Только что лейтенант Соболев отключил свою аппаратуру, но Дед уже все успел. И теперь его действительно ожидает приятный разговор со старым боевым товарищем.
- Здравствуй, сынок, - мягко проговорил Дед в телефонную трубку. Узнал... И я рад. Да все у нас по-старому - осень боевых генералов. Как там хозяин? Разнесло по разным кабинетам... Ладно, давай Панкратова.
2
Четверг, 29 февраля
13 час. 42 мин. (до взрыва 3 часа 18 минут)
Кордон на дороге они увидели сразу, как только проехали Московскую окружную.
"Ну если это по нашу душу, - успел подумать Ворон, - то Дед прав и действительно происходит что-то странное". В связи с участившимися yгрозами терактов почти на всех выездах из Москвы дежурил ОМОН и за стеклянными будками постов ГАИ прятался армейский БТР. Но здесь было нечто большее, и Ворону хватило одного взгляда, чтобы понять это. Помимо двух милицейских "фордов", готовых в любую минуту перекрыть шоссе, Игнат заметил выглядывающую из-за БТРа такую же черную "Волгу", только с военными номерами, но еще более странным было другое - чуть поодаль стоял характерный "уазик", и Ворон прекрасно знал, что это за автомобиль. Именно в таких "уазиках" конвоировали заключенных. И еще: небольшой и внезапный снегопад закончился минут двадцать назад, но в отличие от БТРа, присыпанного свежими белыми хлопьями, и "Волга" и "уазик" были абсолютно чистыми и сверкали в лучах снова выглянувшего солнца. Хотя, конечно, это может ничего не значить: кто-то следит за вверенной техникой, а кто-то нет. "Заячьи уши" следят? Что за глупость, не могли же чечены купить ментов и военных прямо в столице России? А?! И при чем здесь "уазик"?
- Гринев, не останавливаться, - проговорил Игнат.
Но милицейский "форд" сопровождения, следующий впереди, уже встал.
- Какого хера эти мудаки остановились? - проворчал Рябчик.
К ним неспешно подошел омоновец в черной форме, рука его покоилась на газовой трубке укороченного милицейского "Калашникова".
Рябчик приоткрыл окно.
- Военный, у меня нет времени, - проговорил он, указывая на спецпропуск, прикрепленный к лобовому стеклу, - мухой мне старшего...
Омоновец ухмыльнулся, потом, скрипя сапогами по свежевыпавшему снегу, не спеша двинулся к группе автоматчиков из четырех человек. Что-то сказал им. Повисшая секундная пауза показалась мучительно долгой - Стилет смотрел на часы и видел, как убегает время, их драгоценное время, быть может, последнее для трехсот человек, кружащих сейчас в небе над Москвой. Автоматчики неспешно двинулись к их машине, остановились, потом от группы отделился человек в такой же черной форме при погонах капитана. Подошел, отдал честь:
- Капитан Приходько, сводный отряд...
- Военный, - нетерпеливо перебил его Рябчик, - у меня "зеленый коридор". - Он указал глазами на пропуск, одновременно быстро раскрыл и закрыл удостоверение. Несмотря на все перемены, давняя тихая вражда между двумя ведомствами так и не прекратилась. Но с чего бы ментам вмешиваться в это дело? Дело дрянь, и плюсов здесь не наберешь. - Отведи своих людей и разблокируй мне путь.
Омоновец какое-то время пристально смотрел на Рябчика, и опять пара секунд показалась Стилету вечностью, потом заглянул в глубь автомобиля. Его глаза встретились с глазами Стилета, и омоновец быстро перевел взгляд на Зелимхана. Тот сидел опустив голову.
- Не торопитесь, капитан. - Омоновец кивнул Рябчику и посмотрел на будку ГАИ, где за припорошенным снегом БТРом пряталась черная "Волга".
- Военный, - спокойно проговорил Рябчик, - я выполняю спецпрограмму, и за каждую минуту простоя ты ответишь собственной жопой. Ты, лично, персонально, и я тебе в этом сильно помогу. Ты понял меня?
- А мать вашу, разбирайтесь меж собой, - пробурчал омоновец. Потом неожиданно улыбнулся Рябчику: - Спокойно, капитан, я только выполняю приказ. - Он снова бросил взгляд на пост ГАИ - к ним шла другая группа в маскировочной форме без всяких нашивок. - У них тоже спецпрограмма, капитан. Я сейчас отведу своих людей. Разбирайтесь сами.
- Рябчик, происходит какая-то лажа, - тихо проговорил Стилет.
- По-моему, это братишки-военные. Коллеги, стало быть. Ишь, в масках, серьезная работа.
- Приготовься. - Игнат расстегнул свою брезентовую куртку горноспасателя. После этого пистолет в его руке мог оказаться меньше чем за секунду. - Гринев, и ты тоже. Зажигание. - Потом он повернул голову к Зелимхану и проговорил совершенно спокойным голосом, по даже Рябчика передернуло от этого ледяного тона: - Я тебя предупредил о резких телодвижениях. Если что ты будешь первым.
- Позаботься о собственной шкуре, братишка, - угрюмо промолвил Зелимхан. - А мне все равно где умирать.
Стилет на мгновение задержал на нем взгляд: чеченец был абсолютно спокоен. Ворон кивнул:
- Гринев, будь готов сдать назад.
- Как юный пионер. - Гринев невесело усмехнулся.
Все же какие-то нашивки у окружающей их группы автоматчиков были. "По одной на брата", - мелькнуло в голове у Игната. Полукруглая нашивка чуть выше левого локтя - ярко горящий факел на фоне раскрытого ястребиного крыла. И еще штриховая полоса - видимо, факел зажегся от удара молнии.
- Так-так, - протянул Рябчик, - армейская элита... Вот это честь.
- Спецы военные, - кивнул Стилет.
- Зелимхан, - весело посмотрел на пленника Рябчик, - а ты звезда. Или, как щас принято говорить, ньюмейкер... - И Рябчик вдруг неожиданно вздохнул: - Вашу мать... Семь человек. Ворон, ты понимаешь, что происходит?
- Только то, что нас берут под прицел.
- Это я вижу. Детина справа только что дослал патрон в патронник, мать его...
- Ребята серьезно настроены.
- Семь автоматических стволов. А?
- Действуем по расписанию, Рябчик.
- Ох... тяжела и неказиста жизнь российского чекиста...
Рябчик еще больше приоткрыл окно, почти утопив стекло в дверце, и обратился к окружившим их людям:
- Ну, в чем дело, братишки? - Его пальцы постукивали по лобовому стеклу, где находился спецпропуск. - Видите же, что мы не на прогулке.
- А ну, быстро из машины! - проговорил крепкий рыжеватый человек, единственный, чье лицо не было спрятано под вязаным шлемом-маской. - Кто из вас капитан Воронов?
- Ну я, - недовольно сказал Рябчик, - что-то ты резок. С кем имею честь?
- Все, отбой. - Рыжеватый проигнорировал вопрос Рябчика. - У меня приказ вернуть конвоируемого в следственный изолятор.
- Вот как? А у меня приказ доставить его в Чечню.
- Быстро из машины!
Люди в масках, окружившие автомобиль, чуть повели стволами автоматов, как бы давая понять, что эта тема не подлежит обсуждению. Рыжеватый смягчился, он не улыбался, но проговорил более дружелюбно:
- Послушай... братишка... Не заставляй меня применять силу. Не хрена ползать на брюхе перед террористами.
- В воздухе триста человек... И не мне обсуждать приказы.
- А уж ссориться из-за них, - в голосе рыжеватого появились прежние стальные нотки, - и подавно. Ну, выходите! У меня письменный приказ, так что не дрейфь...
Стилет склонился к Рябчику.
- Выходи, - прошептал он, - Рыжий.
Потом он повернулся к Зелимхану:
- Не забудь, что я тебе сказал.
Чеченец усмехнулся, пожав плечами.
- Спокойно. - Рябчик начал открывать дверцу. - Мы выходим. Спо-кой-но. Мы подчиняемся силе.
- Надеюсь, без глупостей, - кивнул рыжеватый, потом он добавил прежним дружелюбным тоном: - Воронов, много о тебе слышал. Говорят, ты человек благоразумный: я лишь выполняю приказ.
- Да? Любопытно... А мы тут на пикничок собрались. - Рябчик, продолжающий выдавать себя за капитана Воронова, видел, что Стилет уже вышел из "Волги", вслед за ним появился Зелимхан в наручниках. Двое автоматчиков тут же развернули его лицом к машине, заставив согнуться и широко расставить ноги. - Ты б хоть представился, а то некрасиво получается.
- Майор Бондаренко. - Рыжеватый усмехнулся.
- Ну, майор Бондаренко, - грустно повел плечами Рябчик, представляешь, как мне из-за тебя жопу намылят?
- Бывает, такая служба.
Казалось, Рябчик полностью смирился с происходящим, лишь только поинтересовался:
- А ты что, майор, действуешь на свой страх и риск?
Стилет, безучастно озираясь по сторонам, неспешно к ним приближался.
- Решение менять чеченца принято на самом верху. Как ты понимаешь, мне придется доложить обо всем в подробностях.
- Менять, - бросил майор, - по нему давно пуля плачет... Оборзели, суки, дальше некуда.
- Значит, на свой страх и риск, - подытожил Рябчик.
- Я же сказал, что нет. - Майор наконец скупо улыбнулся. - Сейчас предъявлю...
Вдруг что-то кольнуло сердце майора, какое-то тревожное предчувствие, но он не успел осознать какое.
- А я - да, - прозвучал в воздухе голос Стилета.
Даже Рябчик в очередной раз поразился его скорости. Двое автоматчиков были все еще заняты Зелимханом, четверо вскинули оружие, но было уже поздно. Ключица майора, зажатая в стальной захват, нестерпимо болела, пистолет Стилета вонзился в его подбородок стволом вверх:
