- Нет, - ответил дядя. - Разве я тебе не говорил, что я живу в Смоленске, заведую отделом народного образования и занимаюсь научной работой?
"Не беда! - подумала Катя. - Ну и пускай в Смоленске. Так, может быть, даже лучше. А то вдруг приехал бы в Новороссийск ненавистный старик Яков, вот тебе, глядишь, и пропала опять вся научная работа!"
Щёки у Кати горели, и она была взволнована. "Проживу одна, - думала Катя. - Начну всё заново. Буду учиться. Буду стараться. Вырасту скоро. Надену синюю форму... Вот я иду по улице, и мальчишки смотрят на меня внимательно, с восхищением. Я буду охранять честных людей от преступников, буду помогать тем, кто попал в беду, тем, кому трудно. Я буду хорошим милиционером, или, как ещё говорят, "хорошим ментом"."
И так замечталась Катя, что не заметила, как встал со скамейки, куда-то сходил и опять вернулся её дядя.
- Но пока тебе будет скучно, - сказал он. - У меня сейчас здесь кое-какие дела. И, чтобы ты мне не мешала, давай познакомься с кем-нибудь из девчонок или даже лучше - из ребят. Посмотри, какое кругом веселье!
Девушек и парней вокруг было много. Они прогуливались, курили, слушали музыку, играли в волейбол, прыгали на батуте, толпились у входа в салон видеоигр, и, конечно же, ребята подходили, задевая девчонок, которые тоже, впрочем, охотно отвечали на флирт.
Услышав о том, что её собираются знакомить с мальчиком, Катя смутилась и покраснела. Она молча и внимательно смотрела на дядю, не зная, что ему ответить.
- С кем же мне познакомиться? - растерянно произнесла
она единственное, что ей пришло на ум. - Народу кругом столько.
- А мы поищем - и найдём! - ответил дядя и потащил её за собой.
Он отвел Катю в сторонку. Здесь было тихо, под пальмами и кипарисами располагались столики, за которыми сидело несколько пенсионеров, занятых чтением газет и игрой в домино.
Тут дядя показал на хрупкого темноволосого мальчика, который сидел на лавочке и, поглядывая на какой-то чертёж, выстругивал ножом тонкие белые планочки.
- Ну вот, хотя бы этот. Нравится? Мальчик, сразу видно, неглупый, симпатичный.
- Дохловатый какой-то, - поморщилась Катя, отворачиваясь от предлагаемого ей кавалера. - Лучше уже, хотя бы, с кем-нибудь
из тех, что на батуте скачут.
- Подумаешь, скачут! Козёл тоже скачет, а толку? Этот мальчик машину какую-то строит. Из такого скакуна кто получится? А из этого, глядишь, Эдисон какой-нибудь... изобретатель. А ты, вообще, про Эдисона слышала?
- Слышала, - буркнула Катя, уходя. - Это который телефон выдумал.
Перекусить они зашли в небольшое кафе. Дядя взял два куска пиццы и две бутылочки кока-колы. Катя хотела присесть где-нибудь поближе к выходу, чтобы было видно море, но дядя, оглядевшись быстро, направился в совершенно другую сторону. Катя едва открыла рот, чтобы сказать ему об этом, как, вдруг, из-за дядиной спины увидела, что тот подошёл к столику, где уже сидит... Катя всмотрелась... Да-да, ошибки здесь быть не могло - за столиком сидел и пил кофе темноволосый мальчик - этого самого мальчика дядя показывал ей два часа назад. Катя остолбенела. Она не знала, что и сказать.
- У вас тут найдётся два свободных места? - спросил дядя у молодого человека.
Тот быстро оглядел его и Катю.
- Да-да, конечно. Садитесь.
Катя уселась, по прежнему крепко держась за бутылочки с кока-колой так, словно бы они могли её сейчас защитить и выручить из этой крайне неловкой ситуации. Она растерянно посмотрела на дядю. Всё-таки, она не ожидала от него подобного, всё-таки, это слишком нахально по отношению к ней.
А темноволосый мальчик с большими серыми глазами посмотрел сначала на дядю, потом на Катю, а потом опять на Катю, но уже более внимательно.
- Давай, Катерина, - сказал ей дядя, пододвигая тарелку с пиццей. - Не стесняйся. А то уже и молодой человек, глядя на тебя, стесняться начал.
"Молодой человек" неуверенно улыбнулся, а Катя покраснела. Ей очень хотелось сейчас перейти на другой столик, но это было невозможно.
- Да, кстати, - дядя сразу же перешёл к делу. - Это я вас, молодой человек, видел сегодня в сквере, на лавочке? Вы там что-то конструировали кажется, трактор?
Темноволосый мальчик улыбнулся.
- Нет, не трактор. Это модель ветряного двигателя.
Дядя смотрел на него с уважением.
- Вот, Катерина, - сказал он. - Перед тобой сидит будущий Ньютон или, может быть, Циолковский. Я, вот, даже и не знаю, что такое ветряной двигатель. Полагаю, это должна быть очень тонкая работа.
Темноволосый мальчик смутился ещё больше, но тем не менее согласился с приветливым толстяком.
- Да, - сказал он. - Достаточно тонкая. Иначе он просто не будет функционировать.
А Катя вдруг рассердилась.
- "Тонкая"! "Тонкая"! - позабыв о дипломатичности, передразнила она. Ты бы лучше шёл на батут прыгать, а то всё равно потом это, что сейчас мастеришь, в мусор выбросишь.
Мальчик поднял на неё задумчивые серые глаза. Грубость Катина его, очевидно, удивила, и он подыскивал слова, как ей ответить.
- Послушай, - негромко сказал он. - А какое тебе дело? Нравится прыгать на батуте - иди сама и прыгай. - он замолчал, отпил кофе, и, взглянув на Катино покрасневшее лицо, добавил: - я тоже люблю бегать и прыгать, но с тех пор, как в прошлом году я выбросился с парашютом из горящего самолета, прыгать мне уже нельзя.
Он вздохнул и улыбнулся.
Краска всё гуще и гуще заливала Катины щёки - так, как будто девочка лицом попала в крапиву. А дядя как нарочно молчал - он только смотрел на них - словно бы и сказать ему было нечего.
- Извини, - ответила Катя. - Это я дура... Сама не знаю, что говорю. А, давай, я тебе помогу. Мне после обеда всё равно делать будет нечего.
Теперь покраснел сероглазый мальчик.
- Почему же дура? - запинаясь, возразил он. - Зачем это? Ну, если хочешь, пойдём, я тебе покажу свой чертёж, по которому я мастерю двигатель. Меня Славой зовут... Ну или можно - Славка.
- Меня Катей, - ответила та. - Скажи, а тебе с парашютом страшно прыгать было?
- Страшно. - признался Славка. - Но я не сам прыгнул - меня отец выкинул. Я же только дёрнул за кольцо, попал на крышу водопроводной башни и, уже свалившись оттуда, сломал себе ногу.
- Но она... нога ходит?
- Ходить-то ходит, но нельзя пока быстро бегать. - Он посмотрел на дядю, улыбнулся и спросил: - Это вы вчера стреляли в тире и поправили меня, чтобы я не сваливал набок мушку? А вы хорошо стреляете!
- Старый стрелок-десантник, - скромно ответил дядя. - Стрелял в Чечне, стрелял в Афганистане.
"Эге, стрелок-десантник! - Катя покосилась на дядю. - Так ты уже давно Славку приметил! А я-то думала, что мы его в кавалеры выбрали случайно!"
Выйдя из кафе Катя со Славкой договорились завтра встретиться в сквере, на той самой лавочке.
- Вот человек! - похвалил дядя Славку. - Это тебе не то что какая-нибудь девица, которая только и умеет к мачехе... в ящик... Ну, да ладно, ладно! Ты с самолёта попробуй прыгни, тогда и хорохорься. А то не скажи ей ни слова. Динамит! Порох!.. Вспышка голубого магния! Ты давай-ка с ним покрепче познакомься... Домой к нему зайди... Посмотришь, как он живёт, чем в жизни занят, кто у него родители... Эх, - вздохнул дядя, - если бы нам такую молодость! А то что?.. Пролетела, просвистела! Тяжкий труд, чёрствый хлеб, свист ремня, вздохи, мечты и слёзы... Нет, нет! Ты с ним обязательно познакомься; он скромен, благороден, и я с удовольствием пожал
его честную молодую руку.
Дядя проводил Катю до одного из пересечений центральной улицы.
- Давай, - сказал он, - дальше вон до того угла, потом налево и до магазина - а там ты разберёшься. Я попозже приду.
Посвистывая, брела Катя по улице. Добравшись уже до
дома и дойдя до разваленной беседки, она услышала шум и увидела, как во дворике промелькнуло лицо старухи. Волосы её были растрёпаны, и она что-то кричала.
Тут же следом за ней из кухни с топором в руке выбежал её престарелый сын; лицо у него было мокрое и красное.
- Послушай! - запыхавшись и протягивая Кате топор, крикнул он. - Не можешь ли ты отрубить ей голову?
- Нет, нет, не могу! - завопила Катя, отскакивая на два метра в сторону. - Я... я кричать буду!
- Но, дура... она же - курица! - гневно гаркнул на Катю бородатый. - Мы еле её поймали, и у меня дрожат руки.
- Нет, нет! - ещё не оправившись от испуга, бормотала Катя. - И курице не могу... Никому не могу... Вы подождите... Вот придёт дядя, он всё может.
Она пробралась к себе и легла на кровать. Было теперь неловко, и Катя чувствовала себя глупой. Чтобы отвлечься, она развернула и стала читать газету.
Прочитала первую страницу. В Ираке воевали, в Израиле воевали, в Чечне воевали. Взлетали на воздух кафе и дискотеки, гибли под бомбами города, и все обвиняли не себя, а кого-то. Неспокойно в мире, и в России неспокойно.
Потом стала читать происшествия. Здесь всё было куда как понятней.
Вот столкнулись две иномарки - обе машины вдребезги, но те, кто сидели внутри, живы. "Кавказцы, конечно. Кто же ещё ездит на иномарках?"
