Ознакомительная версия.
Сначала факт, что Юля ждёт ребёнка, не вызвал никаких чувств, кроме тревоги и даже раздражения. Эта беременность была так некстати. Усложняла жизнь и сестре, и Никите. И голова была занята одной мыслью, как обеспечить безопасность Юли в новых условиях. Всё изменил момент, когда Вероника назвала будущего ребёнка племянником Никиты. Этот момент перевернул что-то в сознании. Малыш перестал быть чем-то абстрактным. Никита явственно увидел беспомощного кроху, остро нуждающегося в защите и любви. У крохи были махонькие ручки, махонькие ножки и Юлины черты лица. Нежность затопила Никиту с головой. В тот момент он понял, что полюбил малыша. Полюбил раз и навсегда. И в тот ключевой момент он понял ещё одну вещь. Ему действительно небезразлично, какими будут его собственные дети. Но не их таланты волновали его. Никите было важно, чтобы малыши были похожи на Веронику, чтобы это были именно её дети. Он будет обожать сына или дочь только за то, что какая-нибудь чёрточка Ники передастся им. Это, наверно, смешно. Парни не должны испытывать таких эмоций, но Никита испытывал — он хотел ребёнка. Хотел, чтобы у них с Вероникой был малыш. Не сейчас, конечно. Сначала ей надо закончить Университет. Но потом. Потом у них будет настоящая семья. И пусть Ника просит у него манго с сыром пармезан или опят под шоколадным соусом. Он обязательно раздобудет ей эти несуразные деликатесы. Раздобудет, чтобы вызвать такую же счастливую улыбку, какая играла сейчас на лице Юли, уплетающей за обе щёки блинчики с черникой.
Несмотря на то, что конкурс «А ну-ка, девушки!» был в самом разгаре, ни одной из пяти команд пока не удавалось заметно вырваться вперёд. Стоило в одном из туров кому-то значительно обойти соперников, как в следующем его догоняли другие.
Ход состязания отображался на огромной магнитной доске, к которой был прикреплён расчерченный на квадратики плакат с изображением условной дистанции. Высоченные горы, быстрые реки и дремучие леса предстояло пройти командам до финиша. После каждого тура фишки, которые символизировали команды, сдвигались на столько квадратиков вперёд, сколько баллов заработала соответствующая команда. Подсмотренная Никитой и Аристархом в интернете идея судейства вызвала восторг как самих участников, так и болельщиков, которые сопровождали передвижение фишек по доске аплодисментами, свистом и радостными криками.
Егор был ведущим конкурса. В раздобытом неизвестно где фраке смотрелся до комичного солидно, но справлялся со своими обязанностями как заправский конферансье. Тимур заведовал трансляцией состязаний в университетскую сеть. При этом настолько азартно комментировал выступление каждой команды, что, судя по активности чата, постепенно собрал у экранов мониторов всех студентов, кто не смог прийти посмотреть соревнования вживую.
После конкурса «талантливые зверушки» девушкам из команды «Маргошка» удалось-таки вырваться вперёд. Их лабораторные крыски легли на дно клетки вытянув сцеплённые передние лапки вперёд, а задние назад, и начали извиваться, как змеи. Это выглядело настолько забавно, что вызвало взрыв смеха не только болельщиков, но и судей. В итоге жёлтая фишка команды оказалась на пять клеточек впереди остальных, на ближнем к финишу берегу нарисованной на плакате реки. Пожалуй, одержи команда победу ещё в одном конкурсе, и окажется недосягаемой для соперников.
Но следующий тур кардинально поменял расстановку — теперь вперёд вырвалась команда Вероники, «Ан-и-Рам». Своими частушками девушки заставили смеяться даже одного из тех, о ком говорилось в весёлых четверостишиях. Чувство юмора профессора физики, как подруги и ожидали, оказалось достаточно тонким, чтобы оценить их беззлобные шутки. И, получив высший бал от всех членов жюри, команда оказалась за шаг до победы.
Никита не мог себе позволить от души порадоваться за «Божьих коровок». Во-первых, ему, как члену жюри, необходимо было оставаться беспристрастным, что, по правде говоря, стоило героических усилий, а, во-вторых, нельзя было забывать о главном, ради чего затевался конкурс — попытаться вычислить талантливую девушку, ровесницу Ники, которую злоумышленники или уже склонили, или попытаются склонить на свою сторону. Никита почти не сомневался, что этой девушкой окажется Юля. Но всё же другие варианты исключать было нельзя, поэтому он пристально изучал поведение каждой однокурсницы.
По просьбе ректора Никита также приглядывал за Аристархом. И чем больше он за ним наблюдал, тем больше убеждался в том, что понял ещё вчера. Интерес профессора физики к Юле объясняется просто: тот влюблён. Было видно, что Аристарху стоит неимоверных усилий смотреть не на свою студентку, а куда-либо ещё. И взгляд этот был пропитан такими искренними эмоциями, что Никите в очередной раз стало жаль профессора. Он представить себе не мог, как тому тяжело. Статус преподавателя и положение сестры лишали его возможности попытаться построить отношения с Юлей. Из всех радостей оставалась только возможность видеть её. И даже этой возможности он скоро лишиться. Не хотелось бы Никите оказаться в ситуации, когда обстоятельства оказываются против твоих отношений с любимой.
Перед решающим туром — конкурсом танцев — был объявлен небольшой перерыв. Нужно было подготовить фонограммы и место, где девушки будут демонстрировать свои таланты. Никита решил воспользоваться перерывом, чтобы позвонить дяде Бернарду, отцу Юли. Пока шли соревнования, тот раз пять набирал племянника. Никита каждый раз сбрасывал вызов. Тогда дядя Бернард стал слать SMS-ки с просьбами перезвонить ему при первой возможности. Чутьё подсказывало Никите, что ничего хорошего предстоящий разговор не сулит, но не откликнуться он не мог.
— Прошу, выслушай меня до конца. Не перебивай, — послышался из трубки взволнованный голос дяди. — Думаю, ты меня поймёшь. Недавно я узнал, что Юля беременна.
— Откуда? — удивился Никита. Он не рассказывал пока никому, даже отцу. Сама Юля тоже вряд ли бы стала торопиться поделиться новостью, к которой пока толком не знала, как относиться.
— Слухами земля полнится, — неопределённо ответил дядя. — Но источник информации здесь абсолютно не важен, важен сам факт. И судя потому, что ты не очень удивлён, видимо тоже уже в курсе.
— Да, я знал, — с нажимом ответил Никита, полагая, что дядя начнёт укорять его, что не поделился с ним.
— Это хорошо, — неожиданно мягко ответил тот. — Хорошо, что ты всё знаешь. Уже наверно успел обдумать ситуацию и понять, насколько она чрезвычайна.
— Ситуация не простая, — согласился Никита. — Но не настолько, чтобы назвать её чрезвычайной.
— Настолько, — безапелляционно перебил дядя. — Надеюсь, ты понимаешь, как тяжело расти ребёнку в неполной семье.
— Не переживайте, дядя Бернард, я об этом думал. У Юли и племянника будет всё необходимое. Я позабочусь.
— Это хорошо. Спасибо. Но вопрос не о материальном благополучии, если ты это имел в виду. Понимаешь, в первую очередь ребёнку необходим отец.
Никита напрягся. До него начало доходить, куда клонит дядя.
— Я разговаривал с Юлей. Она видеть не хочет отца ребёнка. И после его поступка, я, честно говоря, её понимаю. Мне кажется, не стоит настаивать.
— Да я сам видеть не хочу того англичанишку. Ни рядом с дочерью, ни тем более рядом с внуком. Я имел в виду тебя.
— В смысле? — опешил Никита.
— Я знаю, как тебе дорога Юля. Знаю, что ты её любишь. Не так, конечно, как свою девушку, а как сестру. Но, тем не менее, твои чувства к ней очень трепетны. И ты будешь любить своего племянника. Пока, возможно, ты ничего к нему не чувствуешь, но рано или поздно в тебе проснётся инстинкт защитника. И ты поймёшь меня.
— Дядя, да я уже люблю племянника и прекрасно тебя понимаю. И обещаю, сделаю всё, чтобы он был счастлив. Но ты просишь слишком много. Я и без того буду всё время рядом с ним и с Юлей.
— Пойми, Никита, ведьмовское сообщество очень консервативно. У нас до сих пор хорошая родословная — это залог успешности. И ребёнок, родившийся в неполной семье, становится изгоем. Конечно, никто открыто ничего не скажет, но его будут сторониться. К нему будет особое отношение, он не добьётся ничего. И Юлю тоже все будут осуждать. Будут бросать в её сторону презрительные взгляды. Она никогда не сможет найти работу по душе. Вряд ли кто-то осмелится чернить свою репутацию, проявляя благосклонность к оступившейся.
— Чёрт, дядя, о чём ты говоришь?! На дворе 21-ый век! — Никита засунул руку в карман и нащупал кольцо.
— И, тем не менее, — грустно вздохнул собеседник. — И потом я не так много прошу, как ты, наверно, подумал. Речь о временном фиктивном браке. Всего на несколько месяцев. Пока не родится малыш. Важно, чтобы тебя посчитали его отцом. А потом вы с Юлей разведётесь. Прошу, Никита, умоляю, не отвечай сразу. Подумай. Пожалей мою малышку, мою бедную девочку, которая так настрадалась за свою жизнь.
Ознакомительная версия.
