Ознакомительная версия.
Диана подняла на него взгляд, улыбнулась:
— У нас в роду все такие. Работали много. Хозяйство большое. У меня три брата и три сестры… было. Старшего сына отец назвал Авдан, — кивнула в сторону брата, — переводится как люлька для семерых детей. Хотел, чтоб семеро было! Считал число счастливым. В год, когда ввели национальные паспорта, родилась младшенькая. Отец назвал Евой. Считал, что начинается новая жизнь.
Многие соседи принимали Еву за мою дочку. Мы не расставались. Постоянно одевала её в новые платьица. Перед самой войной купила зелёные кроссовки с красными шнурочками… Очень ей нравились, не снимала…
Несмотря на скованность движений, Диана раскраснелась. Дыхание участилось. Она расстегнула несколько верхних пуговиц блузки, и Михаил увидел блестящий кулон желтого металла с изображением сидящего Будды.
— Ты что, буддизмом увлекаешься?
Она вздрогнула. В отблеске света, глаза стали грустными, затуманились. В голосе появилась томность:
— Нет… Это так…
Прижалась щекой к груди Михаила. Опустила руки с плеч, обвила вокруг талии, прижалась к животу. Как это делала Лили. Стала что-то нашептывать. Бормотала, не поднимая головы. Словно разговаривала с кем-то внутри его большого тела — произносила заклинания.
Михаил чувствовал смущение, от невозможности расслышать. Стало неловко. Наклониться не мог — мешало объятие. Положил руки сверху, почувствовал выпирающие лопатки. Погладил. Обнял за плечи. Провел по рукам. Легонько сжал. Ощутил тепло горячего тела, словно давно не обнимал женщину. Соскучился. Что-то растаяло в его душе, потянулось к спокойной душевной ласке.
Незаметно музыка сменилась, но продолжала оставаться медленной. Диана встрепенулась. Посмотрела по сторонам. Танцующие не расходились. Она снова посмотрела вверх:
— Пойдем выпьем.
Вернулись к столику. Её брата поблизости не было. Только сомбреро с кокардой в виде жёлтого ромбика в зелёном прямоугольнике висело на спинке стула, под ней — мешок со шлемом.
Подозвали официанта. Здоровяк-негр наполнил стаканы. Провел ресторанной картой Михаила по скиммеру и сразу вернул. Отошел к другому столику.
Диана опьянела. Всё чаще облокачивалась на Михаила. Сидя, клала голову ему на плечо. Что-то бормотала бессвязное, словно разговаривала сама с собой.
— Поехали домой, — неожиданно жалобно сказала она, — я устала от этих чёрных. У брательника есть визитка и телефон. Завтра поздно у него самолет, надеюсь, успеет.
Диана жила в небольшой квартире с одной спальней. В центре стояла высокая деревянная кровать с балдахином. Из мебели — только самое необходимое. По стенам — картины в старинных рамах с изображением скачек на быках.
— Ты любишь родео? — спросил Михаил, умывшись и проходя на кухню, совмещённую с небольшой гостиной. На кожаном диване бугрилась стопка несвежих постельных принадлежностей. — В чём смысл укрощения быка?
— Надо продержаться на нём восемь секунд. — Диана успела переодеться. На ней был черный махровый халат. Протянула стакан с кашасой. Цвет гораздо более насыщенный, чем у той, что подавали в клубе.
Чокнувшись, Михаил выпил. Вкус оказался более терпким и травянистым. Словно лечебный настой. Можно было не закусывать.
Диана опорожнила стакан и со стуком поставила на столешницу. Опустила взгляд в пол. Затем снизу вверх осмотрела Михаила, словно оценивая его размеры. Вскинула руки, широкие рукава халата упали ей на плечи. Пьяно воскликнула:
— Подними меня, мой буйвол!
Глядя на её покачивающуюся фигуру, Михаил ожидал что-то подобное. Крепко охватил девушку, сплёл пальцы в замок на её спине, чуть оторвал от пола.
— Теперь неси в спальню.
Он так и думал. Молча стал выполнять указание. Пошел медленно вразвалку, прижимая её к своему телу как продолжение живота. Голова Дианы легла на грудь. Ноги расслабленно раскачивались из стороны в сторону. По дороге тапки слетели — бухнули об пол.
Михаил поставил девушку перед кроватью и откинул балдахин. Нагнулся, чтобы убрать покрывало. Почувствовал толчок сбоку и, не удержав равновесие, упал на постель. Хотел приподняться, но не успел. Диана ловко закинула его ноги и уселась сверху. Наклонилась вперёд, так что волосы скрыли лицо, из ворота халата выпал металлический кулон, ударив Михаила в подбородок. Выдохнула:
— Не шевелись, мой буйвол! Я сама!
Стала расстёгивать ремень, резко дёргая его из стороны в сторону. Грубо стаскивала джинсы, рубашку. Казалось, сопротивляющаяся одежда вызывает у неё остервенение. Голова недовольно раскачивалась, волосы закидывались на лицо. Она снова что-то бубнила, точно уговаривала кого-то помочь. Затем ловко скинула свой халат и оказалась совершенно голой. В облаке света, идущего через открытую дверь гостиной, она показалась Михаилу темным демоном, вершащим свое колдовское правосудие. Не хватало хлыста.
— А теперь — продержись восемь секунд! — она обхватила голову Михаила, накрыла ртом его губы. Вобрала в себя.
«Какая она тяжелая» — снова подумал Михаил, задыхаясь. Чувствуя, как последние здравые мысли высасываются из его головы. Оставляя место для похоти и возбуждения. На битву это не походило, скорее, на казнь. Восемь секунд показались вечностью.
Периодически инстинктивно он хотел погладить её, коснуться разгоряченного тела. Но Диана тут же шлёпала по рукам. Заставляла раскидывать их в стороны, стонать от клокочущей разрывающей изнутри энергии, не имеющей возможности вырваться наружу, скрести пальцами, царапать ногтями постельное бельё, скручивать его в кулаках.
Потом обессиленные и потные они лежали на спутанных простынях.
Немного успокоившись, Диана встала и открыла окно. Предрассветная прохлада хлынула в комнату.
Пришлось расправить одеяло и укрыться. Она положила руку Михаила поверх себя и уткнулась ему в подмышку. Через минуту засопела — уснула.
Михаил подумал, что ей нравится мужской запах, в этом они с Лили схожи. Сожаления не было. Совесть не мучила. Это была другая страна. Другая жизнь. Другая женщина.
Глава 10. Задание выполнено
Вместо Марии появилась девушка. Теперь Михаил мог её рассмотреть как следует. Была она в черной обтягивающей юбке чуть ниже колена и цветастой кофточке. На ногах — резиновые вьетнамки надеты на коротенькие махровые носочки. Ремешок крепления стягивал материю вглубь между большим и вторым пальцем.
Зашла и села на кровать. Сложила ладошки лодочкой между сжатых колен. Волосы черные, длинные, немного путаные. Мельком взглянула на часы, которые висели над дверью, и уставилась в угол. Михаил заметил, что, хотя она и не маленькая, но выглядит как кубышка — широка в кости. Толстые ляжки. Надо было работать. Запись шла.
— Ну давай знакомиться, — он постарался казаться пьяным, — меня зовут Михаил.
Я Наташа, — с акцентом произнесла девушка.
Михаил чуть не прыснул — надо же, выбрала себе имя! Не Ростова ли? Прямо как в Египте. Только наоборот. Там всех русских девушек аборигены называют Наташами.
— Откуда же ты, такая красивая, чернобровая?
— Здесь… недалеко… — смутилась, явно не зная, что ответить. Родину называть не собиралась — видать, нелегалка.
— И давно проституткой работаешь?
Девушка резко съежилась, но затем оживилась, расправила плечи. Вспомнила, чему учили. Тема была наработана. Начала бодро рассказывать, что живет с русским мужем-пьяницей, растит троих детей, денег не хватает…
Периодически смотрела на часы — время шло.
Зашла Мария. Принесла заказ. Положила на столик пробитый чек и сдачу. Одобрительно улыбнулась подопечной и вышла.
— Ну давай, раздевайся, — воспользовался паузой Михаил. С ужасом подумал, как придётся трогать незнакомое смуглое тело девушки. Кожа её рук, лица и уходящей под кофточку шеи, была не однотонной. В некоторых местах чуть светлее или темнее. Навевала мысль о болезни или нечистоплотности. Вспоминались детские цыпки. Чтобы не думать — быстро откупорил коньяк, налил себе и выпил. Почувствовал, как в груди растеклось тепло. В голове снова начало приятно мутиться. — Будешь?
— Я не пью, — отозвалась Наташа, — сходите в душ!
— А я что — мыться сюда пришёл? — деланно возмутился Михаил. — Давай в койку! Деньги уплачены. Работай!
— Так положено! Иначе никакого секса! — голос её был твёрд.
Михаил подумал, что и так вряд ли что получится, но надо было держать марку. Хотел ещё сильнее возмутиться. Неожиданно подумал, что, может, это и к лучшему. Меньше останется времени на интимное общение. Секунду посомневавшись, взял барсетку подмышку и направился к двери. Заметил, как девушка презрительно посмотрела ему вслед.
Охранник в коридоре показал нужное направление.
Ванная комната была ужасная. Облупившиеся стены, пар, оставшийся от предыдущего клиента, эмаль раковины с подтёками ржавчины. Затуманенное зеркало. Поставил сумочку на табуретку. Разделся и встал под душ. Окатился водой. Мыться не стал. Пока вытирался, думал, что всё идёт по плану. Оставался основной момент доказательства. Вышел, обернувшись в полотенце. Снаружи ожидал сгорбленный взлохмаченный старикашка, похожий на маньяка.
Ознакомительная версия.
