстоятельств, даже в мирное время и при вполне приличной дисциплине, у солдата срочной службы нет-нет да и появляется шанс не вернуться к маме с папой. Потому что армейские грузовики иногда переворачиваются, ракеты невесть отчего взрываются на старте, транспортные самолеты падают, парашюты не раскрываются, подводные лодки тонут... Для Вальки Фролова такой шанс подвернулся тоже, но, слава Богу, не реализовался. Но в существовании Бога Фрол, как бывший член КПСС, немного сомневался. Тем более что участие Бога в судьбе тогдашнего Вальки Фролова было не очень ясно. Зато участие Сергея Сорокина сомнению не подлежало.
Взвод отрабатывал метание боевых гранат на хорошо знакомом и даже поднадоевшем за многие месяцы войсковом стрельбище. Отделения развели на три учебных места, проинструктировали по технике безопасности, хотя упражнение это отрабатывали не в первый раз. Побросали учебные гранаты, еще чего-то поделали, короче, пошли метать. Из-за бетонного укрытия, с вала высотой метра три. Каску на голову надели. Ничего особо хитрого. разогнуть усики на чеке, продеть через кольцо указательный палец левой руки, прижать рычаг, выдернуть чеку, выскочить из-за укрытия (это была панель бетонная с окошком без рамы) и швырнуть "РГД-42" в круг, посреди которого стояла фанерная мишень. Метров за тридцать от вала, в поле.
