Полковник заспешил в кабинет, а я у себя в кабинете вызвал Мансура и майора Махмуда.
- Господа офицеры, - обратился я к ним, когда они явились ко мне, - нам сократили сроки разминирования, поэтому мы должны пересмотреть наше планирование. Но сейчас майору Махмуду взять команду танков-тральщиков и протралить остатки вот этого района, которы й я недокончил два дня назад.
- Говорят, вы там что-то нашли, господин капитан?
- Да, там подбитый английский самолет. Его не трогать, аккуратно вокруг него протралить и сообщить сюда в штаб, чтоб выслали охрану и транспортные средства. Вам ясно, господин майор?
- Да. Я могу идти?
- Идите. А вам, господин капитан, составить карту Южного района. Если к вам пришлют дополнительно саперов распредилите их на разведку и маркировку района. Завтра можете представить карту уже северных участков?
- Постараюсь, господин капитан.
- Тогда действуйте.
В 10 утра Мансур представил мне карту северных участков. Я решил возглавить группу для траления части земель по этой карте. Мансуру и Махмуду дал остальные земли. Все шло как обычно. Барабанили осколки, взрывающихся мин, за броней бушевала смерть. Мы уже углубились на два километра, когда страшный грохот возник под днищем танка. Меня подбросила на мешках и я ударился шлемофоном в люк. Ручка вырвалась из гнезда и я руками оперся на броню башни. Затяжные противотанковые мины-мелькнула мысль и тут же второй взрыв швырнул меня на спину. Темнота поплыла перед глазами и я провалился в нее.
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КТО ИЗ НАС БОЛЬНОЙ?
- Доктор, ничего сделать нельзя?
Голоса плыли из далека. До чего же знакомый голос.
- Не могу сказать ничего определенного. Может когда-нибудь все и восстановиться, но сейчас это невозможно.
- Значит калека?
- Не паникуйте, я же говорю, может все и выправиться со временем.
Через щелку глаз вижу Гамилю и белый халат другого человека.
- Он очнулся, - говорит халат.
- Александр, ты меня слышишь?
- Да, - четко говорю я и распахиваю глаза.
Слезы текут по щека Гамили и несколько капель сваливается мне на лицо. Ее голова падает мне на грудь, а я чуствую, что не могу поднять руки, что бы ее обнять. Неужели парализованы руки. Еще раз. Ни как. Теперь плакать хочется мне. Вспомнился башнер сержант Ковров, когда его парализованного выволакивал из танка. Что с ним? Теперь я такой же.
- Успокойся, что ты, - говорю я Гамиле.
А ноги вроде шевеляться, значит еще живем.
- Мне можно ходить, доктор?
- Пожалуй, да, - неуверенно говорит он.
- Ну вот видишь, а ты плачешь. Будешь теперь сама водить машину.
Глухие рыдания раздались на моей груди.
Уже месяц в госпитале. Руки не шевеляться и все попытки врачей, хоть что-то сделать ни к чему не приводят. Приходят друзья и гости. Первой примчалась Шери. Она чмокнула меня в щеку.
- Александр, милый, я все согласовала с Салимом, мы тебе выделим часть денег на леченье.
- Спасибо, Шери. Если бы знала, как я виноват перед тобой.
- Я все знаю, Александр. Не казни себя, ты вел себя тогда так, как велел воинский долг. Сабир бежал и заслужил смерти.
- А я боялся подойти к тебе, боялся сказать правду.
- Это я тебе хочу сказать спасибо. Во-первых, вытащил меня из тупика, создвнного нашим идиотским обществом, а во-вторых, познакомил с моим будущим мужем.
- Кто тебе сказал об этом?
Она поняла, что я хотел сказать.
- Аноним. Прислал бумагу, где раскрыл глаза на твои "подлости".
- Тебя сейчас не могут обидеть, если все узнают об этом?
- Уже нет. Тогда я была одна, теперь мне есть на кого опереться и пусть эти мигеры из общества шипят, мне уже на них наплевать.
- Анонимом может быть только Мансур. Он один видел все.
- Может быть, но теперь это не важно. Я хочу что бы у тебя было все в порядке.
Я потерся о ее голову щекой.
- Если бы я мог, Шери, то обнял бы тебя крепко-крепко. У нас у Русских есть пожелание: "Что бы вы всю жизнь спали на одной подушке". Пусть это будет мое пожелание тебе и Салиму.
Она вспыхнула, нежно обняла меня и ушла.
Пришел Джим с Лоли.
- Ты прекрасно выглядишь, - защебетала Лоли, - мы с Джимом нашли колдунью, она живет на границе с Суданом, говорят она лечит такие болезни.
- Ну если за меня взялась Лола, я точно буду здоровый.
- Она и мертвого оживит, - вступил в разговор Барт. - Тебе привет от Дорри.
- А что с ней?
- Ее перекололи антибиотиками, теперь это отразилось на печени. Похоже Дорри отправят домой на лечение.
- Она не может ходить?
- Может. Дорри вся пожелтела и врачи ее не выпускают из лечебницы.
- Господи, что на нас только не сваливается.
- Кстати, меня просил по телефону главный редактор "Дели Ньюс", уточнить у тебя и у Дорри какова судьба чемоданчика, который вы нашли у самолета. На фото, которое прислала ему Дорри, как приложение к статье, есть он.
- Не знаю. Я тогда не обратил внимания на такие вещи.
- Ну ладно поправляйся. Тебе чего-нибудь принести.
- Если можешь, притащи пива.
- Чего, чего? - удивилась Лола. - Джим, если ты можешь, достань и мне. Я тоже хочу попробовать.
- Хорошо, ребята, будет вам пиво. Из Александрии через три дня придет. Пока, Александр. Он похлопал меня по плечу и обняв Лолу, ушел из палаты.
Самым неожиданным визитером был атташе нашего посольства генерал Молчанов.
- Здравствуйте, товарищ капитан. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, гласит восточная пословица. Вот, решил вас навестить.
- Я наверно, гора?
- Я-то точно, Магомет. Как ваше здоровье, Александр Георгиевич?
- С руками плохо. Не работают.
- Может отправим вас на родину лечиться?
- Пока не надо, товарищ генерал. Я хочу сделать сдесь еще несколько попыток вылечиться.
Генерал кивнул головой.
- Надежда есть?
- Только один процент из ста.
- Вас много раз видели в Каире и вы не разу к нам не зашли.
- Разве я вам нужен?
- Каждый советский человек работающий за границей должен поддерживать связь со своим посольством или консульством, - назидающим тоном произнес атташе.
- Уж теперь-то я приму это к сведению.
- Конечно, - хмыкнул он. -Я тут узнал, что у вас огромные связи с высшим обществом Каира. Не плохо бы было, если бы вы... сообщили мне обо всех ваших знакомых.
- Это тоже входит в мой долг?
- Естественно. И вообще, мне о многом с вами надо переговорить.
- Например?
- Например о событиях на Синае, всколыхнувшим все разведки мира. Я говорю о гибели английского самолета, который вы нашли, - пристально глядя на меня, сказал он. - Что там произошло? Вы что-нибудь нашли?
- Там ничего такого не было. Правда...
- Ну-ну...
- Корреспондентка "Дели Ньюс", которая была с нами на разминировании, запечатлела на фотографии какой-то чемоданчик прикованный к кисти мертвеца.
- Вы его сами видели?
- В том-то и дело, что я не обратил внимание на это. Я рассматривал в этот момент внутренности самолета.
- А где эти фотографии, негативы где?
- Она отправила их главному редактору газеты.
- А откуда вы узнали, что там было заснято?
- Ко мне сюда недавно приходил Джим Барт и рассказал об этом.
- Так прямо и рассказал?
- Да, но при этом он пытался выяснить, где этот чемоданчик?
- Значит вы уехали от самолета, ничего не тронув и сразу сообщили об этом, кому?
- Своему начальнику к которому прикомандирован, полковнику Али.
- А он, как он отреагировал?
- Он дал мне отпуск на два дня и пообещал выслать туда комиссию.
- Понятно...
Генерал задумался.
- А что там у вас за история с бункером?
- Я нашел бункер и в нем странные снаряды для танковых стволов. На обратном пути, прихватил две штуки в наш штаб, прямо в кабинет полковнику Али.
- И что было дальше?
- Недавно, полковник рассказал мне о странных вещах. Снаряды исчезли при перевозке их в штаб округа, а посланная в бункер комиссия нашла его в развалинах.
- Странно все это. Вам бы надо сразу доложить обо всем мне.
- Мы с вами тогда были плохо знакомы.
- Вот что, Александр Матвеевич, вы пока лечитесь здесь в Египте, а потом мы решим, что с вами делать. Я думаю, что мы с вами еще увидемся и не раз... До свидания. Поправляйтесь быстрей.
Только полы халата замелькали передо мной, так он быстро исчез.
Гамиля решила меня взять из больницы к себе домой. Мне действительно надоело в больнице, где я бесконечно унижался перед сестрами, когда мне надо было сходить в туалет. Самая настырные веселились, вытаскивая мой член и балуясь им. В доме Гамили, наняли служанку, что бы она присматривала за мной. Эта тоже хмыкала, когда я шел в туалет, но боясь госпожи выполняла свои обязанности с достоинством мученика. Однажды Гамиля ушла к Шери и в дом кто-то позвонил. Служанка открыла дверь. На пороге стоял незнакомый человек, одетый несмотря на жару, в светлый костюм.
- Господина, капитана Скворцова мне можно видеть?
