Последним по списку шел Алексей Николаевич. Он был из Сочи.
В итоге я не нашла никого, кто оказался бы земляком Эльмиры. Сами супруги Михайловы были из Питера. Почему-то во всем этом списке я больше всего заинтересовалась именно Михаилом. Во-первых, он был весьма нелюдимым и хмурым типом. Во-вторых, прописки у него не было, так что он запросто мог проживать и в Питере. А в-третьих, возможно, во мне говорила обида за то, что он так лихо, «с ветерком» прокатил меня сюда по горному серпантину. Это из-за него натерпелась я страху тогда! Надо будет заняться им в первую очередь.
Я посмотрела на часы. Пора выходить к ужину. Надеюсь, несмотря на все происшествия, кормить нас все равно будут. Я переоделась и вышла из номера. А спустившись вниз, в ресторан, обнаружила, что опоздала. Все жильцы, точнее, все, оставшиеся в живых, явно давно сидели на своих местах и уминали ужин. В ресторане так вкусно пахло, и я почувствовала, что жутко проголодалась. Несмотря на малоприятные события, я не утратила аппетита, напротив, он разгорелся с такой силой, что у меня даже заурчало в животе.
Я подошла к своему столику, поздоровалась с Ольгой и села. Тут же подошедшая Аня приняла заказ и удалилась с гордым видом. Не иначе как у нее новое любовное увлечение, решила я. Вернулась девушка буквально через пару минут, доставив мне аппетитно выглядевший ужин, и я немедля приступила к его уничтожению.
Ольга сидела с задумчивым видом, вяло ковыряя в тарелке, и, похоже, даже не чувствовала вкуса того, что ела.
— Ольга, — позвала я. Она подняла голову и рассеянно взглянула на меня. — Что-то стряслось?
— Нет, нет, все в порядке, — поспешно ответила она, и от этой поспешности я ощутила тревогу.
Я пока сама не отдавала себе отчета в том, что могло случиться у Ольги, но чувствовала — что-то не так. Поэтому, рискуя показаться назойливой, я сказала:
— Оля, вы выглядите так, будто произошло что-то плохое, о чем я не знаю.
Моя соседка подняла на меня глаза, потом быстро опустила их, начав с удвоенной энергией и каким-то ненатуральным энтузиазмом перебирать еду в тарелке.
— Да нет, все в порядке, — выдавила наконец она из себя.
— Я вообще-то не настаиваю… Но вдруг могу чем-то помочь? Вы можете не стесняться… — проговорила я, наблюдая реакцию Ольги.
На мгновение мне показалось, что она действительно собралась сообщить мне что-то, судя по всему — важное. Но тут в ресторан вошел Армен Арменович, и Ольга переменила свое решение.
Управляющий остановился возле двери. Потом покашлял, привлекая к себе внимание посетителей ресторана, и, когда все присутствующие подняли головы, оторвавшись от еды, произнес:
— Господа. В связи со всеми происшедшими событиями — я думаю, не стоит объяснять, о чем я говорю, — администрация гостиницы в моем лице приносит вам свои извинения за причиненные неудобства. Хочу сообщить, что, если кто-то из отдыхающих пожелает отбыть из нашей гостиницы, я не стану препятствовать этому, напротив, сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь переправиться на «большую землю». Как вы знаете, дорога в город разрушена, поэтому придется добираться вертолетом, по крайней мере пока дорога не будет восстановлена. Кроме того, хочу также сообщить, что все деньги — полная сумма — ему будут возвращены и переправка в город будет производиться бесплатно. Так что, — развел руками он, — если кто-то пожелает уехать, может получить всю стоимость путевки у меня в любое время.
Армен Арменович вздохнул и вышел из ресторана.
«Конечно, ему невыгодно, чтобы в его гостинице произошло такое страшное происшествие. Неважно, несчастный случай это или преднамеренное убийство, — подумала я. — Пожалуй, стоит исключить управляющего из списка подозреваемых. Здесь частное заведение, и ему ни к чему подобные эксцессы».
Я снова посмотрела на Ольгу. Она, так и не доев свой ужин, торопливо встала из-за стола и пошла к выходу из ресторана, даже не попрощавшись и не сказав мне ни слова.
«Наверное, потрясена случившимся, — подумала я. — А твои-то дела, Татьяна Александровна, похоже, осложняются. А ну как сейчас все жильцы поразъедутся, и что тогда? А ничего тогда. Вот именно — ничего…»
Но мне было некогда долго думать о проблемах и душевных переживаниях Ольги. Я уже наметила для себя план дальнейших действий. И первым пунктом в нем стояло следующее — в самое ближайшее время поинтересоваться у Армена Арменовича персоной таинственного водителя Михаила. Должен же управляющий знать, кого он принимал на работу. В любом случае, есть у человека прописка или нет, где-то же он живет или жил, и этими сведениями Армен Арменович должен непременно располагать.
Я вышла из ресторана и направилась к лестнице, чтобы подняться к управляющему. Но — на ловца и зверь бежит! — Армен Арменович входил в гостиницу с улицы. Увидев меня, он как-то виновато улыбнулся и спросил:
— Вы не меня ищете, Татьяна Александровна? Я вполне могу уделить вам время. Кажется, у вас было ко мне какое-то дело? Это по поводу вашего отъезда?
— Да, у меня действительно к вам дело. То есть не то чтобы дело, — тут я улыбнулась максимально обворожительно. — Просто мне хотелось кое-что узнать у вас. И это не связано с моим отъездом — я не собираюсь уезжать. По крайней мере пока, — успокоила я его.
Управляющий сразу как-то повеселел и предложил:
— Давайте поднимемся ко мне. Или вы предпочитаете поговорить на улице?
— Давайте лучше на улице. Погода хорошая, а дело к вам не такое уж серьезное и важное, чтобы обсуждать его втайне.
Мы вышли из гостиницы и прошли в беседку, где пока было пусто. Жильцы заканчивали ужин, а потом они, вероятно, пойдут прогуляться, так как дискотеки на сегодня не намечалось.
Мы сели в удобные кресла, и я закурила.
— Армен Арменович, я хотела кое-что спросить у вас. Ваш водитель, Михаил, он, часом, не из Питера?
Армен Арменович удивленно посмотрел на меня:
— А почему вы им интересуетесь?
— Понимаете. Я жила там раньше. И еще по дороге сюда мне показалось, что мы с ним учились в одной школе. — Я играла ва-банк: Михаил вроде бы одного со мной возраста, поэтому эта придуманная история должна была выглядеть правдоподобно. — Я хотела сразу к нему подойти, но потом подумала, что, возможно, ошибаюсь. Не хочется выглядеть глупо. Так вы не знаете, он не из Питера?
— Из Питера, — ответил Армен Арменович. — Правда, пока нигде не прописан. У него там проблемы какие-то с пропиской. Но живет там. Снимает квартиру.
— Значит, все-таки я не ошиблась, — делано обрадовалась я. — Точно мы учились вместе, надо будет поговорить с ним. Может, он тоже меня вспомнит. Вот только… Что-то он угрюмый все время. Раньше, помню, был веселый. Самый первый хулиган в школе.
— Он в Чечне служил. Да еще мне кажется, у него какая-то душевная драма, — понизив голос, произнес Армен Арменович. — Он об этом не распространяется… Давняя история…
— А-а-а, понятно. Ну, спасибо. Извините за беспокойство. Я, пожалуй, пойду прогуляюсь.
— Да-да, конечно. Если что будет нужно, обращайтесь. Рад, что вы остаетесь несмотря ни на что… — Армен Арменович улыбнулся.
Я встала и вышла из беседки. Ноги почему-то сами понесли меня к озеру.
* * *
Итак, Михаил все-таки из Питера. Я не ошиблась. Вполне возможно, что его «давняя душевная драма» — это и есть Эльмира. Что же там такое произошло? Спросить напрямую, конечно, невозможно. Значит, придется действовать обходными путями.
Я уже почти дошла до того места, где был обнаружен труп Эльмиры, и живо нарисовала в уме картину ее убийства.
Вот они дошли до озера, Эльмира поняла, что что-то не так. Она пыталась убежать, но убийцу было уже не остановить. Он потащил девушку к берегу, Эльмира вырывалась. Вот здесь он сорвал с нее цепочку, и она упала в траву. Возможно, тогда же порвал и платье. Эльмира, наверное, кричала. Он зажимал ей рот. Дотащив ее до берега, он принялся толкать ее в воду. Эльмира сопротивлялась как могла, уже, очевидно, понимая, что ее хотят убить. Она просила о пощаде, кричала, звала на помощь. Но до гостиницы было далеко, к тому же в баре громко играла музыка — там вовсю веселились. Никто не услышал ее крика.
Затащив несчастную в воду, убийца принялся топить ее. Стоп! И тут до меня вдруг дошло: раз Эльмира сопротивлялась, то на убийце должны остаться следы — царапины или, возможно, синяки.
Тогда, может быть, убийцей являлся вовсе не Михаил, а адвокат? Ведь именно у него расцарапана вся спина. Но почему в таком случае он так легко согласился мне помочь? Что-то не сходилось. Двумя главными подозреваемыми у меня так и оставались Стас и Михаил.
Адвоката я более или менее «прощупала». Теперь надо заняться Михаилом. Но к нему так просто не подступиться. Он молчаливый и угрюмый, избегает людей. Ведь нельзя же просто подойти к нему и попросить, дескать, покажи-ка мне, любезный, свою спину, нет ли на ней царапин и прочих следов сопротивления?
