— Кажется, вы сказали, досрочно освобожден?
Португал снова откинулся на спинку стула, бросил хмурый взгляд на кончик своей потухшей сигары, подчеркнуто медленно разжег ее.
— Послушайте, я ведь всего-навсего полицейский, а не работник по общественным связям, мистер Дин. Многие считают, что преступников нельзя освобождать досрочно, что они всегда должны целиком и полностью отсиживать свой, как правило, заслуженный срок. Если бы вы тоже так думали, я бы вас не осудил. Ну, скажем, в силу того, что произошло с вашим братом. Но ведь факт и то, что, благодаря этой мере, многие из них порывают с прошлым и становятся на правильный путь. А вот такие, как Шеннари, только подрывают их веру в милосердие и справедливость. Он, может быть, даже вполне искренне уговорил судью освободить его, но, оказавшись на свободе, вдруг понял: а идти то ему совсем некуда и не к кому. Ну и что дальше? Тогда он принимает самое простое и самое глупое решение в своей жизни — берет револьвер и нечаянно, поверьте, совершенно нечаянно убивает вашего брата. Сам того не желая. Хотел-то всего лишь ограбить.
— Могу я с ним поговорить?
Португал только пожал плечами:
— Если так уж хотите, то можно.
— Поверьте, мне бы совсем не хотелось доставлять вам лишние проблемы.
— Да какие там проблемы! Пойдемте.
Мы спустились по лестнице, прошли по внутреннему дворику к другому крылу здания. Португал шел тяжело, склонившись вперед, сосредоточенно попыхивая своей сигарой. Темно-коричневые брюки, заметно протертые внизу, измятый пиджак неопределенного цвета... Вооруженный охранник внимательно оглядел нас через смотровое окошко и впустил вовнутрь.
— Ральф, — обратился к нему сержант, — мы хотим навестить моего приятеля мистера Шеннари. Не возражаешь?
Когда мы на лифте спустились глубоко в подвал и камеру открыли, Ральф шутливо произнес:
— Только не забудьте как можно громче позвать меня, если мистеру Шеннари вдруг захочется, чтобы ему взбили подушку, принесли свежего чая или что-нибудь в этом роде...
Шеннари, одетый в полосатую арестантскую одежду, сидел на скамье в самом конце камеры, окрашенной почему-то в светло-голубой цвет. Крошечное окошко было наглухо запечатано массивной решеткой. Когда мы вошли, он встал и, как бы не замечая нас, медленно подошел к зарешеченному окну, схватился тонкими грязными пальцами за толстые прутья.
— Как ты себя ощущаешь в такое прекрасное утро, Уолли? — издевательски ухмыльнувшись, поинтересовался Португал.
Шеннари бросил на меня мимолетный взгляд и тут же перевел его на сержанта:
— Ну, нашли того, кто вам нужен?
— Нам нужен ты, Уолли, ты, и никто другой. И кончай валять дурака.
— Сколько же раз вам повторять, что это не я?! — неожиданно тонким и дрожащим голосом воскликнул Шеннари.
— Вот видишь, у тебя уже сдают нервы. Признавайся скорее, а то будет еще хуже. Чего зря тянуть время?
— Приведите сюда того адвоката. Говорю же вам, это подстава. Чистейшая подстава, любому дураку понятно... Кто это такой?
— Это родной брат человека, которого ты убил, Уолли.
Шеннари, прищурившись, долго смотрел на меня немигающим взглядом. Затем покачал головой:
— Не давайте им обмануть вас, мистер. Они просто хотят облегчить себе жизнь. Зачем работать, если можно все получить на халяву? Я человек пропащий, а для них главное — не испортить отчетность, лишь бы бумажки были в срок и в полном порядке, а там хоть трава не расти. Поэтому хватают первого попавшегося за руку, особенно такого удобного, как я, и накручивают на него по полной программе. Клянусь вам, я сроду не видел того пистолета, пока этот блондинистый коп не достал его из-под моих рубашек. Да там такие замки, что пальцем откроешь! Любой мог зайти туда и подложить пушку. Даже тот блондин, который нашел его. Послушайте, мистер, я ведь, как вам, наверное, известно, не лох. Будь это делом моих рук, первое, что сделал бы, так это тут же избавился бы от пушки и скрылся из города, так ведь?
— Просто ты был тогда пьян, — со значением произнес Португал. — Пьян как свинья.
— А что, есть закон, запрещающий человеку выпить?
— Если он условно-досрочно освобожден, то есть. К тому же ты до сих пор нигде не работаешь, а при тебе нашли ни много ни мало пару сотен долларов. Интересно, откуда, Уолли?
— Я ведь уже признался в этом! Да, пару недель назад взял супермаркет, так и сажайте за это! Но зачем навешивать на меня убийство? Человека, которого я и в глаза-то никогда не видел... Спросите Литу, она скажет вам, где я тогда был и чем занимался. Почему вы не хотите этого сделать?
Португал повернулся ко мне:
— Ну как, насмотрелись?
Я молча кивнул. Когда мы уже подходили к лифту, до нас все еще доносились истошные вопли Шеннари:
— Мистер, мистер, они все равно ничего не будут делать, не будут даже пытаться найти настоящего убийцу, уж поверьте! Им это по барабану! Им лишь бы бумажки были в порядке и удобный козел отпущения! Не давайте им водить себя за нос...
Как ни странно, его слова произвели на меня впечатление. Португал, похоже, тоже заметил это, поскольку торопливо сказал:
— Они все поют одну песню: «Клянусь, это не я, клянусь мамой, это просто ошибка, случайное совпадение...» Так уж они устроены. 44
Думают только об одном. — Он помолчал, а затем, когда мы были уже во внутреннем дворике, продолжил: — Мы считаем, Уолли намеревался ограбить один из богатых домов в том районе, а ваш брат случайно застал его врасплох. Шеннари был сильно «под парами», естественно, очень нервничал, поэтому и сделал этот роковой выстрел. Все остальное — чистая рутина. Они все ведут себя именно так. Кричат, закатывают истерики, настаивают на своей невиновности... Не сомневаюсь, этот парень расколется еще до суда и письменно подтвердит все свои показания.
— Когда будет суд?
— Помощник окружного прокурора уже был здесь не далее как сегодня утром и полностью одобрил все наши бумаги. Так что мы в самое ближайшее время закрываем дело, а судебное слушание, думаю, состоится где-то в начале осени.
— Кто эта Лита, о которой он упоминал?
— Его подружка. Итальянка. Лита Дженелли.
— Где ее можно найти?
Он бросил на меня настороженный взгляд:
— Послушайте, мистер Дин, неужели вы купились на его байки? А зря, поверьте мне. Я уже много лет слышу это. Одно и то же, одно и то же. Их не изменишь, уж поверьте.
— Нет-нет, мне просто интересно, что он за человек. Зачем ему было убивать? Деньги — да, но убийство?.. Ну и кто она такая?
— Одна из тех недоделанных девиц, которые только и мечтают стать героиней из последнего фильма, поэтому готова в любой момент подтвердить под присягой, что Шеннари провел с ней всю ночь до утра.
— И тем не менее мне очень хотелось бы поговорить с ней.
Ему это явно не понравилось. Помолчав, Португал тяжело вздохнул:
— Хорошо. Она работает дорожной проституткой на перекрестке Южной долины. Не ошибетесь. Заведение называется «Обжираловка». Там соответствующая крупная неоновая надпись и рисунок. Валяйте, но только не пожалейте.
— Спасибо, сержант. Постараюсь.
Он задумчиво вытер нижнюю губу от прилипших сигарных листочков.
— Все в порядке, мистер Дин. Дело в том, что мы всегда ощущаем особую ответственность, когда имеем дело с такими, как вы. Особенно если они становятся жертвами какого-нибудь уголовного придурка.
Мы вежливо распрощались, и он пошел к себе. Какой-то усталый и, похоже, расстроенный. Может, мне больше повезет от встречи с этой девушкой, Дженелли? Но это произойдет, если, конечно, вообще произойдет, намного позже, так что, надеюсь, у меня еще предостаточно времени, чтобы разобраться, что, собственно, происходит на нашем заводе, ну и вообще вокруг.
Надежных источников информации было два, и первый из них — Том Гэрроуэй, смышленый молодой инженер по производству, которого я в свое время, четыре года назад, дважды повышал по службе.
Не тратя времени, я позвонил на завод из телефонной будки, на мое счастье стоявшей буквально рядом с полицейским участком, и попросил оператора соединить меня с техническим отделом, то есть с мистером Гэрроуэем.
— Простите, но мистер Гэрроуэй от нас уволился, сэр, — вежливо и равнодушно произнес неизвестный мне женский голос. — Соединить вас с кем-нибудь еще?
— Нет, я по личному делу. Скажите, вы не могли бы подсказать, где его можно сейчас найти?
— Одну минутку, сэр, подождите. — Она отсутствовала довольно долго, где-то около минуты, но затем все-таки объявилась: — Алло, алло? Сэр, мистер Гэрроуэй сейчас работает в корпорации «Стрингболт», это в Сиракьюс, недалеко от Нью-Йорка. Он ушел от нас чуть более пяти месяцев тому назад, сэр.
Чертыхаясь про себя, но вежливо, как мог, я поблагодарил ее и медленно побрел в отель. То, что Том вдруг решил уволиться, меня не на шутку встревожило. С чего бы это? Способный инженер, с большими перспективами в нашей компании. Зачем? Неужели ему предложили больше денег и лучшие условия? Вряд ли. Он слишком умен. И к тому же обладает неким талантом организатора. Да, странно, очень странно.
