Она захлопнула сумочку, отодвинула стул и поднялась.
- Нет, вы, пожалуйста, сидите. Мне в самом деле нужно уходить. У меня билет на самолет. И свой багаж я уже сдала. Вы оставайтесь здесь с комиссаром да Силва и допивайте ваш коньяк. И остаток моего тоже. Вы мне налили слишком много. Рада была познакомиться, комиссар да Силва.
Она протянула руку через стол, и комиссар был удивлен крепостью рукопожатия.
- Мне в самом деле пора. Еще раз сердечно благодарю за все, мистер Вильсон. Увидимся на новогоднем вечере. Обещаю не забыть. Меня пропустят, если я окажусь там раньше вас? Ах да, наверное. Итак, до скорого свидания!
Она удалилась, с любезной улыбкой лавируя между столиками. Вильсон привстал, затем вновь опустился на стул и медленно покачал головой.
- Впечатляюще, верно?
- Да, - улыбаясь, согласился да Силва. - Пожалуй, можно так сказать. Ты должен радоваться, что она уезжает на несколько дней. Похоже, длительное с ней общение может привести к летальному исходу.
- Твоя проблема в том, что тебе неведомо чувство романтики, друг мой, - снисходительно заявил Вильсон.
- Моя проблема в том, что мой желудок пуст, - спокойно поправил его да Силва, подмигнул Вильсону и поднял руку, подзывая официанта.
6
В тот же день комиссар да Силва всерьез занялся делом по взрыву моста. Его личный помощник Руй усердно составлял список организаций и отдельных лиц, критически относившихся как к иммиграционной политике правительства в целом, так и к переселению японцев в частности. Лейтенант Перейра получил задание прочесать все многочисленные аэроклубы и незарегистрированные аэродромы на территории, которая, как понимал да Силва, была слишком велика, чтобы надеяться на точную информацию. Нужно было с чего-то начинать, хотя да Силва прекрасно знал, что это не лучший путь. Идеальный, по его мнению, метод заключался в том, чтобы вновь восстановить чертов мост, устроить поблизости засаду и дождаться, когда его опять взорвут, чтобы схватить преступников с поличным.
Сомнительно только, что госсекретарь сочтет это целесообразным.
При этой мысли он ухмыльнулся, закурил, откинулся на спинку своего вращающегося кресла, потянулся и зевнул. Ясно одно: либо нужно резко сократить потребление коньяка за обедом, либо впредь планировать себе каждый день продолжительную сьесту, потому что в теперешнем состоянии его мозг просто отказывается работать. Может быть, в отсутствии Джилл Хоуард к Вильсону вновь вернется разум и он окажется полезным?
Да Силва подался вперед, чтобы загасить сигарету, когда зазвонил телефон. Он опять зевнул, встряхнулся и снял трубку.
- Да?
- Комиссар да Силва? Звонит доктор Мартинс из института судебной медицины. Будете с ним говорить?
Да Силва выпрямился.
- Да, соединяйте.
Он ещё раз зевнул, потом попытался окончательно стряхнуть с себя сонливость и сосредоточиться. Может быть, удалось что-то выяснить по останкам? По крайней мере, те оставались единственным реальным материалом для расследования. К сожалению, слишком многого недоставало... В трубке щелкнуло.
- Алло, Зе?
- Жоао? Что есть для меня?
- Да разное, - голос врача звучал как-то странно, - но сначала один вопрос. Как это получилось, что моя приятельница так тобой заинтересовалась?
Да Силва потряс головой, чтобы разогнать послеобеденный туман, и удивленно поднял брови.
- Твоя приятельница?
- Ну, - замялся доктор Мартинс, - скажем, я хотел бы видеть её своей приятельницей. И до сегодняшнего дня верил в свой шанс, но, похоже, ты меня обскакал. Сегодня за обедом она говорила про тебя в таком тоне...
Да Силва наморщил лоб.
- Да о ком ты?
- Об Астрее Алвес, - удивился Жоао непонятливости собеседника. - Она везла тебя вчера из аэропорта.
Непонятно почему да Силва внезапно ощутил пробежавший по спине холодок. Значит, красотка все же понимает, кто был прав в том инциденте у Итамарати! Ну, тогда он, разумеется, готов её простить. Он попытался реагировать холодно и равнодушно, но не смог сдержать самодовольную улыбку. Все равно Жоао её не видел.
- Она говорила про меня?
- От "мартини" до вина и от вина до коньяка.
Да Силва самодовольно крутнулся в кресле и провел рукой по своим густым кудрям, пока что не подвластным возрасту.
- Вот как? И что именно она обо мне говорила?
Доктор Мартинс мгновение помедлил, пытаясь все вспомнить дословно и в верной последовательности, чтобы из-за какой-то неточности не заслужить обвинения в ревности, недопустимой между старыми друзьями.
- Ну, - наконец протянул он, - она говорила, что ты невежлив, неотесан, неучтив, необразован, невоспитан, некультурен и нахален. Говорила она ещё многое, но, как джентльмен, я просто отказываюсь это повторять.
Доктор ненадолго задумался, чтобы удостовериться, что ничего не забыл.
- Ах, да. Еще она утверждала, что ты не умеешь водить машину.
Самодовольная ухмылка несколько секунд сводила лицо да Силвы застывшей жутковатой гримасой. Затем, когда лицевые мускулы вновь начали ему повиноваться, она постепенно исчезла, уступив место привычно мрачному выражению.
- Ах, вот как? Тогда можешь передать от меня сеньорите Алвес, что уж если говорить о вождении машины, то она...
- Стоп! - Тон врача не оставлял возможности дискуссии. - Если вы хотите обсудить свои водительские способности, пожалуйста, не используйте меня в качестве посредника. На сегодня роль Купидона я с себя слагаю.
- Согласен! - холодно бросил да Силва. - А теперь, если смена темы не нарушит твоих планов, как дела с останками, которые я вам передал? Или ты был так занят перемыванием моих костей с приятельницей, что до сих пор не нашел времени за них взяться?
- О, мы, конечно, ими занимались, - буркнул Мартинс. - Если точнее, все ещё вылавливаем муравьев. Почему ты хотя бы не обтер свой ужасный сувенир, прежде чем упаковать его?
- Потому что считал муравьев прекрасной приправой, - заявил да Силва, к которому возвращалось хорошее настроение, и ухмыльнулся. - Ну и как?
- Ничего. В нашем деле привыкнешь ко всему. - Мартинс посерьезнел. Хочешь услышать отчет?
- А как же! Жду уже целую вечность.
- Ну ладно. Плечо нам ничего не дало, разве что подтвердило силу взрыва. Вообще не знаю, зачем ты его притащил. Но с ногой и обувью - совсем другое дело. Судя по цвету кожи и анализу крови, человек несомненно был бразильцем. По росту - тоже, хотя это не имеет особого значения.
Если исходить из общепринятых пропорций, росту он был около метра шестидесяти семи сантиметров, весом примерно сто двадцать пять фунтов. Подошва стопы сильно отвердевшая. Я бы сказал, что ему приходилось ходить босиком так же часто, как и в обуви. Что в нашей стране, увы, не редкость. Так что все говорит о том, что он был бразильцем и, совершенно очевидно, не из высшего общества.
Да Силва придвинул блокнот и старательно записал услышанное.
- Полезная версия. А что с обувью? Можно что-то сказать?
- Да. Это довольно новый, тяжелый рабочий ботинок, изготовленный компанией "Сапатолан" в Лауриньосе. Фирма специализируется на таких моделях. Все внутренние надписи, к счастью, хорошо сохранились. Ты записываешь?
- Конечно. Дальше.
- Внутри указано название фирмы и - по неизвестной мне причине город, ниже - восемнадцать Д, это конечно, размер, а непосредственно под ним - число два-шесть-четыре-четыре. На другой стороне стоит только один номер - тридцать шесть. Я пытался связаться с фирмой, но ты же знаешь, какая у нас работают телефоны. Так что я позвонил в обувной магазин здесь, в городе. Там мне объяснили, что "Сапатолан" - небольшая фирма, которая шьет только рабочую обувь, и что, хотя разные фабриканты используют разные обозначения, но число два-шесть-четыре-четыре может обозначать только номер модели, а другой номер - порядковый. Если это так, и если на фирме аккуратно ведут документацию, ты сможешь установить, когда и куда эти ботинки поставили. Если они попали в какой-нибудь маленький магазинчик, возможно, даже удастся выяснить, кто их купил.
- Правильно, - Да Силва улыбнулся. - Если они попали в какой-нибудь крупный торговый центр, придется потруднее, но, во всяком случае, теперь можно начинать работу. Спасибо, Жоао. Полагаю, ты пришлешь подробный письменный отчет?
- Со всеми подробностями, но не сейчас. Я пока не готов. - Голос доктора Мартинса приобрел какую-то странную интонацию. - У ботинка есть ещё один отличительный признак, который может тебя заинтересовать.
- Вот как? - Да Силва приготовил карандаш. - И что же это?
- Ну, - протянул врач, - по какой-то странной причине он приводит в бешенство счетчик Гейгера.
- Что!?
- Ты не ослышался, - подтвердил Жоао, довольный эффектом. - Он вызывает у нашего маленького прибора прямо-таки истерику. Я думал, это тебя обрадует.
Да Силва несколько секунд, как зачарованный, таращился в голую стену, прежде чем перевел дух.
