– Скажите, господин Василевский…
– Молодой человек, извините, что перебиваю, можно, вы будете называть меня по имени-отчеству?
– Зачем?
– Ну, я, знаете, не привык… «Господин»! Господа – это те, кто не работают, а я вкалываю по шестнадцать часов в сутки… В общем, мне удобнее – по имени-отчеству. Хорошо?
– Ну, как хотите… – Артем покосился на меня. – Дмитрий Алексеевич, расскажите, сколько времени у вас работал погибший? То есть ваш шофер?
– Примерно три года.
– Он вас устраивал как водитель?
– Да. Он был хорошим специалистом. И человеком, кстати, тоже.
– Расскажите подробно, как прошел тот день, когда вы видели его в последний раз.
– Да тут нечего рассказывать. Я собирался ехать в Москву, заказал по Интернету билет. Антон отвез меня на вокзал, посадил на поезд, а сам поехал домой. Я посоветовал ему на те три дня, что меня не будет, съездить в Сорокино к родственникам, отдохнуть. Он уверил меня, что так и сделает. А через три дня он должен был меня встретить на вокзале. Но уже не встретил…
– Я надеюсь, ваш билет сохранился?
– Билет сохранился, и к тому же у меня прекрасное алиби! – Дмитрий Алексеевич выразительно посмотрел на меня. Я кивнула.
– Вы ездили в Москву с Татьяной?
– Мы вместе ехали из Москвы в Тарасов, в одном купе, где и познакомились.
– Это хорошо. Так. А сколько получал ваш водитель?
– Немного. Хотя работал он практически без выходных. Я это не из жадности, вы не думайте… Просто я считаю, что нельзя давать много денег молодому человеку. Ну, что ему требуется себе покупать? Еду не надо: он питался с нами, Тамара готовит не хуже, чем в ресторане. За жилье он не платил. Вот его комната, вы видите, что здесь есть все, необходимое для проживания. Телевизор он мог смотреть наверху, в гостиной. Компьютер есть у Кристины, она ему, кстати, помогала курсовые и контрольные делать… Так что я могу смело сказать: Антон ни в чем не нуждался.
– Так все-таки, сколько?
– Десять тысяч.
– А что он покупал на эти деньги, вы не знаете?
Василевский пожал плечами:
– Одежду, обувь, журналы… Остальное он, по-моему, откладывал. Да, и еще он бабушке в деревню посылал иногда небольшие суммы.
– К нему кто-нибудь приходил? Друзья у него были?
– Вы знаете, это сложный вопрос. Честно говоря, я не в курсе. Тамара говорила, что Антон ходит в гости к охраннику Гоше, это здесь недалеко, через дом, кажется… Но Гоша к нам не ходил… Во всяком случае, мне об этом ничего не известно.
– Что вы можете сказать о характере Антона?
– Характер… Не хочется отвечать, как в первом классе: хороший. Антон был из той редкой породы людей, о которых можно сказать: он – просто умница! Честен, аккуратен, обязателен. За три года он не подвел меня ни разу, я был настолько спокоен все это время… насчет поездок, я имею в виду. Ровно в семь, каждое утро – машина у крыльца. Всегда заправлена, вымыта, давление масла проверено, колеса, там, ну, и все такое… в общем, садись и поезжай! Ничего не сломается, бензин не кончится. Антон, кстати, работал без отпуска и почти без выходных. Я собирался повысить ему зарплату. А еще он был серьезным молодым человеком. К спиртному был равнодушен, равно как и к сигаретам. Зарядку делал с гантелями – форму поддерживал.
– А девушка у него была?
– Я не в курсе!
– Что, никто из женского пола к нему не приходил?
– Я же сказал: я не в курсе. К нам сюда не приходили, а где-то вне дома, может, и была, не знаю.
Я про себя отметила, что про девушек Василевский сказал как-то очень торопливо, как бы желая побыстрее отделаться от этого неприятного для него вопроса. Или это мне показалось? Да нет, не показалось: точно, он не хотел говорить на эту тему, это было заметно. Почему? Ему известно что-то такое, что не красит Антона? Или… Так, этот вопрос надо взять на заметку и потом выяснить.
Артем продолжал допрашивать Василевского:
– Антон конфликтовал с кем-нибудь?
– Антон?! Что вы! Он был абсолютно неконфликтен. Наоборот, он был доброжелателен и уступчив.
– У него было какое-нибудь хобби?
– Насколько я знаю, он любил читать журнал «За рулем», просто до дыр его зачитывал. Еще он любил сам покопаться в машине. Он ведь учился на автомеханическом, я не помню, я вам говорил? Да, а по телевизору он смотрел только передачи про автомобили.
– Дмитрий Алексеевич, родители Антона…
– Умерли! Оба. Он сирота.
– А бабушки-дедушки? Я хочу узнать, не мог он быть наследником большого состояния?
– Кто? Антон?! Что вы, откуда? Нет, там, в деревне, все бедные… Нет, никакого состояния не предвиделось, я своих родственников знаю.
– А родные братья-сестра у Антона есть?
– Нет. Зато двоюродных и троюродных – полдеревни.
– С кем из вашей семьи он был особенно близок?
– Со мной, конечно, мы ведь постоянно с ним ездили. Разговаривали по дороге…
Голос Дмитрия Алексеевича дрогнул, он отвернулся, достал платок, стал сморкаться и вытирать лоб. Когда через минуту он повернулся к нам, глаза его были красными.
– Мы, конечно, сделаем распечатку его звонков, но, может быть, вы знаете, кому звонил Антон или кто ему звонил?
– У него есть сотовый… был… я подарил, на его день рождения… Но кому он звонил – не знаю, извините. При мне звонков почти не было.
– Дмитрий Алексеевич, это пока все. Если будут еще вопросы…
– Да, да, в любое время. Я готов, только найдите этого киллера, я ему сам ноги переломаю!
– А почему вы думаете, что стрелял киллер? – спросил Артем.
– Как?! А пуля в лоб? Мы же с вами видели в морге… Контрольный в голову, кажется, так это называется?
– Ну, это только версия, еще неизвестно… А теперь можно пригласить сюда вашу супругу?
– Да, я ее позову.
– Дмитрий Алексеевич, одну минуточку, – вступила я. – Еще один вопрос. – Я повернулась к Василевскому: – Когда Антон сажал вас на поезд, он довел вас прямо до вашего вагона?
– Ну, да. Он занес в купе мою дорожную сумку и поставил ее на место.
– И проводница видела вас вдвоем?
– Да, видела.
– Это очень хорошо. Все, у меня вопросов больше нет.
Василевский вышел. Мы остались с Артемом одни.
– Ну и как тебе хозяин дома? – спросила я.
– А ты вправду ехала с ним из Москвы?
– Правда. В одном купе. Мы обедали вместе в вагоне-ресторане, и он мне все уши прожужжал про своих родственников. И потом, когда он стоял на перроне и названивал Антону, я была рядом. Все так и было, как он говорит. Артем, тебя ничего не смущает в его ответах?
– Нет, а что?
– Ему неприятен вопрос, была ли у водителя девушка.
– Да? Не заметил.
– А я заметила! Он ответил на него излишне быстро, как бы стараясь поскорее покончить с этой темой.
– Хм, надо же! И о чем это говорит?
– Потом скажу. – Я услышала в коридоре стук каблуков. – Артем, ты у Инны тоже спроси, была ли у Антона девушка.
– Зачем?
Я махнула рукой: мол, я объясню попозже.
Дверь открылась. Инна стояла на пороге, как мраморное изваяние, – холодная, белая и каменная. Она по очереди окинула нас презрительно-уничтожающим взглядом, нехотя переступила порог комнаты и вошла, всем своим видом давая понять, что делает нам большое одолжение. «Я могла бы и не приходить, у меня есть дела поважнее, чем трепаться с такими ничтожествами. Ну что с вами делать, так и быть, снизойду до вас на этот раз!» – красноречиво заявлял весь ее вид. Она села на то место, где минуту назад сидел ее супруг, закинула ногу на ногу и скрестила пальцы на колене. Взгляд ее вперился куда-то в стену. «Как-то по-мужски сидит», – автоматически отметила я про себя.
– Задавайте же, наконец, ваши вопросы! – нетерпеливо сказала Инна. Кажется, ее раздражала неторопливость лейтенанта.
– А может, вы сами расскажете нам про Антона? – спросил Артем.
– Я?! А что я могу вам о нем рассказать?! – не то удивилась, не то возмутилась Инна. – Я в прошлый раз вот этой… девушке уже сказала, что о водителе моего мужа мне ничего не известно. Я его практически не видела. Иногда, за ужином.
– А в каких отношениях вы с ним были?
– Что значит: в каких отношениях?! Это водитель мужа, в каких отношениях я могу с ним быть?!
– Ну, тогда я спрошу так: вы конфликтовали с ним или ваше общение было ровным, дружеским?
– Наше общение было никаким.
– Хорошо. К нему кто-нибудь приходил?
– Сюда?! В наш дом?! Еще чего! Я бы просто этого не допустила.
– А что делал Антон в свободное время?
– Я не находилась с ним рядом в его свободное время!
Инна говорила с расстановкой, чуть ли не по складам. Всем своим видом она показывала, что ее страшно раздражает тупость лейтенанта, но она держит себя в руках.
– А девушка у него была?
– Вы что, издеваетесь? Я, по-вашему, следила за ним?
– Ну, хоть что-нибудь вы знаете об Антоне?
– Только то, что он был водителем моего мужа.
– По-моему, вы относились к нему как-то неприязненно.
– Молодой человек!..
– Я лейтенант милиции.
