Светка почесала в затылке:
– Да-а… Ну и следователь нам достался!.. Что будем делать?
– Главное, не вешать нос. Еще не хватало расстроиться из-за какого-то там старлея!
– А кто у нас старлей?
– Тот самый следователь, который ведет дело и который сейчас послал меня.
– А он хоть симпатичный? – заинтересовалась подруга.
– Это дело вкуса, но грива у него – как у льва. Вот такая шапка волос! Как у Эйнштейна.
– Женат?
– Кто? Эйнштейн? Понятия не имею… – пожала я плечами.
– Старлей твой. Женат?
– Свет, ты что думаешь, я приходила в полицию, чтобы выяснить, кто там из следаков женат, а кто холост? Делать мне больше нечего!
– А между прочим, могла бы и выяснить, – с укором выдала Светка.
– Зачем?
– Как это зачем? Мы с тобой две симпатичные, интересные холостые девчонки, не обремененные жилищными условиями…
– Материально независимые, – подсказала я.
– Да, материально независимые, не склонные к полноте… Что еще?
– Интеллигентные, разносторонне развитые…
Светка ахнула и даже подскочила на диване:
– Тань, это мы такие, да? Что, правда? Что ж ты раньше молчала? Да мы же просто идеалы! Да все мужики должны валяться у наших ног! Непонятно только одно: почему с такими-то данными мы до сих пор не замужем? Да что там не замужем – даже в загс никто не позвал!
– А вот это – вопрос, – согласилась я.
– Ну, с тобой-то еще понятно, ты стервозная и язвительная, – сказала Светка. – А я? Я же – сама кротость.
– Что-что? – вскинулась я. – Это я стервозная и язвительная?!
– А то нет! Ты слышала со стороны, как ты разговариваешь с мужчинами?
Я немного смутилась.
– А как я с ними разговариваю?
– Как стерва и язва.
– Да? Нет, что, правда?
– Правда, правда! Я вообще удивляюсь, что они с тобой общаются. Ты же иногда просто издеваешься над ними.
– Я? Над ними? Да быть этого не может! – запротестовала я.
– Может, – стояла на своем Светка.
– Вот над собой я издеваюсь, да, когда у меня что-то не получается, а над ними… Нет, нет, Свет, ты что-то путаешь.
– И над собой издеваешься, и над ними тоже. Могла бы, между прочим, быть и повежливее с мужчинами-то! И себе бы нашла симпатичного высокого капитанчика, да и мне.
– Уж тебе-то жаловаться на нехватку знакомых мужчин! – с укором в голосе усмехнулась я.
– А что толку от этих знакомых мужчин! В загс еще ни один не позвал! Я имею в виду, не позвал такой, с которым можно туда пойти. Нам ведь с тобой, слава богу, по двадцать семь стукнуло, самый возраст замуж выходить.
– По двадцать семь?! – притворно ахнула я. – Боже мой! Какой кошмар! Жить осталось так мало!.. А насчет «замуж выходить»… Еще чего! Замуж! Нет, Свет, ты как хочешь, а я пока желанием не горю. Выйди сейчас, так муж сразу запретит частным сыском заниматься. Мне же иногда приходится и дома не ночевать, и сутками слежку вести… Какой нормальный муж это вытерпит?
Светка сочувственно покивала.
– А если тебе дела попроще брать? Ну, там, за неверными мужьями следить – изменяет, не изменяет?.. Пропавших собачек разыскивать?..
– Свет, ты что?! Собачек… Да я от скуки сдохну!
– А, ну да! Тебе погони и стрельбу подавай! Чтобы непременно – трупы, расчлененка, убийцы и банда грабителей-извращенцев… Да, такую тебя никто из мужиков терпеть не будет.
– Да и тьфу на них!.. Тьфу на них еще раз!
– Тебе, может, и тьфу, а я, Тань, замуж хочу, – заныла подруга.
– Да? Ну, тогда знаешь что? Выходи за Мельникова. Чем не жених? Спокоен, надежен, никогда ничего для себя не требует.
– Угу. Если бы еще он проявил ко мне хоть малейший интерес, твой Мельников! И потом, по-моему, ты ему нравишься.
– Не говори глупости! – возмутилась я. – Мы с Андрюшей только друзья и никогда не забываем об этом.
– Ну, знаешь… Сегодня друзья, а завтра…
– Свет, у меня есть золотое правило: я никогда не перевожу друзей в разряд любовников! Один раз обожглась – хватит! На всю жизнь урок получила. Мужиков кругом – пруд пруди, а надежных друзей – как самородков в горном отвале. Кстати, насчет надежных друзей… Кажется, у меня появилась неплохая мыслишка!
Я взяла мобильник и включила номер Мельникова.
– Андрюша! А это снова я, Танюша…
Он слушал меня молча. Я старалась говорить без умолку, не давая ему возможности вклиниться в мой прочувствованный монолог. Когда я закончила фразой: «Заранее спасибо тебе, дорогой Андрюша!» – Мельников лишь спросил ошарашенно:
– Так я не понял, мать, что конкретно мне надо сделать?
– Проверить камеры над входом в клуб! Всего-то навсего. Когда они были отключены. Еще раз заранее спасибо тебе, Андрюша.
Я нажала «отбой» на телефоне, чтобы Мельников не успел мне возразить.
– Ну ты даешь! – с восхищением выдала подруга.
– На том стоим.
– Неужели пойдет проверять камеры?
– Сам-то вряд ли, скорее всего кого-нибудь пошлет, кого-нибудь из мальчиков на побегушках, ну то есть из практикантов. И результат потом доложит.
– Ну, Танька! Как ты мужиками крутишь! Загляденье… – ахнула Светка. – Мне бы так…
– Да в том-то и дело, Свет, что не мужиками, а старым другом. И не кручу я им вовсе, а прошу помочь. Вежливо прошу. И не забывай: я ему тоже много помогала. В раскрытии дел. Он благодарности от начальства получал, премии, повышения по службе, а я – свои денежки от клиентов. Так что у нас это взаимное.
– Что дальше будешь делать?
– Ждать понедельника, естественно. Что можно нарыть в выходные?.. Хотя нет, подожди… Я собиралась сегодня вечером смотаться в клуб, последить за нашей дамочкой.
Вскоре Светка стала собираться к себе, вечером она выезжала на дом к клиентке, а я после ее ухода принялась мыть посуду.
Вечером я сидела в своем автомобиле и наблюдала за фитнес-клубом. Ничего необычного здесь не происходило, на стоянке у входа стояли машины, правда, белой красавицы Эммы Павловны видно не было. Да оно и не удивительно: почти половина восьмого, что здесь делать начальству, тем более в субботу. Клуб работал до девяти, и, похоже, сегодня мне придется торчать тут до закрытия. Удивительно медленно тянулись часы. Из дверей время от времени кто-нибудь выходил, но ничего интересного для меня не происходило. Снова заморосил дождь, он тихо зашуршал по крыше моей машины, по стеклу потекли крупные капли. Да, в такую погоду хорошо сидеть дома, пить горячий чай с плюшками да пялиться в «ящик».
Я почувствовала, что начинаю проваливаться в дремоту, и включила музыку. На одной из станций неизвестный мне артист пел о любви, обещал неземное наслаждение и свою верность в придачу. Неожиданно я увидела, как с крыльца клуба сбегает молодой человек в джинсах и белой куртке. Я тотчас узнала его, это был один из тренеров по фитнесу, симпатяга-парень лет двадцати шести с восточной внешностью. Звали его Марат. Когда я пыталась разговорить его, он весьма неохотно отвечал на мои вопросы или отшучивался, и я оставила свои попытки, дабы не вызывать подозрения, однако отметила про себя, что Марат – субъект немного подозрительный.
Тренер быстро подошел к машине – синей «девятке», сел в нее, и вскоре она выехала со стоянки. Я тут же пристроилась ей в хвост. Для чего? Честно говоря, не знаю, может, просто потому, что мне надоело сидеть, слушать шум дождя и дурацкую песенку про любовь и ничего не делать. А может, Марат, вызвавший у меня подозрение своим молчанием, мог сейчас позволить мне хоть немного узнать о нем, хоть что-то, хотя бы где он живет. А может, потому, что следить мне сейчас было ну абсолютно не за кем.
Синяя «девятка» быстро неслась по вечерним, немного опустевшим улицам, по мокрому асфальту. Сначала я не могла понять, куда это он так торопится. Но вот машина направилась к выезду из города. Он что, в деревню едет? Может, он не тарасовский, а из какой-нибудь Багаевки или Сосновки, а сюда приезжает работать?
Вскоре Марат действительно вырвался за город и направился, как я поняла, в коттеджный поселок. Вот тебе и раз! Это уже интересно. Так, так, не отстать бы от него, вон как рванул, Шумахер! Еще бы! Постовых здесь сейчас и в помине нет, кому охота мокнуть под этим противным моросящим дождем, да еще и поздним субботним вечером?!
Вот и поселок. Мы въехали в него по очереди, миновав открытые большие ворота, в будке охраны было пусто. Синяя «девятка» немного сбросила скорость, я чуть поотстала от нее, чтобы не попасть в поле зрения Марата и не вызвать подозрение. Мы ехали по улице мимо коттеджей за высокими заборами, а я все гадала, куда же мы, в конце концов, заедем?
Но вот мой подопечный остановился возле высоких массивных ворот, украшенных кованым орнаментом. Прошла минута, ничего не менялось. Вдруг ворота медленно распахнулись, «девятка» въехала во двор, а ворота так же медленно закрылись за ней. Я подрулила ближе и посмотрела на номер возле калитки: «144». Остается еще выяснить улицу. Зачем? Вот чует мое сердце, Марат приехал не в свой дом. Почему? Его туда впустили. Я вышла из машины и рассмотрела высокий забор из белого кирпича. За ним едва был виден коттедж, этажа три, не меньше, над которым темнела крыша из металлочерепицы. Больше ничего рассмотреть мне не удалось.
