я шел сюда по коридору, то никого не встретил. Обычный для любого офиса фоновый шум отсутствовал: ни разговоров людей, ни звонков телефонов – ничего. Куда же подевались все работники «Финской игры»?
– Мой брат не занимается закупками оборудования для Парка, – сказал я. – То, что он вам, возможно, пообещал…
– Интересное дело, – отреагировал Отто Хяркя. – Неожиданно.
В одном Отто Хяркя был прав. «Неожиданно» – это слово я и сам посчитал бы уместным в данном случае. Я начал понимать, как все предыдущие события привели к нынешней ситуации: настойчивое предложение «Крокодильей реки» и нелепая цена за этот аттракцион, хотя он никуда не годился и совершенно не нравился детям. Ну и, разумеется, в такой ситуации Юхани…
– Мой брат… – начал я и умолк, подыскивая подходящие слова, – не всегда соображает, что говорит.
– Мы подписали договор, – сказал Лийтокангас и фыркнул.
Отто Хяркя фыркнул следом за ним. Йеппе Саувонену потребовалась пара минут на размышление, после чего он тоже фыркнул. Мне это не понравилось, и было понятно почему. Да, Юхани мог быть безрассудным, безответственным, говорить глупости, даже рисковать жизнью других людей, но он был моим братом. Каталог, лежавший передо мной, был открыт на странице с «Крокодильей рекой», ставшей мне теперь еще более отвратительной.
– Я хочу приобрести «Прыжок лося», – сказал я.
– Он не продается.
– Я знаю, что он есть у вас на складе.
– И мы знаем то, что мы знаем, – сказал Лийтокангас. – И предлагаем приобрести «Крокодилью реку».
– Нет, – сказал я.
– Нет?
Лийтокангас выпрямился, наконец отстранившись от меня, и в тот же момент лицо его несколько прояснились. Оно было, пожалуй, несколько более угловатым, чем показалось мне вначале.
– Неужели в вашем, так сказать, портфеле нет ничего, что боится дневного света?
Я взглянул на свой портфель. И в следующий момент понял, что не следует воспринимать это заявление буквально. Он имел в виду Парк приключений, то, как мне удалось вывернуться из ситуации с бандитами и на что пришлось пойти, чтобы спасти и Парк, и себя самого. Теперь я был практически уверен – Юхани сболтнул лишнего. Я видел это по всем признакам – по самоуверенному поведению Кари Лийтокангаса, по ухмылке Хяркя и по горящим уголькам под бровями Йеппе Саувонена. Надпись «FUN MACHINE» на его толстовке назойливо маячила у меня перед глазами, но больше ничего в этом человеке не казалось мне забавным, не говорило ни о веселье, ни о машине, ни о чем-то подобном.
– Обратимся к фактам, – сказал Лийтокангас. – У нас имеется договор, по своей сути довольно простой. Мы либо сотрудничаем, либо другая сторона платит неустойку. И размер этой неустойки составляет примерно годовой оборот вашего Парка приключений. По моим прикидкам, во всяком случае. Мы со своей стороны не хотим нарушать договор.
– Ни в коем случае, – подхватил Отто Хяркя. – Ни в какой форме не собираемся от него отступать.
После небольшой паузы подключился и Йеппе Саувонен:
– Даже из-за детей.
Прежде чем я успел задать уточняющий вопрос, что именно он имеет в виду, Лийтокангас снова взял инициативу в свои руки:
– Мы предлагаем вам приобрести у нас «Крокодилью реку», поскольку являемся вашим эксклюзивным поставщиком.
Несмотря на то что где-то внутри у меня уже возникло предчувствие грядущей неприятности – чего-то наподобие экстренного собрания на предприятии в пятницу за полчаса до конца рабочего дня, – я продолжил:
– Или что?
– Осмала, – ответил Лийтокангас с таким видом, словно выражал соболезнования, но явно формальные. – Пентти Осмала. Вы знакомы.
Я молчал. Пентти Осмала, старший следователь подразделения полиции Хельсинки по координации борьбы с организованной преступностью и экономическими преступлениями. Пожалуй, мы действительно были знакомы. Причем настолько хорошо, что он, вполне вероятно, подозревает меня в серьезном преступлении, причем небезосновательно. Запутанный был клубок: я защищал себя и свой Парк и использовал при этом свои навыки страхового математика. Осмала, в свою очередь, догадывался не только о моих математических изысканиях, но на тот момент его, по-видимому, устраивало, что я помог ему в расследовании. Правда, это мы с ним не обсуждали. Подозреваю, что подобный разговор мог бы закончиться, по крайней мере для меня, тем, что я оказался бы в зоне дискомфорта, как я это называю.
Троица, сидевшая передо мной, явно знала больше, чем должна была знать.
– Кто вы такие? – спросил я.
– Мы – компания «Финская игра», – хором ответили все трое.
Из-за закрытой двери, словно с далекой строительной площадки, доносился шум игрового павильона. Я сидел и пересчитывал все заново. Те расчеты и оценки, которые я сделал до своего визита в «Финскую игру», теперь потеряли актуальность.
Я потратил несколько часов, пытаясь найти финансово приемлемое решение в сложившейся ситуации. Немного отъехав на стуле от стола, я взглянул на стопки бумаг и калькулятор. Чем больше я считал и чем больше находил фактов, подкрепляющих мои расчеты, тем яснее становилось, что нам нужен «Прыжок лося» и что мы точно не справимся с краткосрочными и долгосрочными вложениями, а в итоге и с постоянными убытками, если приобретем «Крокодилью реку». Я еще раз перечитал договор между Парком и «Финской игрой», изучив каждый пункт и все подпункты, но зацепиться было не за что. Мне оставалось либо заплатить за ненужное оборудование и угробить Парк финансово, либо сдаться в условиях жесткой конкуренции и просто ждать окончательного фиаско. В такой ситуации оно рано или поздно неизбежно наступит. А учитывая скорость, с какой наш конкурент на другом конце города закупал новое оборудование, развязка была близка.
В общем, приобрести «Прыжок лося» было так же необходимо, как и избежать покупки «Крокодильей реки». Единственное, чего не показывали расчеты, – каким образом это осуществить.
Я встал со стула и подошел к окну.
Ноябрьский день; небо наполовину затянуто тучами, дождя нет. Еще только перевалило за полдень, а уже начинает смеркаться.
Мой взгляд с горизонта переместился на автостоянку, находящуюся справа от меня, у входа в парк. Я увидел женщину; она вела за руку ребенка, по всей вероятности нашего клиента. Выйдя из парка, они направились в мою сторону и подошли к красному «вольво», стоящему прямо напротив моего окна. Ребенок был весь изгваздан. Его штаны и рубашка, выглядывавшие из-под расстегнутой куртки, имели такой вид, словно их облили краской. В тот же момент я заметил еще одного юного любителя приключений, которого вели к автомобилю. И у него тоже был изрядно потрепанный вид, причем в волосах застряли какие-то комья. По пути мальчик остановился и наклонился. Я сразу понял почему. Его рвало. Одновременно красный «вольво» резко сорвался с места, развернулся и
