— А вот и мой сюрприз. — Облегчённо выпалил Сергей Владимирович и понёсся открывать. Через несколько минут он появился вместе с гостем.
Игорь Сергеевич внимательно посмотрел на вошедшего. Мужчина, лет тридцати пяти, высокий, с мощными накачанными плечами. В его внешности Дарофееву почудилось нечто неуловимо знакомое.
— Привет, Игорь! — Радостно сказал незнакомец и пошёл к Дарофееву, раскинув руки для объятий. Хлопая экс-целителя по спине, мужчина продолжал:
— Где ж, ты, пропадал, бродяга?!
— А вы кто? — Осторожно спросил Пономарь.
— 5 -
Изотов не предупредил Константина о том, что его брат потерял память, понадеявшись на то, что встреча столь близких родственников может послужить толчком для её восстановления. Но расчёт не оправдался.
Игорь Сергеевич не узнал собственного брата и в сцене, которая последовала после его вопроса, Сергей Владимирович имел весьма бледный вид. После того, как страсти немного улеглись, Дарофеев-младший принял к сведению амнезию Пономаря, но, как и фээсбэшник, не мог смириться со столь колоссальной потерей.
Слушая своеобразный доклад Изотова о недавних событиях, Дарофеев-старший ощущал себя лишним. Он не понимал большинства слов, которыми оперировал майор, но суть схватить ему удалось. И в этой сути не было ничего утешающего. Игорь Сергеевич словно стал другой личностью. Личностью, которая словно проснулась после сеанса сценического гипноза. И теперь друзья рассказывают ему, как он, повинуясь чужим приказам, подносил к губам пустую руку, якобы держащую стакан с водкой, делал глотательные движения и на глазах пьянел от воздуха.
Под конец, Пономарь устал от постоянных, хотя и косвенных, напоминаний о своей неполноценности. Он резко встал:
— Я пойду спать. — Сообщил Дарофеев Косте и Сергею Владимировичу, несмотря на то, что шел всего третий час дня. Чувствуя на себе озадаченные взгляды, Игорь Сергеевич вышел из комнаты и, пройдя в спальню, как был, в костюме, повалился на кровать.
Его охватило чувство жалости к самому себе. Чувство собственной никчёмности, и всё из-за какой-то дурацкой памяти, которую, по чьей-то чужой злобной воле, у него отняли наркотики. Но, как только он осознал свою жалость, как только это понятие появилось в его голове, само это чувство непостижимым образом пропало.
Через несколько минут, на мокрой от слёз подушке, но уже с сухими глазами, Пономарь спал.
А во сне, он был то великим экстрасенсом, побеждающим неизлечимые болезни, то счастливым сыном, братом, отцом и супругом, то воспитателем гениального, в своих парапсихологических талантах, мальчика.
— 1 -
— Ну, и чего теперь делать? — После долгого молчания спросил Константин. Он стоял у окна, спиной к Изотову, и наблюдал за тем, как во дворе какой-то мальчишка уже раз десятый забирается на снежную горку и скатывается с неё.
— Что делать — и так понятно. — Ответил Сергей Владимирович. — Память восстанавливать.
Майор вздохнул и одновременно пожал плечами, забыв, что Дарофеев младший на увидит этого жеста:
— Вопрос в том, как…
— А вот это — тебе виднее. — Парировал спецназовец. — Теперь ты у нас единственный спец в биоэнергетике.
— Ну, положим, не единственный… Есть и Витя.
— Да… Витя… — Константин Сергеевич обернулся к фээсбэшнику. — А где он, кстати?
— Не знаю. — Честно ответил Изотов. — Я думал…
— Я тоже не знаю. — Сказал младший Дарофеев. — А ведь он с Игорем практически не расставался. Но ведь ты его отыщешь?
— Отыщу. — Кивнул Сергей Владимирович. — Но не нравится мне всё это… Кстати, ты слышал, опять законников убирать начали…
Спецназовец отрицательно покачал головой.
— Совсем, как в прошлом году… — Задумчиво проговорил Изотов.
— А, может, это как раз наш Витя куролесит? — Предположил Константин и фээсбэшник услышал в его голосе плохо скрываемое злорадство.
Дарофеев-младший с самого начала не одобрял патронаж, который его брат взял над хумским самородком. Спецназовец хорошо помнил как в прошлом году Витя, бывший тогда Главным Управляющим Людьми, заставил его, Константина, заявиться к Игорю Сергеевичу с намерением убить последнего. И лишь своевременное снятие ГУЛовской программы предотвратило древнейшее преступление.
С тех пор Константин Сергеевич не мог этого простить Вите Матюшину. Ему не верилось, что Пономарю удастся перевоспитать ГУЛа, внушить тому должное уважение к личности человека, и заставить понять, что любую жизнь нельзя прерывать ради какой-то прихоти.
И то, что Дарофеев-старший так просто простил хумчанина и взял его под своё крыло, было для Константина непостижимо. Он, конечно, во всём доверял брату, но с каждым годом поступки Игоря становились для младшего Дарофеева всё более и более странными.
— Да. — Твёрдо проговорил Сергей Владимирович. — На сколько мне известно, почерк почти тот же…. Но этого просто не может быть! Ведь Игорь…
— Ошибся… — Голос младшего Дарофеева был тих, но в нём сквозила такая уверенность, что Изотов невольно замолчал.
— Представь, этот Витя просто не может жить, чтобы кого-нибудь не замочить. У него потребность такая. Он занимался этим всю сознательную жизнь…
— Положим, не всю… — Попытался вставить майор, но Константин не обратил внимания на эту реплику.
— И вот, ему запрещают это делать. А понятия о справедливости у него искажено настолько, что видя, как кто-то творит зло, пацан просто не в силах сдержаться.
— Ну, положим, это не извращённое понятие… — Громко сказал Сергей Владимирович и младший Дарофеев запнулся, поняв, что сказал глупость, но не сдался:
— Пусть так. Согласен. Но посуди сам, парень взвалил на себя чуть ли не божественные функции. Карать и миловать. Он уже успел насладиться чувством власти. Почти абсолютной. От такого так просто не отказываются…
Майор уже давно понял, к чему клонит брат Пономаря, и ждал, будет ли это страшное подозрение облечено в слова.
— А Игорь ему мешал. Понимаешь? И Витя решил его нейтрализовать…
— Таким способом? — Чуть не выплюнул Сергей Владимирович. — Не верю. И не поверю никогда.
— А ты что, в его голове был? — В запале спросил Константин.
— Был, представь себе. — С внезапным для самого себя ледяным спокойствием ответил Изотов, и младший Дарофеев на секунду стушевался, запамятовав о том, что майор, в отличие от него самого, мог на равных разговаривать со слепоглухонемым отроком.
— И что там, в голове?
— Знаешь, ничего, что могло бы хоть как-то повредить Игорю.
— А ты уверен на все сто?
— На двести пятьдесят. — Скривился Сергей Владимирович. — Давай, кончим на этом…
— Нет, погоди. — И Константин с прищуром взглянул на фээсбэшника. — А где сейчас наш Витя?
— Не знаю. — Изотов пожал плечами и одновременно покачал головой. — Он не выходит на связь. Я за последние сутки несколько раз пытался…
— Ага… — Глумливо усмехнулся младший Дарофеев. — И что ты об этом думаешь? Моё мнение ты знаешь. Попробуй, убеди в обратном…
— А чего мне тебя убеждать? Я Вите верю. Рано или поздно поверишь и ты, а так… — Сергей Владимирович махнул рукой. — Лучше скажи, у тебя есть какие мысли по поводу Игоря? Как вернуть ему воспоминания?
Константин отвёл взгляд и, слегка приподняв плечи, показал майору пустые ладони в знак того, что идей у него нет, и не предвидится.
— Хорошо. — Изотов широко улыбнулся, но в этой улыбке Дарофеев-младший почувствовал какой-то подвох. — А мне ты доверяешь?
— В общем, да…
— А в частностях? — Настаивал майор.
— И в частностях… — Вынужден был согласиться брат Пономаря.
— Тогда так… — Сергей Владимирович на мгновение задумался, словно оценивая, достоин ли Костя узнать весь план целиком, или ему можно дать лишь сюжетную канву, без посвящения в разного рода тонкости. Остановившись на последнем варианте, майор-экстрасенс продолжил:
— Если в двух словах, то Игорю необходим мощнейший стресс, который мы с тобой должны подготовить. Причём не один, а несколько, идущих один за другим. И тогда, на пике, к нему должна вернуться память.
— А если не вернётся?
— Тогда попробуем чего-нибудь ещё. Но пока этот метод, на мой взгляд, единственное, что может реально помочь. — Фээсбэшник сделал упор на слове «реально» и вперился взглядом в Константина. Изотов мог, конечно, прибегнуть и к внушению, забить им недоверие брата Игоря, но сейчас Сергею Владимировичу нужно было именно добровольное согласие.
— Что делать? — Просто спросил Константин.
— Сбегать в магазин за продуктами. — Серьёзно ответил майор. И, видя недоумение младшего Дарофеева, добавил:
— Я и сам пока не знаю, что именно надо делать. Я над этим подумаю, а хавку закупить действительно надо…