— Эвелина Александровна, подождите, пожалуйста!
Участковый Вася бежал за ней, обливаясь потом. Трясущиеся руки и мутный взгляд красноречиво свидетельствовал о том, что сегодня утром что-то помешало ему похмелиться.
Василь Василич добежал до девушки и, согнувшись пополам, долго восстанавливал дыхание, распространяя по окрестностям сивушный перегар.
— Ты это… сегодня ночью ничего подозрительного не слышала? — наконец спросил он и глаза его цепко впились в её лицо.
— Нет, — Лина выдержала его взгляд, — спала как убитая. А что случилось?
— У Кировых, что напротив вас, дочь пропала. Ушла на дискотеку и не вернулась.
— Света? — похолодела Лина, — а что говорят её друзья, не одна же она ходила?
— Ничего не говорят. Девушка поссорилась со своим парнем и ушла сама. Больше её никто не видел.
Неужели Света пострадала от того, что предупредила её об опасности.
— Ты это… — снова начал участковый, — уезжала бы ты отсюда.
Лина недоумённо на него посмотрела. Почему-то все, кому не лень, хотят, чтобы она уехала!
— Места здесь лихие, — Василь Василич понизил голос, — чёрт знает что происходит. Люди пропадают… А те, кого находят, будто умом тронулись. Ни один внятно объяснить не может где был и что делал. Нечисто здесь… Ни кошки, ни собаки не живут. Кто-нибудь заведёт себе животину — она через день сбегает. Животные чувствуют дурное место, оттого и уходят.
— А как же Дося? — Лина подумала, что участковому просто необходимо опохмелиться, вон как его плющит!
— Эту скотину хоть в Чернобыль посели — ничего ей не сделается! — Василь Василич потемнел лицом, вспоминая вчерашний инцидент, — Ну, ладно, я тебя предупредил, а дальше — как знаешь.
Он резко развернулся, и пошёл в другую сторону.
Девушка дошла до трассы, поймала такси и поехала к жилищу Матвея. Тот обитал в новом доме улучшенной планировки на десятом этаже. Дверь в подъезд была оснащена домофоном и Лина, не задумываясь, набрала номер квартиры Чернокнижного. Ей никто не ответил. Попытав счастья ещё раз, девушка присела на скамейку и задумалась. Правильно ли она поступает, идя напролом, не лучше было бы проследить за ним несколько дней? Но то, что произошло на кладбище, несомненно, его насторожит и сатанист может залечь на дно. Тогда слежка теряет всякий смысл.
Дверь в подъезд распахнулась, из парадного появилась девочка, гордо ведя на поводке огромного сенбернара. Ребёнок с успехом мог бы использовать животное вместо лошадки. Лина проскользнула внутрь и пешком поднялась на десятый этаж. Обозрев внушительную бронированную дверь, девушка уселась на подоконник, приготовившись к длительному ожиданию. Время массового выхода на работу прошло, и в доме стояла тишина, нарушаемая лишь негромко работающими телевизорами, повторяющими вечернюю серию бразильского сериала. Поэтому ей и удалось расслышать какую-то негромкую возню, доносившуюся из квартиры Матвея. Она на цыпочках подошла к двери и осторожно приложилась к ней ухом. В квартире явно кто-то был. Потянуло сквозняком, и дверь открылась. Заглянув в образовавшуюся щель, Лина увидела фигуру, метавшуюся из комнаты в комнату. Это явно был не Матвей. Пистолет она потеряла, и теперь заходила внутрь совершенно безоружная. Тенью проскользнув в прихожую, девушка замерла за вешалкой. Находившийся в квартире человек пошёл на кухню. Как только он оказался к ней спиной, Лина сделала мощный рывок и ударила того ребром ладони по шее. Неизвестный рухнул, как подкошенный, и отключился. Девушка удивилась, что смогла так удачно провести удар. Роста в парне было метр девяносто с хвостиком, и при своих ста пятидесяти пяти, она спокойно могла не дотянуться. С трудом перевернув обмякшее тело, девушка с изумлением увидела, что это подросток. Парню можно было дать от силы лет шестнадцать. Нескладное худое тело с длинными конечностями явно опережало умственное развитие. Наскоро связав пленника подручными средствами — ремнём его же джинсов и кухонным полотенцем, Лина пошла обследовать квартиру. В первой же комнате девушка нашла Чернокнижного. Он полулежал в кресле с дыркой во лбу.
«Чёрт, чёрт, чёрт!» — она понеслась стирать свои отпечатки со всех поверхностей, к которым прикасалась. В кухне застонал связанный подросток. Увидев перед собой девчонку, испуг в его глазах сменился злостью.
— Ты чего, курица дурная, вообще офигела?! — ломающийся голос переливался из петушиного фальцета в густой бас, и наоборот, — быстро развяжи меня, иначе все рога пообломаю!
Лина заехала ему ногой по печени и тот заткнулся. Не давая опомниться, схватила его за нос и сильно сжала.
— Слушай сюда, — чтобы у неё получилось по настоящему напугать сопляка, девушка представила, что перед ней Гоша Трынкин, — ты сейчас рассказываешь мне обо всём, что знаешь, и о том, чего не знаешь — расскажешь тоже, иначе я твои кишки намотаю тебе на голову!
Лина настолько вошла в образ, что лицо исказилось до неузнаваемости. Подросток перепугался до обморока — иметь дело с озверевшей бабой ему, очевидно, ещё не приходилось.
— Тётенька, — он поднял на неё полные слёз глаза, — не убивайте, я всё скажу!
Беспомощность этого большого ребёнка привела девушку в чувство, и она, уже мягче, продолжила:
— Рассказывай, зачем ты убил Чернокнижного.
— Я его не убивал!
Она поискала глазами какой-нибудь острый предмет. Парень, вжавшись в стену, и уткнувшись носом в длинные ноги, заплакал:
— Честное слово! Я пришёл, а он уже мёртвый сидит!
— Зачем приходил?
— Поговорить с ним хотел.
— Давно состоишь в секте?
— В какой?
Девушка в полсилы ударила его в челюсть.
— Да не в секте я! — слёзы потекли ручьём, он громко шмыгал носом и отворачивался, — я пришёл поговорить насчёт сестры. Полгода назад связалась с этими уродами и её как будто подменили. Стала всех презирать, не ночует дома. Я хотел поговорить с Чернокнижным, чтобы он оставил её в покое, а тут… — он снова уткнулся головой в колени.
— А искал что в доме?
— Не знаю… Что-нибудь, с чем можно было бы пойти в милицию. Снимки там, документы… Знаете, чем он их заставлял заниматься!
Лина покачала головой, поражаясь его наивности.
— Вы не думайте, что я тупой, — парень правильно истолковал её жест, — я же не к нашим ментам собирался…
— Ну и нашёл что-нибудь? — паренёк ей определённо нравился. Было в нём что-то такое… неиспорченность, что ли, и мальчишеская отвага.
— Здесь уже всё забрали до меня.
Девушка развязала пленника, и на всякий случай решила сама проверить квартиру.
— Да говорю же, нет здесь ничего, всё унесли.
Подросток оказался возле неё и со знанием дела показывал пустые ящики, отсутствие дисков и учинённый погром.
— Протри всё, к чему прикасался, надеюсь, покойника не трогал?
— Да что вы, совсем меня за лоха держите, — обиделся парень.
— Надо быстро уходить отсюда, — она в последний раз окинула взглядом место преступления, и потащила бедолагу к выходу.
Беспрепятственно покинув дом и пройдя пару кварталов, усадила всё ещё дрожащего подростка на скамейку.
— Мне нужно поговорить с твоей сестрой.
— Мне тоже, — огрызнулся тот.
Девушка, наконец, смогла рассмотреть его как следует. Паренёк имел светлые волосы, круглую физиономию и большие серые глаза, смотревшие на мир с настороженностью. Румянец, то и дело вспыхивавший на щеках, с головой выдавали в нём совершеннейшего ребёнка, несмотря на высокий рост.
— Моя сестра уже неделю не появляется дома. Мать извелась, а я вообще не знаю, что думать.
— У подруг был?
— Нет у неё подруг. С тех пор, как связалась с этими… Меня зовут Славик, — неожиданно представился он и улыбнулся, вероятно, тоже наконец-то разглядел Лину.
— А меня Лина. Я ищу свою подругу. Она приехала сюда с Матвеем и пропала.
— Подругу? — Славик недоверчиво посмотрел на неё, — так я тебе и поверил. Простая девчонка не сможет легко вырубить такого здорового парня, как я, — девушка прыснула, смерив взглядом его мускулы, — и методы у тебя гестаповские. Запугала так — я чуть в штаны не наложил, — он обиженно отвернулся, — тоже, наверное, из какой-нибудь шайки.
— Почему же ты тогда пошёл со мной, если так испугался?
— А я увидел выражение твоего лица, когда ты смотрела на Чернокнижного. Ты его ненавидишь, а значит, мы на одной стороне.
— Ну, раз мы на одной стороне — рассказывай всё, что знаешь о секте.
— Значит так…
Славик выдохнул, и принялся вдохновенно вещать. Ничего нового к тому, что девушке и так было известно, он не добавил.
— Я знал, что по четвергам они собираются на кладбище, но там поговорить с ним мне бы вряд ли позволили, поэтому часов в пять утра залёг возле дома Чернокнижного и стал ждать. Лежать пришлось долго. Матвей появился часов в семь с какой-то девчонкой.
