- Точно так. Но мы ничего не знали, что убийство, еще было минут двадцать пятого только.
- И стоял тот же человек?
- Да, пассажир из двадцатой.
- В пальто?
- Нет, в тот момент без пальто.
- А как он выглядел, скажите, как держался?
- Вроде немного пьяный. Потому что... вроде его мутило у бортика.
- Так.
- А еще он в Тутаеве подходил и спрашивал у штурмана, станем ли в Тутаеве. Ему ответ был, что нет.
- Понятно. Все?
- Все... Это уже впоследствии слухи пошли, что он вроде за Титовой ухлестывал, то да се...
- Ясно. Спасибо вам большое.
- Мне за что ж? Вам спасибо!
Группа возвращалась с "Терека" в приподнятом настроении.
- Ну, Михаил Петрович, теперь Ладжун в руках?
- С чего вы взяли?
- Но... ведь все совпало: что рвался на берег, и как его засекли на палубе, и ключ...
- Совпасть-то совпало, но что это доказывает? Что некто, ехавший в двадцатой каюте, решил прервать путешествие. По причине дурного известия, болезни, взбалмошного характера - мало ли.
- То есть как "некто ехавший"?
- Пока "некто", братцы.
- Да в двадцатой же ехал Ладжун!
- Кто говорит?
- Да ясно же!
- "Ясно" - не доказательство.
- Так отчего вы карточку не показали, Михаил Петрович?!
- Имея живого человека, обязан проводить опознание "в натуре".
- Ну-у, подумаешь, велика разница. Посмотрели бы сначала фото, а потом "в натуре".
- Ловко! Они тогда станут опознавать не прошлогоднего пассажира, а человека, которого видели на карточке. Доходит?
- Доходит... И когда вы его предъявите команде?
- Пока что рано. Нельзя.
- Рано?
- Конечно. Ну, опознали его, ну, он. А кто "он"? Убийца? Ничуть! Просто пассажир 20-й каюты в злополучном рейсе. Не больше. Разведет Юрий Юрьевич белыми руками и усмехнется. "Да, плыл, пардон, запамятовал. А разве путешествие в каютах No 20 - это преступление? Действительно, ухаживал за Титовой. А разве запрещено? Действительно, сошел в Ярославле. Ну и что дальше-то?"
- Тогда вообще непонятно, где брать доказательства!
- Доказательства даст Юрий Юрьевич.
Дайнеко избрал утомительную, но верную тактику. Неведение обвиняемого о том, какими материалами располагает следователь, позволяет строить допрос так, что невиновный обнаружит свою невиновность, а виновный невольно будет "поставлять" улики против себя. Дайнеко прекрасно учел и особенности личности Ладжуна, и свойственную ему манеру защиты. Первый вопрос о "Тереке", брошенный вскользь, без нажима и интереса, побудил Ладжуна сделать самое простое отпереться. ("А на "Тереке" ты не плавал?" - "По-моему, нет".) Записали в протокол, что не плавал - зафиксировали первый ошибочный шаг. И подобно тому как в шахматной партии единственная неправильно двинутая в начале игры пешка может определить все развитие борьбы и финал, так и это "по-моему, нет" потянуло за собой в дальнейших допросах цепочку врак, в которых Юрий Юрьевич постепенно увязал...
- Листал я тут дело, Юра. Надо готовить обвинительное заключение, но деталей еще много, которые нужно уточнить. Чтобы не оставалось превратных толкований.
- Ну, если нужно... Но я устал, честно говоря.
- Вот, например, ключи у тебя отобрали при задержании. Сколько их было счетом?
- Я счета не вел, может быть, сорок, может, шестьдесят.
- Неизбежно возникает вопрос: к чему так много?
- Вы, конечно, можете думать... это, ясно, ваше право... Но мне они были не нужны. Мне без ключей отдавали в руки, я по шкафам не лазил. Ни по квартирам.
- Тем не менее связка налицо. Зачем?
- Короче говоря, я люблю ключи, я собирал.
- Собрание для оседлого человека. Мне сегодня портфель руку оттянул; я их принес. Вот. Узнаешь?
- Да, это мои.
- Как ты умудрился набрать столько?
- Ну, когда я где нахожусь, то беру. Даже просто на память, клянусь честью!
- Оттуда, где живешь?
- Да.
- Если так, Юрий Юрьевич, значит, и на "Тереке" ты жил. Вот этот ключ - от 20-й каюты первого класса.
- Да?.. - Мгновенный цепкий взгляд. - Я всегда езжу первым классом...
- Мы с тобой уславливались, и не раз: ни слова лжи. И зачем-то ты снова пытаешься темнить.
- Я не помню, чтобы на "Тереке"... А впрочем, говоря, однажды плавал, я теперь вспоминаю, Михаил Петрович. У меня еще девушка была, азербайджанка. Хорошая девушка. С Баку. Конечно, у каждого свой вкус, но что красивая, то красивая. Сулико.
Что Юрий Юрьевич "вспомнит", Дайнеко предвидел. Но немедленно изобрести попутчицу и тут же для достоверности наделить ее именем, национальностью, местом жительства - это был ход с дальним прицелом. (При красивой девушке не стал бы ухаживать за Титовой, женщиной немолодой и незаметной.) Спроси сейчас, он глазом не моргнув опишет привычки мифической бакинки, род занятий, манеру одеваться (только адреса и фамилии, разумеется, не назовет). Мастер сочинять!
- Каким маршрутом ходит "Терек"?
- Он ходит Астрахань - Москва и обратно.
- Ты ехал в один конец?
- В оба.
- В оба... Что, понравились пейзажи на маршруте? (Тут может похвалить окрестности Ярославля, чтобы объяснить, почему сошел, если зайдет речь.)
- Пейзажи? А черт его знает. Я занят был, у меня же девушка.
- А познакомился ты с ней?..
- Совершенно случайно, на теплоходе уже.
- И сколько продолжалось ваше знакомство?
- Как мы туда плыли, так и назад вместе. Это месяц почти.
(Увлекся Юрий Юрьевич романом со знойной бакинкой, забылся слегка. Важно теперь не дать ему из отдельных островков лжи соорудить единую и более прочную платформу для защиты.)
- Редкое для тебя постоянство, Юра.
Михаил Петрович усмехнулся, и Ладжун усмехнулся: "поняли" друг друга двое мужчин. "Снимай, Костя, снимай!" - ткнул в спину оператора Виноградов. "Кассета кончилась, кино остановилось, - виновато проворчал оператор. - Сейчас сменю". - А в динамике продолжался диалог:
- Но в Астрахани вы все же расстались?
- Ей надо было в одну сторону, мне - в другую. Жаль, конечно, мы хорошо погуляли.
- А деньги чьи прогуливали? Ее?
- Никогда в жизни! Если мне девушка нравилась, я мог ее так угостить, что она никогда не забудет. Мог ей купить часы! И никто не скажет, что она меня угощала. Мы с ней коньяки распивали и шампанское, все.
- А говорят, ты тратил мизерное количество.
- Я - мизерное количество?!
В последний момент на самом кончике языка Юрий Юрьевич удержал вопрос "кто говорит?". Это означало бы повести разговор на обострение, а его надо было срочно уводить в сторону.
- Никогда в жизни! Я не такой по натуре человек, Михаил Петрович, поймите меня правильно! У меня деньги были, у меня даже мысли не было, чтобы за ее счет. Я последнее отдам, если я к человеку привязываюсь. Мысли даже не было!
(Нажимать не стоит, пусть немного успокоится.)
- И за целый месяц плаванья ты совсем никого не пощипал?
- Тот месяц - нет.
- А на стоянке в Москве?
- Что там на стоянке? Погулял по улицам, взял пол-литра, которые мы со штурманом выпили. Туда-сюда и обратно занял каюту. Кого я успею в Москве?
(Не забыть, что один из попутчиков, рыская по ближайшим магазинам, мельком видел Ладжуна в "Хозтоварах".)
- Столь благотворное влияние бакинки? Не похоже на твой нрав, Юрий Юрьевич.
- Иногда состояние, что хочется отдохнуть, понимаете.
- Ну-ну. А пассажиров, кстати, много было?
- Пассажиров? Мало. Конец навигации уже. Это же был последний их рейс.
(Ах, последний рейс! А Титова убита в предпоследнем. Финт не оригинальный, преступник часто "переносит" время своего присутствия на месте преступления, если факт присутствия доказан. Но - ай-ай! - как неосторожно прикидываться, будто плыл на теплоходе после убийства! Тогда нельзя заявить, что не знал о нем, ведь в следующем рейсе только о том и толковали. В деле отражено, что практически все пассажиры тоже были в курсе. А Юрий Юрьевич толков не слышал, содержания их не ведает. Тут выкрутиться трудно.)
- Да, чуть не вылетело из головы - в ноябре прошлого года в Жданове ты оставил у хозяев пальто. Помнишь, мы обсуждали ждановский эпизод?
- Помню.
- Взял ты хозяйское пальто и 100 рублей деньгами, а свое оставил. Как понимать: на обмен, что ли? Чтобы человек осенью не мерз?
- Ну... мне мое разонравилось.
- Разве плохое пальто? Вот она пишет в заявлении: "Пальто новое, почти неношеное, светло-коричневое джерси на поролоне, как раз мужнин размер". Сколько стоило?
- Двести сорок.
- Прогадал ты, Юра! Мужу она за 180 покупала.
- Мне цвет разонравился. У него было синее, я примерил, ну и, короче говоря, взял.
- А свое где приобрел?
- В Астрахани... Я такой человек, Михаил Петрович, я могу оставить. Оно мне в чемодан не влезало, я думаю: елки-палки, еще лишний чемодан, да пропади оно пропадом!
(В Астрахани купил, на "Тереке" гулял по палубе, в Ярославле сошел в нем, в Жданове счел за лучшее сменить. Ясно.)
- Так, значит, ключ от каюты ты стащил для коллекции. Или он случайно у тебя остался?
- Для коллекции.
